У папы - большущие очки. Как-то он хвастался Лене, будто может видеть через них звезды и планеты. Как в телескоп.

 - Даже папа! - улыбается Машенька.

 - А как ты живешь невидимой? Должно быть, обидно, что с тобой не играют?

 - Зато я играюсь с тобой. Ты - моя любимая подружка! - говорит невидимая девочка.

 - Ты ведь не бросишь меня? - шепчет Лена, засыпая.

 - Скоро мы расстанемся, - говорит подружка.

 Это огорчает Лену. Девочка начинает всхлипывать.

 - Не плачь! - смеется Машенька. - Зачем скуксилась? Я уйду от тебя. Но это когда еще будет! А пока я с тобой, мы будем играться.

 - Ты уйдешь навсегда?

 - Нет, - улыбается Машенька. - Может быть, я вернусь, когда ты станешь большой.

 - Не хочу становиться большой! - капризничает Лена. - Взрослые - противные и грустные.

 - Я вернусь, и мы повеселимся.

 Засыпает Лена все равно счастливой.

 Они часто играют с Машенькой, когда не видят родители. Для одной игры надо поймать как можно больше тараканов. Притом больших. Поместить их в коробку от спичек. Однако нужна еще и полная коробка. И моток ниток. Дальше Лена и Машенька привязывают к таракану спичку. И поджигают. Он потом так смешно бегает.

 Пустые коробки иногда отсутствуют. Тогда Машенька велит Лене разжечь газовую плиту. Девочки кидают пленных тараканов на огонь. Их панцири очень смешно трещат. И лопаются.

 Однажды им удается поймать мышку. Та вырывается, пытается кусаться, но девочки засовывают ее в бутылку. Та совсем пустая. С обалденной картинкой. На этикетке выведено «Rum», изображен дядька со шпагой. Лена мечтает, чтобы ее будущий жених выглядел именно так. Мышка не хочет в бутылку, пищит, обкакивается. Девочки хохочут. Они толкают мышонка в попу карандашами и, наконец, добиваются своего.

 Дальше Машенька советует налить внутрь папин одеколон. И еще мамины духи. А потом они бросают внутрь зажженную спичку. Мышонок очень смешно визжит, потешно дергается. Девочки смеются. Правда, начинает ужасно вонять. Подружки выносят бутылку на задний двор и закапывают в землю.

 Машенька пугает Лену. Она говорит:

 - Представь, вдруг обгорелый мышонок смоется?

 Лена принимается рыдать. Ей не жалко мышонка. Ей просто делается очень страшно.

 В садике Лена и невидимая подружка дразнят жирную Машу. Фамилия толстухи и ябеды - Мухоморова.

 - Мухомора - обжора! - кричат девочки. - Обжора Мухомора нажралась помидоров!

 Толстая Маша плачет и жалуется воспетке. Нянечка ставит Лену в угол. Хотя там ей не скучно. Рядом верная Машенька.

 Внезапно к ним домой приходит «обжорная толстуха». Приходит вместе с мамой.

 - Ваша Лена изводит дочу! - жалуется обжорная мамаша.

 Она - такая же рыхлая, как и дочь. Лена смущена, она хочет убежать.

 После того, как незваные гости уходят, мама бьет Лену. Девочка плачет.

 - Не смей больше обижать ее! - кричит мама. - Чтобы больше я о таком не слышала!

 Лена плачет в кроватке.

 - Не грусти! - заявляет Машенька, которая уже тут. - Все равно глупая корова не скроется.

 Для того, чтобы отомстить, нужна выдержка. Семь бесконечных дней они не трогают «корову». Потом выдается удачный момент. Лена и Маша проникают в коридор со шкафчиками. И Лена писает на «обжорины» колготки. Это случается незадолго до прогулки.

 Глупая корова обнаруживает, что ее вещи - мокрые. Начинает пускать сопли.

 - Мухомора обоссалась! - кричит Лена. А с ней и все дети.

 Дома Лену снова шлепают.

 - Мы ей отомстим раз и навсегда! - уверяет подружка.

 Поздней весной группа отправляется на экскурсию. Сначала их везут на автобусе. До самого горного перевала. Там открывается вид потрясающей красоты. Обжора подходит к самому обрыву. Нянька тоже любуется.

 - Давай! - кричит Машенька. И Лена толкает Мухомору в спину. Та летит, нелепо махая жирными руками, словно пытаясь взлететь.

 Лена пятится. Теряется среди детей. Замечают пропажу Мухоморовой. Поднимается крик.

 Но Лену тревожит другое. Куда делась Машенька? Ее нет! Лена ищет ее, а все думают, что она переживает за глупую Мухомору.

 С тех пор Машенька исчезает. Лена плачет, но вскоре забывает Машеньку. Совсем…

 На «Коломенской» место рядом с Леной освободилось. Туда немедленно устроилась женщина с книжкой. Начала усиленно двигать тазом, словно расчищая большее пространство.

 Сознание Лены вернулось к реальности. Воспоминания настолько поглотили ее, что окружающая реальность утратила какую-нибудь значимость. Те, давно забытые, события больше походили на кошмар. Однако часто именно кошмары сбываются. А если видишь что-то приятное, сразу ясно - к действительности это отношения не имеет. То, что выплыло из глубин памяти, сном не являлось. Однако некоторое сходство имело. Лене казалось, что она посмотрела некий фильм. Но как будто в полудреме.

 Нельзя сказать, чтобы она восприняла увиденное именно кошмаром. Было в нем и кое-что приятное. Машенька. Неожиданно Лена поняла, как же ужасно она скучала без этой девчонки. Пускай и невидимой. Пускай воображаемой. Но - лучшей подружки. И как же сейчас не хватает Машеньки…

 «А, может, этого и не было, - подумала Лена. - Чудовища же ненастоящими оказались. Вдруг это меня от таблетки проглючило. А я за чистую монету это принимаю?»

 Но в глубине души залегало ощущение того, что увиденное, являлось правдой. Картины детства тронули некую струнку в глубине сознания. А, значит, так все и было.

 Толстую Машу было, конечно, жалко. Впрочем, если разобраться, об этом не узнали. Ни Ленины родители. Ни Машины. Ни воспитательница. Ни другие малыши. Знала невидимая девочка Машенька. А призрачных друзей, как известно, не существует. Они - лишь порождения детской фантазии. Правда осталась неизвестной. И пусть остается. Лена не проболтается.

 Тетка с книжкой все шевелила задом. Лене показалось, что та специально идет на конфликт. Вот делать нечего. Охоты ругаться у Лены не было.

 «Интересно, в постели с мужиком она тоже жопой кренделя нарезает?» - Лена хихикнула.

 Она представила эту тетку голой. Целлюлит, обвисшие сиськи, дрожащие в нетерпении пожилые телеса. Представила чей-то абстрактный хуй, на который тетка садится. Представила - и вздрогнула.

 На секунду ей показалось, что хуй вонзился… Блин, да что же это такое? Могло ли такое быть? Сейчас в Лене определенно был чей-то хуй. Толстый, длинный, раздражавший самые нежные и потаенные местечки. Шевеливший заспавшиеся складочки.

 - Охх! - застонала Лена.

 Тетка покосилась. Просканировала Лену цепким взглядом. Однако сейчас Лена не удостоила ее вниманием.

 Хуй размеренно и сильно двигался вперед-назад. Вперед-назад. И снова.

 - О-о-о-ххх!

 Лена покраснела. Она не понимала, что делается. И как ей быть, тоже не понимала.

 Если смотреть на факты, то получалась диковинная картина. Лена была полностью одета. Ноги ее были сдвинуты. На коленках лежала сумочка. Вокруг толпились посторонние люди.

 И в то же время кто-то Лену ебал.

 Призрачный хуй вдруг нырнул очень глубоко. Задел в погружении совсем уж тайную кнопочку. Восторг брызгами шампанского расплескался по изнанке тела. По коже разбегались мурашки. Мозг упивался неожиданным восторгом.

 А невидимый хуй будто знал, что делал. Обнаружив «точку наслаждения», хуй-призрак давил ее, гладил, возбуждал.

 - Ой, мамочки!..

 Лена уже не пыталась сдерживаться. Восторг рвался наружу, игнорируя препятствия. И нормы приличия, впрочем, тоже.

 - Девушка, вам плохо? - спросил какой-то мужчина.

 - Нет, - простонала Лена.

 - Водички попейте! - неизвестный бородач тянул руку с минералкой.

 - Нет, - затрясла Лена головой. - Спа… Охххх, бля!

 Точка удовольствия, которую бережно обрабатывал призрачный хуй, неожиданно взорвалась. По телу будоражащими волнами растеклось сумасшедшее наслаждение. Блаженство, от которого становились дыбом волосы. От которого хотелось стонать и выть.