Кроме того, она больше не засыпала. А это дорогого стоило. Может, даже эти чудовища были не так страшны. К ним привыкнуть трудно, однако можно. Засыпать, погружаться в неизвестность и сомнительные авантюры, гораздо хуже.

 Лена вышла к огромной площади. На другой стороне зиждился гигантский Павелецкий вокзал.

 «Надо как-нибудь пистолет выкинуть», - решила Лена. Если за входом на кольцевую станцию обойти площадь, можно добраться к реке. Там, конечно, небезопасно. Но и людей мало. А из машин смотреть не будут. Хотя кто их знает… Зашвырнуть подальше, и всех делов.

 Чем ближе к метро, тем отвратнее становились чудовища. Оскаленные, клыкастые, распространяющие вокруг себя агрессию. Лена решила, что правильней будет не глядеть в их сторону. Лучше под ноги.

 Но и там ее поджидало ужасное открытие. Оказалось, что Лена порвала колготки. Черная непрочная ткань пошла уродливыми стрелками. Лена ненавидела попадать в такие ситуации. Она даже завидовала мужикам. Те и не догадываются, какое это западло. И что теперь делать? Ответ был ясным - покупать новые.

 Лена спустилась в переход. Как она ни готовила себя, пришлось вздрогнуть. Колготками торговала абсолютно жуткая баба с шакальей башкой. Из провалов глазниц вытекало что-то желтое. Как назло, мелкие деньги у Лены отсутствовали. Пришлось ждать сдачу.

 Дальше хуже. Лена вышла на поверхность и устремилась к синим будкам. Их охраняло вообще неописуемое, покрытое коростой существо. Лена сунула ей две мелкие купюры. Отказалась взять сдачу.

 В туалете она переоделась, стараясь не касаться руками гнусного антуража. Сложив вдвое пустую упаковку, Лена отодвинула задвижку. И вдруг осознала, что поторопилась хоронить свои кошмары. Снаружи ее дожидался человек, который был хуже любого монстра.

 - Ну, привет, - сказал бельмоглазый.

 Галлюциноген не преобразил его. Не выросли клыки. Кожа не ощетинилась чешуей. Впрочем, этого и не требовалось. Сейчас бельмоглазый внушал Лене подлинный ужас.

 - Здравствуйте! - робко сказала Лена и бросилась к переходу.

 - А ну, стой!

 Задыхаясь, Лена бежала по смрадному, полному чудищ, переходу. Она спиной чувствовала дыхание бельмоглазого. Убежать было невозможно. Лена и сама об этом знала. Лена и так бегала плохо. А на каблуках - тем более.

 Бельмоглазый грубо схватил ее за плечо, развернул. Его жуткие глаза будто сканировали Лизу.

 - Значит, так. Пофокусничали и хватит. Тебе задание дали. А ты хуйней занимаешься.

 - Я не буду выполнять, - тоненько заскулила Лена. - Я не знаю, что вы от меня хотите.

 - А ты вспомни, - усмехнулся человек. - Или ментам тебя сдать?

 Лена ощутила, как слабеют, подкашиваются ноги.

 - Нет, - простонала она. - Зачем ментам?

 - Девочка, ты охуела, - сказал бельмоглазый. - Я тебя в последний раз жалею. Еще раз вздумаешь потеряться, не обессудь…

 - Я… не буду… Извините…

 Цепко держа Лену, бельмоглазый вел ее сквозь кишку перехода. Подземелье казалось бесконечным. Все психоделические монстры утратили свою жуть. Действительность была значительно кошмарнее. Они подошли к вокзалу.

 - Пошла, - сказал бельмоглазый у турникета.

 Ноги стали будто ватные. Лене хотелось упасть на зазубренные ступеньки эскалатора и разреветься. Все то, что происходило, являло крайнюю степень несправедливости. Почему, скажите, все эти беды обрушились именно на Лену? Разве она делала кому-нибудь что-то плохое? Никогда в жизни! И зла не желала. Может, она предавала, убивала?

 «А про это - не знаю», - заявил внутренний голос. У Лены мурашки брызнули по коже. А ведь и действительно. Кто поручится за то, что, находясь во сне, она…

 - Хватит! - вслух одернула себя Лена.

 Усатый мужчина ступенькой ниже, читавший газету, обернулся, бросил равнодушный взгляд. Через мгновение отвернулся и продолжил свое занятие.

 Девушка вдруг заметила, что окружающие больше не кажутся ей монстрами. Еще десять минут назад это открытие принесло бы облегчение. Но сейчас Лена продолжала загоняться. Если во сне она делала что-то гнусное, недопустимое, то, значит, поделом? Впрочем, постулат, что мир устроен справедливо, еще требует доказательств. Отчего тогда плохие люди живут хорошо? А хорошие как раз наоборот?

 Приближался состав. Кляня себя за глупость и трусость, Лена вошла. Поезд направлялся в сторону «Красногвардейской». Лена могла бы воздержаться от того, чтобы ехать неизвестно куда. И неизвестно с какой целью. Имея в сумочке оружие плюс наркотики. Но страх пересиливал.

 Обнаружив свободное место, Лена уселась. Ненамного опередив пожилую женщину с зонтиком и книжкой. Тетка метнула ненавидящий взгляд, который Лена стойко проигнорировала. «Поколбасило бы тебя с мое!» - думала Лена.

 Тетка фыркнула. Девушка подумала, что в недавних кошмарах эта тетка стала бы, может, гниющей лошадью. Мысль оказалась настолько смешной, что Лена хихикнула. Тетка демонстративно принялась балансировать на высоких каблуках, отгородившись чтивом. Название заинтересовало Лену. Поперек обложки было выведено «Невидимые дети».

 Неожиданно в голове Лены что-то сверкнуло. Проблеск чего-то, давно уже забытого. Того, что произошло с Леной, когда она была еще маленькой.

 «Невидимые дети», - крутилась в мыслях фраза. И Лена - вспоминала. И сама удивлялась тому, что могла забыть про это.

 В ее жизни был такой ребенок. В самом раннем детстве. Которое неминуемо улетучивается из памяти. Всегда. И у всех.

 Лена закрыла глаза, и какая-то невидимая сила будто повлекла ее. Безудержно и неотвратимо. В далекое прошлое.

 Ей три или четыре года. Лена живет у папы и мамы в Ставрополе. Маленький домик представляется ей огромным и наполненным тайнами. Чуть ли не дворцом. В нем много секретов, а также всего интересного. К примеру, за шкафчиком на кухне живет мышка. Она гоняется за тараканами, которые пугают Лену. Мышка - хорошая, тараканы - плохие.

 Утром папа и мама собираются на работу, отводят Лену в ясли. Девочка терпеть не может просыпаться затемно. Особенно зимой. Однако поделать что-либо невозможно. В ясли ходить - надо.

 Ранним утром в яслях Лена часто плачет. Но слезы быстро проходят. В яслях есть, с кем можно поиграть. Или побеситься. Хотя, если беситься, нянечка поставит в угол.

 Однако даже в углу Лена не скучает. Почему-то Лена всякий раз оказывается там с девочкой, которую зовут Машенька. Машенька - хорошая. Она смешит Лену, корчит забавные рожицы, передразнивая нянечку. Еще, когда дурацкая воспетка отворачивается, Лена с Машенькой прыгают. Нянечка ругается. Хотя Лена и Маша все равно наказаны.

 Но вот странность. Когда зовут кушать, Машенька не ходит. И места за столом ей нет. Несколько раз Лена скандалит, требует дать ее кашу Машеньке. Жирная девчонка-ябеда, которую, по немыслимому совпадению, тоже зовут Машей, вытягивает руки.

 - Вылей чай этой дуре на голову! - шепчет Машенька Лене.

 Лена берет обжигающе горячий стакан, неловко переворачивает ее. Вместо головы чай попадает на руки. Но жирная дура все равно орет. Маша хихикает. И Лена довольна - она все сделала правильно.

 Воспетка ругается на Лену. Мама шлепает дочку. Лена плачет. Но Машенька ее утешает.

 Машенька идет с ними домой. Родители игнорируют подружку. Они не дают Машеньке конфет. Не кормят ее ужином. Лена делится сладким.

 - Я не буду! - говорит Машенька. - А ты кушай на здоровье.

 Машенька - идеальная подружка.

 Родители не запрещают Лене играть с этой девочкой. Даже когда становится поздно, и надо ложиться в кровать.

 Раз или два Лена требует постелить и Машеньке. Однако мама лишь удивляется:

 - Какая еще Машенька?

 Однажды зимним вечером Машенька раскрывает Лене страшную-престрашную тайну.

 - Я невидимка, - говорит Машенька. - Меня видишь ты. И больше никто!

 - Даже папа? - удивляется Лена.