Некоторое время они смотрели друг на друга, Зоэ не сводила глаз с его рук, которыми он упирался в колени. Они были распухшие, потрескавшиеся, с черными и красными разводами. Эти руки причинили боль ее отцу. Поймав взгляд девочки, мотоциклист спрятал их:

— Ты меня боишься?

Молчание.

— Это естественно. — Пауза. — Я тоже.

Потянулись долгие секунды молчания.

Зоэ по-прежнему неотрывно смотрела на мотоциклиста. По ее щекам текли тихие слезы. Она всхлипнула.

— Хочешь воды?

— Папа, — начала девочка.

— С ним все в порядке. — Голос не слишком уверенный.

— Я хочу видеть папу.

— Скоро увидишь.

Снова слезы.

— Ксай тоже в порядке.

— Почему ты нас не любишь?

Мотоциклист внимательно посмотрел на искаженное страхом и грустью лицо девчушки.

«Почему ты нас не любишь?»

Он сильно сжал кулаки, до боли.

«Нас не любят. Из-за папы».

— Когда меня здесь не будет, станет лучше. — Мотоциклист с трудом поднялся. Рана беспокоила его, она снова кровоточила. — Спи, Зоэ, — он вышел в коридор, — прости меня.

Мигель Баррера попросил таксиста подвезти его к Капитолию. [87]Никакого желания возвращаться в казарму после ужина. Беседа с Массе дю Рео разбередила старые раны, и он ощущал охоту пропустить еще стаканчик. А может, и не один. Выспится завтра, в самолете.

Пятница, едва перевалило за полночь, на улице полно народу. Воздух сухой, холодный, упоительный.

Баррера обошел вокруг площади, понаблюдал за людьми, послушал обрывки разговоров — в основном очень короткие, так что смысла уловить не смог. И наконец вошел в бар. Атмосфера была более спокойной, чем снаружи. Приглушенный свет, типичный для заведений подобного рода, посетители солидного возраста. Он насчитал всего с десяток клиентов: трое мужчин, две пары, еще двое мужчин у барной стойки. Он устроился через несколько табуретов от них.

— Мсье? — К нему незамедлительно подошел бармен в белой сорочке и черных брюках, в полном расцвете своих двадцати лет.

Баррера внимательно изучил полки с алкоголем, остановился на шотландском виски «Ноканду». [88]Разумеется, не такой замечательный, как у Массе дю Рео, но и он сгодится.

— Лед?

— Нет. — Испанец пошарил в карманах в поисках пачки «Мальборо». Сунув сигарету в рот, он понял, что у него нет зажигалки, и знаком подозвал красавца-бармена. Тот указал ему на стеклянный бокал, наполненный коробками спичек с логотипом отеля «Кроун Плаза».

—  Gracias, [89]— пробормотал Баррера.

— Испанец? — Бармен склонился над ним.

—  Si.

— Откуда?

— Из Мадрида.

— А… — В голосе слышалось разочарование. — Барселону знаете?

— Немного. Не слишком.

— Я бы хотел поехать туда работать.

— Знаете язык?

—  Un poquito. [90]Учу.

—  Muy bien.Отлично. — Латте, [91]глоток виски.

— А что вы здесь делаете?

Баррера и сам хотел бы знать.

— Работаю.

— Тяжелый день.

— Печальный вечер. — Мигель Баррера поискал свое отражение в зеркале за прилавком. Его закрывали бутылки. Он затянулся, выдохнул дым.

— Тяжело быть вдали от дома и пахать в выходные.

— Простите, что?

— Я говорю, работать в выходные, когда ты вдали от дома, тяжело.

—  Si.

— Вы в какой области работаете?

— В торговле. — Ставшая привычной, старая осторожность внедренного, рефлексия на пустом месте и профессиональные страхи, не оставляющие его в покое, хотя он всегда утверждал обратное.

— А что продаете?

Красавчик продолжал допрос, но Баррера больше не обращал на него внимания. В хорошо просматриваемом с его места холле отеля он только что разглядел знакомый профиль, недавно виденный на снимках дурного качества, которые час назад ему показывал Массе дю Рео. Голову Игнасио Аранеды, адвоката Альваро Грео-Переса. Случайность — великая вещь. Только ей надо помочь.

Аранеда получил магнитную карточку и направился к лифтам.

Баррера торопливо расплатился, засунул в карман сигареты и спички и поднялся. Перед стойкой администратора он на мгновение задержался, чтобы определить номер ячейки, откуда консьерж вынул волшебный ключик колумбийца, и тоже вошел в лифт.

Игнасио Аранеда ощущал легкое опьянение — многовато «Clos-Vougeot» [92]— ему с трудом удалось сунуть ключ в электронную замочную скважину своего номера. Он уронил карточку; наклонившись ее поднять, стукнулся головой о стену, некоторое время потратил на то, чтобы прийти в себя. Это получилось только с четвертой попытки. Услышав характерный щелчок, он раздраженно пнул дверь ногой, чуть было не угодил в нее лбом и бросился в туалет, чтобы отлить. Выйдя оттуда через некоторое время облегчившимся, с расстегнутой ширинкой, он сделал несколько шагов в темноте в поисках выключателя и, выругавшись, зажег свет.

В салоне, сидя в глубоком английском кресле, его поджидал Тод.

— Добрый вечер, сеньор Аранеда, — произнес он по-испански. Взяв со столика бутылку минеральной воды «Эвиан», он сделал несколько глотков. Затем взглянул на соотечественника, застывшего в нелепой позе:

— Вы задержались, поэтому я воспользовался мини-баром.

— Я был, — закашлялся Аранеда, — я был с мэтром Риньи. Документы…

Тод улыбнулся:

— Хорошо поужинали?

Аранеда попытался восстановить душевное равновесие:

— Очень легко. — Повернувшись спиной к собеседнику, он проковылял к ванной комнате. — У нас было мало времени.

Тод услышал, как он включил воду. Через приоткрытую дверь в зеркале ему было видно мокрое лицо склонившегося над раковиной адвоката. Он повысил голос:

— Когда собираетесь уехать?

— Через три-четыре дня. — Аранеда, промокая лицо полотенцем, вновь появился в комнате и тяжело рухнул в кресло напротив Тода. Глаза у него покраснели, он с трудом артикулировал. — Тело Хавьера я увезу с собой.

— Дон Альваро будет доволен.

— Я звонил ему сегодня вечером.

— Как он?

— Мне показалось, что он, — адвокат споткнулся на слове, — раздосадован.

Тод знал, с какой яростью Альваро Грео-Перес может реагировать на досадные обстоятельства.

— Еще какие-то дурные известия?

— Никаких известий.

— Никаких?

—  No.Он разговаривал со многими людьми. Безрезультатно.

Кое-кому последние двадцать четыре часа должны были показаться испытанием.

— А что у вас?

—  Nada.

— Ничего?

— Я прибрался в отеле у Хавьера. Нашел его puta, допросил ее. Она ничего не знает. Она и правда просто шлюха. Каннаваро мертв. Это он поджег.

—  Dios mio! [93]Почему?

— Паника, глупость.

— Да нет, по какой причине вы его убили?

— Паника, глупость.

— А другой?

— Он ничего не знает и еще может пригодиться. А там посмотрим.

— Кто, по вашему мнению, убил Хавьера и Руано?

— Исполнение профессиональное, а следовательно, дорогое. Это ограничивает выбор.

— Откуда вы знаете?

— Трое мертвых, единственный подстерегающий их убийца. Нери описал мне ранения. Чистая работа. Держите. — Тод протянул Аранеде небольшой бумажный пакет. — FedEx. [94]Для дона Альваро.

— Что это?

— Обнаруженные на месте убийства девятимиллиметровые гильзы. Если повезет, на них найдутся отпечатки. Известные. Дон Альваро знает, к кому обратиться.

— Что вы теперь собираетесь делать?

— Вернусь в этот город, Муассак, с el Frances. [95]