– Это точно, – кивнул Второй. – Но, согласись: тип интересный.

– Интересный, интересный, – согласился Первый. – С такими-то родителями… Ну все, поехали в контору.

– Я могу быть свободен? – напомнил я о себе.

– Можешь, – царственно разрешил Первый. – Но смотри…

– Что?

– Мы будем приглядывать за тобой.

– Спасибо, – кивнул я.

Первый странно и остро посмотрел на меня – не понял, видимо, пошутил я или искренне сказал.

Эмм… да я и сам не понял: ляпнул по инерции, автоматически – я, вообще, скотинка воспитанная, приучен в разговоре со старшими поддакивать и не огорчать их без особой нужды неудобными ответами.

– Ладно, военные, бывайте. – И сладкая парочка неспешно покинула кабинет особиста.

– Интересно, они там в конторе не встречаются, что ли? – начал потихоньку отмерзать я.

– Ты про тех, что вчера были? – Особист устало потер глаза, воткнул чайник в розетку и достал заветную банку с кофе.

– Так точно.

– Это антиподы.

– В смысле – антиподы? Террористы, что ли?!

– Скажешь тоже – террористы…

– Ну а кто антиподы чекистов? Это не ваши, что ли?

– Наши, наши – все они наши. В общем, это другая команда. Рассказывать не буду, потому что это долго, да и не надо оно тебе пока. – Особист взял со стола визитку и протянул ее мне. – В полдень тебе велено явиться на Старую площадь, вот к этому господину.

– Явиться? – Я взял визитку – кроме фамилии и инициалов на ней не было более никаких уточняющих данных.

– Именно «явиться». – Особист хмыкнул. – Я, считай, уже штатский, так что могу себе позволить выражаться неформально. Если не в курсе, это дом номер четыре. Назовешься на вахте, тебе все объяснят, направят и подскажут.

– Понял. – Я спрятал визитку и спохватился: – Спасибо вам. За мной «поляна».

– Не за что, – покачал головой особист. – А насчет «поляны»…

– Нет-нет, я серьезно! Вы меня здорово выручили, так что…

– И я серьезно, – совершенно серьезно кивнул особист. – Я теперь буду в другом месте работать. Именно работать, а не служить, улавливаешь разницу?

– Ну-у…

– Ну так вот, если зацепишься на Старой площади, очень может быть, что как-нибудь пересечемся при случае. Ну и – поможешь. Если сможешь.

– Да-да, конечно! Для вас – все что пожелаете.

– Ну все, засим не смею задерживать. Удачи тебе, лейтенант.

– Спасибо.

– И смотри там…

– Что?

– Да так… Там тебе не тут. Здесь были шавки и ленивые коты. А там – акулы, тигры, а местами даже динозавры. Если что не так – сожрут мгновенно, пукнуть не успеешь. Так что смотри в оба, не зевай и постоянно будь начеку.

– Спасибо. Я сделаю выводы из вашего напутствия.

– Да, обязательно сделай. Ну все, бывай, ни пуха тебе.

– К черту…

Дома у меня побывали.

Нет, я не расставляю тапочки в зашифрованной симметрии, не отмечаю карандашом на полу позицию межкомнатных дверей, не клею волоски между дверью и косяком (кстати, меня всегда занимал вопрос: ну ладно, раньше, когда у всех были прически, а как сейчас, если у многих товарищей «на службе Родине» самый длинный волос с головы – не более сантиметра… Где они в таком случае берут подходящую волосину?), и вообще, никогда не занимался подобными вещами.

Какой смысл? В свое время дядька вполне доходчиво объяснил мне, что если мне – не дай бог – когда-нибудь доведется попасть в сферу интересов наших спецслужб, то я все равно этого не замечу, вплоть до момента ареста, или, что гораздо вероятнее – до странного хлопка сзади, который будет последним звуком в моей жизни. Если же я вдруг замечу следы чужого пребывания в своей квартире, то следует с чистой совестью звонить в милицию, потому что наши спецслужбы так топорно не работают и в моем жилище побывали обычные воры.

Ну так вот, памятуя о болезненном интересе гостей особиста к моей скромной персоне, я первым делом обошел свои апартаменты и никаких видимых признаков проникновения в жилище не обнаружил. Да, все верно, так и должно быть…

Сторонне размышляя о превратностях судьбы, я привел себя в порядок, извлек из гардероба свой лучший парадный костюм (он же – единственный, я не внебрачный сын директора мясокомбината, а простой лейтенант войск связи), а перед тем, как отправиться на аудиенцию, решил перекусить и заодно собрать информацию о хмуром камраде, к которому собираюсь идти.

Другими словами, я включил компьютер, с целью зайти в Интернет…

И чуть было не поперхнулся бутербродом с колбасой.

У меня в компе отсутствовал жесткий диск.

Как, на ваш взгляд, – это нормально?! Нет, я понимаю: проникли в квартиру, залезли в компьютер, порылись в каталогах, на предмет прощупать, чем дышит «фигурант», потом отключили, культурно протерли отпечатки на клавиатуре и мышке и тихо-мирно убыли – так же как и прибыли…

Но чтобы спереть диск… Это что же, выходит, дядька ошибался? Или в работе наших спецслужб происходят какие-то диковинные реформы, недоступные пониманию простого обывателя?

Слегка обалдев от такой невиданной наглости, я набрал наш коммутатор, уточнил, на месте ли особист, и попросил соединить.

– У меня с компа уперли жесткий диск, – без обиняков доложил я. – Скажите, это так принято, или как?

– Хе-хе… – Особисту отчего-то было весело. – Вовремя меня увольняют. Очень вовремя! Хе-хе…

– Не понял, что здесь смешного, – надулся я. – Знаете, дядя мне рассказывал, что наши спецслужбы работают так четко и филигранно…

– Это было давно, – вмиг посерьезнев, прервал меня особист. – А сейчас все иначе. Так что радуйся.

– Чему? – не понял я.

– Тому, что тебя не допрашивали под «наркоанализом». Не пытали. Не перевернули все вверх дном. У тебя в квартире порядок?

– Ну, в общем – да. Но вот «винт»…

– Да плюнь ты на этот «винт», – посоветовал особист. – И никуда не ходи и никого не спрашивай. В лучшем случае – пошлют, а то ведь и обидеть могут.

– Мне кажется, это ненормально, – пробурчал я. – Никогда не слышал, чтобы вот так – с гражданами…

– Да клали они на всех вас – граждан! – с неожиданной злой беспечностью крикнул особист (а ведь по телефону – запросто могут прослушивать). – Вы для них – быдло, с которым они – элита – могут творить все что угодно. Ты лучше вот что…

– Да?

– Не забудь мой совет.

– Насчет?

– Насчет – как себя держать на новом месте. И помни, что там за обитатели.

– Да-да, я помню.

– И еще…

– Что?

– Будь готов к тому, что тебе там постоянно будут врать.

– В смысле, не будут в полной мере доводить всю информацию? Ну, я в принципе…

– Нет, именно – врать! По поводу и без. Понимаешь, там, как и везде в других командах-учреждениях-коллективах, хватает всяких: и негодяи есть, и хорошие люди, и «ни рыба ни мясо». Но! Вранье – это их жизненный принцип. На этом построена Система. Короче, рассказывать долго, так что разберешься сам – на месте. Просто будь готов, чтобы это не было для тебя шоком и неприятным открытием. Ты понял?

– Да, я понял. Спасибо еще раз. Извините, что побеспокоил.

– Бывай, лейтенант. И в самом деле – забудь про свой паршивый «винт». Купи новый – благо, недорого. Порнухи накачаешь за один вечер, «софта» – за второй, и – никаких проблем. Все, давай – тебе пора идти, не опаздывай…

Без двадцати двенадцать я вышел из метро «Китай-город». Напрямую в адрес, где меня ждали, я не пошел, а неспешно прогулялся мимо и минут десять медитировал у памятника героям Плевны, искоса поглядывая в сторону вожделенного Дома Номер Четыре.

Друзья мои, признаюсь вам: меня одолевали сомнения. И вот этот момент, я впоследствии неоднократно вспоминал в разных жизненных ситуациях: то с сожалением, то с досадой, а то и просто истерично смеялся над своими незрелыми и наивными размышлениями.

Но это все будет потом, после: а без пятнадцати двенадцать 26 апреля 2010 года я гулял вокруг памятника героям Плевны, вяло сомневался и даже слегка грустил. Можно и так сказать: грусть моя была светла, лирична и насквозь пронизана лживыми сентиментальными флюидами.