— Мне чертовски хотелось бы, чтобы это было так, — ответил Тед. — Я был уже на полпути в Бостон, когда меня будто громом поразило. Я развернулся и поехал обратно. Я приехал туда как раз тогда, когда Уэзерби отходили на лодке из гавани. Мне нетрудно было догадаться, куда они направляются и почему.
— Они направлялись за мной, — сказала она. — Но почему?
— Той ночью, когда он пытался убить тебя в тумане, — сказал Тед, — я пообещал Бобу Уэзерби позвонить, когда услышу о чем-либо, помнишь? — Джейн кивнула. — Первым делом он спросил меня о том, не ранена ли ты, — продолжал Тед. — Тогда меня это обеспокоило, но на самом деле я не слишком задумался над этим. Я стал думать об этом вчера, когда ехал обратно, и стал вспоминать все, что узнал об Уэзерби. И тогда вдруг я вспомнил о том телефонном звонке, и передо мной предстала полная картина. Я ведь сказал ему только, что тебя подобрала патрульная лодка. Об остальном я ему не рассказывал, но он спросил меня, не ранена ли ты. У него не было оснований спрашивать тогда об этом, если только он не знал уже обо всем случившемся. И он, конечно, знал об этом. И тогда я все понял. Уэзерби владеют Ястребиным мысом. Все рыбаки у них в долгу — либо заняли деньги в банке, либо заложили имущество, либо получили кредит на закупку товаров. Уэзерби поднимают цены, когда только пожелают, и выжимают из людей все соки. И Уэзерби потеряли бы много, когда бы ты открыла бухту для рыбной ловли. Они наживались на бедственном состоянии рыболовного промысла. Его процветание могло бы подорвать их маленькую монополию. Они позволяли людям зарабатывать лишь для того, чтобы платить им высокие проценты, покупать у них бензин и продукты по завышенной цене, но не позволяли зарабатывать столько, чтобы вырваться из их цепких лап. Это не новая практика. Все это проделывали множество раз в других местах. Уэзерби просто устроили все на свой лад.
— Полагаю, что, когда я так неожиданно появилась, над их маленькой империей нависла угроза, — сказала Джейн. — Вот почему они затеяли все это дело с ожиданием отчета от правительства. Чтобы оттянуть время.
— Правильно, — сказал Тед. — Они подумали, что, если ты соберешься и уедешь через несколько недель, все вернется на свои места, и они станут контролировать ситуацию для практически несуществующего владельца. Но ты приехала и вникла в дела, и они увидели, что ты собираешься расстроить все их планы.
«Множество мелких обстоятельств получило теперь свое объяснение», — мрачно подумала Джейн. Предложение Боба уехать, его беспокойство о ее безопасности, просьба о том, чтобы она сообщала ему о своих планах, и даже длинная автомобильная прогулка днем. Она дала возможность Хуберту Уэзерби подложить фальшивую записку от Аманты.
— Но ведь они победили, Тед, — сказала она, взглянув на долговязого мужчину, стоящего рядом с ней. — Я жалею только о том, что ты здесь. Ведь ты ни в чем не виноват, нисколько.
— Может, они еще не победили, — мрачно вымолвил Тед, и его глаза скользнули по движущимся зелено-пенистым горам
— Море полностью поглотит это место, — сказала Джейн. — У нас немного осталось времени — полчаса или около того.
Она почувствовала, как его рука обхватила ее за талию, и он посмотрел на нее сверху вниз, в улыбке его сквозила печаль.
— Ну а как же ты, Дженни, девочка моя? Нашла ли ты здесь ответы, которые искала?
— Некоторые из них, — сказала она. — Я думаю, ты был прав насчет чувства моей вины. Я старалась наказать себя — сначала, во всяком случае. Это смешная штука — чувство вины. Ничто внешнее не может помочь тебе избавиться от него. И никто не может помочь его преодолеть. Ты должен ощутить это чувство внутри себя, осознать и понять его, иначе оно будет править тобой. Теперь я это знаю.
— А как насчет остальных вопросов?
Она встретила его взгляд, лицо его было серьезным и торжественным.
— Они все еще существуют, и я все еще не нашла на них ответов. Может быть, никогда и не найду, — сказала она. — Но здесь замешано нечто большее, чем Уэзерби.
Тед покачал головой, глядя на нее.
— Именно это мне нравится в тебе, девочка, — сказал он. — Ты никогда не позволяешь логике преодолеть твое упрямство.
Она прильнула головой к его груди, и в этот момент огромная волна обрушилась на скалы и накрыла их, закрутив на мгновение, а затем отпрянула назад, чтобы слиться с морем. Скоро она обрушится с новой силой, подумала Джейн, и, взглянув наверх, она увидела позади них всплывший между скал кусок дерева. Примерно трех футов в длину, расщепленный и обугленный с двух концов, он был выброшен вольной недалеко от них, и Джейн прочитала на нем буквы — черные с золотистыми завитушками. Ее губы приоткрылись, она взглянула на Теда, а затем подобрала кусок дерева. Надпись вспыхнула у нее перед глазами, и она прочитала снова, теперь уже вслух.
— «Фиона Мак-Фай», — выдохнула она и увидела, как глаза Теда сузились при взгляде на кусок дощатой обшивки. — Это остаток от свадебной лодки, Тед, — сказала она взволнованно, крутя в руках и внимательно разглядывая кусок дерева.
— Может быть, вполне может быть, — сказал он медленно.
Она потрогала пальцами обугленные края. Лежал ли этот кусок здесь, на Рок-Айленде, в течение ста лет, выброшенный сюда волнами после того, как огненное судно сгорело в море? Или этот остаток от той ужасной ночи все еще горит вместе с бессмертным духом?
— Пойдем, — услышала она ломкий голос Теда, когда следующая огромная волна обрушилась на них.
Она проследила за его взглядом, буравящим тяжелые волны. Кренясь от штормового ветра, по направлению к ним двигался рыболовный траулер.
— Скалистая Гора, — лаконично вымолвил Тед, чувствуя широко открытый изумленный взгляд девушки. — Он был на пристани, когда я вернулся, и я коротко сообщил ему о том, что произошло. Он, в свою очередь, рассказал мне о том, как ты убежала от него. Но Уэзерби к тому времени уже вышли из гавани, и он хотел отправиться вместе со мной в лодке. Я запретил ему это делать. Не было никакой гарантии, что мне или нам удалось бы их догнать. Мы отставали от Уэзерби на десять минут или около того, а море менялось так быстро, что эти десять минут могли иметь решающее значение. Он согласился созвать команду и отправиться на одном из траулеров. Таким образом, если бы мне не удалось достичь острова, возможно, они бы прибыли сюда вовремя. А если бы я достиг острова, то я знал бы, что они придут сюда для того, чтобы забрать нас отсюда ко всем чертям, что, девочка, сейчас и произойдет.
И, будто подчеркивая его слова, волны одна за другой обрушились на скалы с неистовой крутящейся силой. Она почувствовала, как рука Теда подхватила ее, когда ее окатило водой, и после этого они на несколько мгновений стали свободными. Одну из лодок уже снесло в море. Другая все еще цеплялась за землю носом.
— Пойдем, — сказал Тед.
Она бросилась бежать вместе с ним, прижимая к груди кусок деревянной обшивки.
— Что ты собираешься с этим делать? — закричал на нее Тед.
— Возьму с собой, — сказала она.
— Не будь смешной, — возразил он. — Тебе нужно спасать свою собственную голову.
— Я возьму это с собой, — сказала она, прижимая к себе обломок корабля и глядя на Теда снизу вверх. — Для меня это очень важно.
— Черт возьми, как мне с тобой тяжело, — сказал он. — Забирайся в лодку.
— Но ведь она пробита, — запротестовала Джейн. — Ведь я сказала тебе, что Уэзерби прострелил ее.
— Она продержится на воде несколько минут — достаточно для того, чтобы мы отплыли немного подальше. Они не могут подойти к берегу на этом траулере, — сказал он.
Он прыгнул в лодку рядом с ней, и в это время очередная волна обрушилась на остров, подняла их над берегом и понесла, крутя, в море. Она увидела, что волны бьются уже в скалы, одну за другой поглощая их вершины. Тед пытался завести мотор, но лопасти винта висели над водой, и им пришлось беспомощно отдаться огромным волнам. Она видела большой траулер — слишком тяжелый, чтобы преодолевать волны, как лодка, содрогающийся при ударе громадных волн.
