В требнике четырнадцатого века из библиотеки Чудова монастыря предлагаются вопросы женам: «А на подругу возлазила ли, или подруга на тебе творила, как с мужем, грех? А на мужа на пьяна или на трезва на спяща возлазила ли? В задний проход или сзади со своим мужем?…Сама своею рукою в свое лоно пестом или чем тыкала ли, или вощаным сосудом, или стеклянным сосудом?»
Другой требник того же времени сообщает: «Всякий, кто кроме только деторождения… блудит, сей дьяволу жертвует свое семя без потребы. Так же точно и свое семя в противоестественных грехах растрачивает. И тем людям повелеваем, что им не достоит причащаться четыре года и больше…»
Сегодня разные христианские конфессии по-разному относятся к вопросу о растрачивании семени «кроме деторождения», в том числе к вопросу о противозачаточных средствах. В целом их не одобряют, но с разной степенью категоричности. Так, Епископат Элладской православной церкви декларировал: «Что касается противозачаточных средств, каких бы то ни было, настоятельно требуем полностью отказаться от них… Многие вынуждены искать какой-то выход из своих сложных ситуаций. Но единственно приемлемым для христианина выходом может быть супружеское воздержание».
Католики рекомендуют «периодическое воздержание, методы регулирования рождаемости, основанные на самонаблюдении и использовании периодов неплодности…» А «всякое действие, которое в предвидении супружеского акта или во время него, или во время развития его естественных последствий ставит себе целью сделать невозможным зачатие, или служит для этого средством», с их точки зрения, «по сути своей порочно». Даже супругам, один из которых болен СПИДом, Ватикан до самого последнего времени не разрешал пользоваться презервативами. Когда католическая церковь в Испании разрешила презервативы людям, которые «не могут уступить искушению и вступают в сексуальную связь, не дающую полной гарантии от СПИДа», Ватикан выразил решительный протест. Протест этот трудно назвать обоснованным хотя бы потому, что католические священники, дающие обет безбрачия и полного воздержания, не могут похвастаться близким знакомством с предметом. Видимо, поэтому в 2006 году по инициативе Папы Римского была создана специальная комиссия, которой поручили разобраться с вопросом о допустимости презерватива. Комиссия заседала долго. В 2009 году Папа Римский Бенедикт XVI, посетив Африку — континент, где эпидемия СПИДа приняла страшные размеры, — высказался против использования презервативов африканцами, чем вызвал бурю негодования во всем мире. И только в 2010 году Папа, наконец, признал, что столь нелюбезный ему кондом — все-таки меньшее зло, чем СПИД, и очень осторожно высказался за допустимость его использования проститутками, прежде всего гомосексуальными. Впрочем, поскольку таковые (как и их клиенты), по мнению Церкви, так или иначе обречены геенне огненной, не вполне понятно, почему именно об их здоровье проявлена особая забота. Что же касается добродетельных католиков, их, насколько известно авторам настоящей книги, нововведения еще не коснулись.
Русская православная церковь решает вопросы контрацепции и предохранения от СПИДа значительно мягче. Конечно, контроль рождаемости не слишком поощряется, и в «Основах социальной концепции РПЦ» сказано: «Намеренный отказ от рождения детей из эгоистических побуждений обесценивает брак и является несомненным грехом». Но в этом же документе говорится и следующее: «Религиозно-нравственной оценки требует также проблема контрацепции. Некоторые из противозачаточных средств фактически обладают абортивным действием, искусственно прерывая на самых ранних стадиях жизнь эмбриона, а посему к их употреблению применимы суждения, относящиеся к аборту. Другие же средства, которые не связаны с пресечением уже зачавшейся жизни, к аборту ни в какой степени приравнивать нельзя».
Митрополит Антоний Сурожский в двадцатом веке писал, что супруги вправе прибегнуть к контрацепции, если они не смогут обеспечить ребенку счастливую жизнь. В этом случае «законно прибегнуть к контрацепции, то есть не дать ребенку родиться в такие обстоятельства, где он встретит только страдание, изуродование жизни, смерть, в жизни которого ничего не будет светлого…».
Кроме того. Русская православная церковь не считает деторождение единственной целью брака. Поэтому она благословляет близость между супругами даже в том случае, если они не могут иметь детей или же по какой-то причине воздерживаются от деторождения, и вопрос о «растрачивании семени» сегодня не поднимается.
Еще один достаточно злободневный вопрос, который решался и решается разными церквями и разными пастырями по-разному, — это вопрос о гомосексуальных связях. В 390 году император Феодосий I, ненадолго объединивший под эгидой христианства распавшуюся Римскую империю и активно насаждавший новую нравственность, издал закон, по которому пассивная гомосексуальность в борделях наказывалась сожжением заживо. Через полвека император Восточной Римской империи Феодосий II распространил эту кару не только на профессионалов, но и на любителей. Юстиниан в середине шестого века велел подвергать смертной казни всех гомосексуалистов, независимо от сексуальной позиции, объявив, что «из-за таких преступлений возникают голод, землетрясения и мор». Но уже в восьмом веке Папа Римский Григорий III, имевший свою точку зрения на причины землетрясений, карал однополые сексуальные контакты скромным сроком покаяния: 160 дней для женщин и один год для мужчин. Видимо, такая кара мало кого пугала, потому что в начале двенадцатого века архиепископ Ансельм Кентерберийский сетовал: «Этот грех стал таким распространенным, что почти никто даже не краснеет из-за него…»
С появлением святой инквизиции содомитов начинают приравнивать к еретикам, и в большинстве европейских стран наказание за однополые связи резко ужесточается. Теперь гомосексуалистов сжигают, кастрируют и подвешивают за ноги, обезглавливают… Заодно преследуют и тех, кто занимается нетрадиционным сексом с представителями противоположного пола. Так, в конце пятнадцатого века в Венеции одного рыбака казнили за «частую содомию с собственной женой». Из 30 тысяч дел, расследованных португальской инквизицией, 900 касались гомосексуальных связей. Впрочем, по этим обвинениям сожжено было только пятьдесят человек, к остальным, прежде всего подросткам, проявили снисхождение.
С наступлением Ренессанса отношение к содомитам начинает меняться, а законы, преследующие их, смягчаются. Живший в шестнадцатом веке великий скульптор Бенвенуто Челлини дважды привлекался к суду за связи с мальчиками. Первый раз вина его не была доказана, но во второй раз художника вынудили признаться. Однако приговорили его не к смерти, а всего лишь к штрафу и четырем годам тюрьмы, в которую он, кстати, так и не попал. Вместо этого он продолжал выполнять церковные заказы и пользовался покровительством высоких духовных особ. Когда его враг и соперник Баччо Бандинелли публично назвал Челлини содомитом, тот ответил: «…Дал бы Бог, чтобы я знал столь благородное искусство, потому что мы знаем, что им занимался Юпитер с Ганимедом в раю, а здесь на земле им занимаются величайшие императоры и наибольшие короли мира. Я низкий и смиренный человечек, который и не мог бы, и не сумел бы вмешиваться в столь дивное дело».
Примерно в те же годы в Англии был обвинен в содомии с собственными учениками директор знаменитой школы в Итоне священник Николас Юдалл. Но его наказание ограничилось годом тюремного заключения, после чего Юдалл был назначен приходским священником в Брэйнтри, а впоследствии — директором Винчестерской церковной школы.
Сегодня среди разных христианских конфессий отношение к гомосексуализму колеблется от полного неприятия до столь же полного приятия. Католическая церковь, признавая, что гомосексуалисты чаще всего не виноваты в своих наклонностях, тем не менее призывает их если не к смене ориентации (что иногда невозможно), то по крайней мере к полному воздержанию. Папа Римский Бенедикт XVI сравнил распространение гомосексуализма с экологическим бедствием. Для того чтобы спасти от этого бедствия хотя бы клир. Конгрегация по вопросам католического образования издала инструкцию, согласно которой священнический сан запретен для людей, имеющих «настоящие глубокие гомосексуальные наклонности» или поддерживающих «так называемую „гей-культуру“» в течение последних трех лет с момента вступления в семинарию. Но, несмотря на то, что Папа непогрешим и мнение Ватикана обсуждению не подлежит, у некоторых католических священников имеется своя точка зрения на вопрос, и они ее публично высказывают. В основном они выступают за то, чтобы если и не венчать однополые браки, то по крайней мере признавать моральную допустимость однополых партнерств.
