– Как в тот раз, когда Лилиан так расстроилась, не попав по мячу, что вытащила из земли столбик для ворот, – хитро ухмыльнулась Дейзи.

– Он уже шатался, – запротестовала сестра. – И мог представлять опасность для других игроков.

– Тем более когда ты швырнула столбик прямо в них, – добавила Дейзи, мило улыбаясь нахмуренной сестре.

Проглотив смешок, Аннабел перевела взгляд на озадаченную Эви. Как легко понять, о чем она думает: американкам придется долго и упорно трудиться, изучая этикет, прежде чем холостые аристократы обратят на них внимание. А вот и сестры Боумен… невозможно не улыбнуться при виде этих выжидающих лиц. Совсем нетрудно представить, как эта парочка с задранными до колен юбками носится по полю, размахивая битами. Интересно, все ли американки такие смелые? Любая из сестер Боумен способна до смерти напугать того порядочного английского джентльмена, который осмелится приблизиться к ним.

– Почему-то я никогда не рассматривала охоту на мужа как спортивную игру, – с сомнением заметила она.

– А стоило бы, – решительно заявила Лилиан. – Подумай сама, как мы сильны вместе! Единственная сложность может возникнуть, если две одновременно заинтересуются одним мужчиной… но это маловероятно, учитывая наши противоречивые вкусы.

– В таком случае нужно условиться: никогда не соперничать из-за одного мужчины, – вставила Аннабел.

– И б-более того, – неожиданно добавила Эви, – мы никому не должны причинять зла, потому что так нехорошо.

– Весьма откровенное заявление, – одобрительно кивнула Лилиан.

– Думаю, она права, Лилиан, – возразила неверно понявшая сестру Дейзи. – Ради всего святого, не запугивай бедную девочку.

– Я сказала «нелицеприятное», а не «лицемерное», дурочка ты этакая, – раздраженно прошипела Лилиан.

Аннабел поспешила вмешаться, прежде чем эти две поссорятся:

– В таком случае мы все должны выработать план действий: что хорошего, если мы передеремся из-за пустяков!

– И мы научим друг друга всему, что знаем, – обрадовалась Дейзи.

– Д-даже интимным деталям? – застенчиво осведомилась Эви.

– Особенно интимным деталям.

Лилиан сухо улыбнулась и многозначительно оглядела наряд Аннабел.

– Твоя одежда ужасна, – без обиняков объявила она. – Я подарю тебе пару-тройку своих платьев. У меня полные сундуки туалетов, которые я ни разу не надевала. Они мне не нужны, а матушка ничего не заметит.

Аннабел немедленно покачала головой, благодарная за предложение и все же донельзя униженная столь публичным признанием своей бедности.

– Нет-нет, не могу принять такой подарок, хотя ты так великодушна…

– Светло-голубое с сиреневой отделкой, – не слушая, пробормотала Лилиан, – помнишь, Дейзи?

– О, на ней оно будет смотреться божественно! – с энтузиазмом воскликнула сестра. – Оно пойдет ей куда больше, чем тебе.

– Премного благодарна, – парировала Лилиан с комически оскорбленным видом.

– Но я… – продолжала отнекиваться Аннабел.

– И зеленое муслиновое с белым кружевом на корсаже, – продолжала Лилиан.

– Но не могу же я забрать у тебя платья, – тихо взмолилась Аннабел.

Девушка подняла голову от своих заметок:

– Почему нет?

– Прежде всего мне нечем тебе заплатить, да и ни к чему все это. Пышными перьями не замаскируешь отсутствие приданого.

– А, деньги, – отмахнулась Лилиан с небрежностью человека, у которого их полно. – Ты отплатишь мне, дав нечто бесконечно более ценное, чем наличные. Научишь меня и Дейзи, как… ну, как больше походить на тебя. Что уместно говорить и делать в тех или иных обстоятельствах, все те негласные правила, которые мы, похоже, нарушаем по сто раз на дню. А вдруг ты даже поможешь нам найти поручительницу! И тогда мы сможем войти во все те двери, которые пока что для нас закрыты. Что же до отсутствия приданого… ты просто поймаешь на крючок какого-нибудь богача. Остальные помогут загнать его в угол.

Аннабел от удивления едва не раскрыла рот.

– Ты, смотрю, не шутишь!

– Еще бы! – оживилась Дейзи. – Какое облегчение для нас! Хоть какое-то занятие, вместо того чтобы, как идиоткам, торчать у стены! Мы с Лилиан просто сходим с ума от тоски!

– Я т-тоже, – кивнула Эви.

– Ну…

Аннабел переводила взгляд с одного оживленного лица на другое, не в силах сдержать ухмылку.

– Если все трое согласны, тогда и я за. Но не следует ли нам подписать договор кровью или чем-то в этом роде?

– Господи, ни за что! – воскликнула Лилиан. – Просто заключим устное соглашение, и на этом все. – Она весело взмахнула бальной карточкой. – Прежде всего нам следует составить список наиболее подходящих кандидатов, оставшихся от прошлого сезона. До чего же жалкая компания! Может, записать их в порядке знатности? Начиная с герцогов?

– О, герцогов можно оставить в покое, – покачала головой Аннабел. – Лично я не знаю ни одного холостого герцога моложе семидесяти лет, и все они как один лысые и беззубые.

– Значит, ум и обаяние допустимы, а зубы – обязательны? – ехидно спросила Лилиан.

– Зубы допустимы, – засмеялась Аннабел, – но крайне предпочтительны.

– Ладно, – согласилась Лилиан, – пропускаем замшелых старых герцогов и переходим к графам. Скажем, лорд Уэстклиф.

– Только не он, – поморщилась Аннабел. – Не человек, а абсолютно бесчувственная, холодная рыба. И не обращает на меня внимания. Во время первого сезона я едва не бросалась ему на шею, а он смотрел на меня, как на камешек, случайно застрявший в подошве.

– В таком случае забудем Уэстклифа.

Лилиан вопросительно подняла брови:

– Как насчет лорда Сент-Винсента? Молод, холост, красив, как смертный грех…

– Не пойдет, – перебила Аннабел. – Какой бы непристойной ни оказалась ситуация, Сент-Винсент никогда не делает предложения. Он скомпрометировал, соблазнил и обесчестил не менее чем с полдюжины женщин. И не знает, что такое благородство и долг…

– Тогда граф Эглинтон, – нерешительно предложила Эви. – Но он уж-жасно толстый и старый: н-не меньше пятидесяти…

– Внесите его в список, – настаивала Аннабел. – Я не могу позволить себе быть разборчивой.

– А еще виконт Роузбери, – вспомнила Лилиан, слегка нахмурясь. – Хотя он какой-то странноватый и… как это сказать… поникший, что ли?

– Главное, чтобы бумажник у него всегда оставался тугим, а все остальные части тела пусть будут поникшими, – отмахнулась Аннабел, чем вызвала смешки подруг. – Запиши его.

Игнорируя музыку и кружившиеся по залу пары, они старательно составляли список и время от времени разражались громким смехом, вызывая любопытные взгляды окружающих.

– Тихо, – приказала Аннабел с деланой суровостью. – Не стоит, чтобы кто-то заподозрил, что мы задумали… и потом, жалкие отверженные бедняги не должны вообще смеяться.

Все постарались принять подобающее случаю серьезное выражение лица, что вызвало новый приступ смешков.

– О, посмотрите, – выдохнула Лилиан, разглядывая солидный список кандидатов в мужья. – Наконец-то наши бальные карточки заполнены. – Еще раз пробежав глазами реестр холостяков, она задумчиво поджала губы. – По-моему, кое-кто из джентльменов собирается приехать в Гемпшир, на вечер Уэстклифа в честь окончания сезона. Нас с Дейзи уже пригласили. Как насчет тебя, Аннабел?

– Я знакома с одной из его сестер. Думаю, что смогу упросить ее добыть приглашение и для меня. Стану умолять, если понадобится.

– Я замолвлю за тебя словечко, – уверенно пообещала Лилиан и, улыбнувшись Эви, добавила: – И попрошу включить в список гостей и тебя.

– Вот уж повеселимся! – воскликнула Дейзи. – Главное, наш план уже составлен. Через две недели мы вторгнемся в Гемпшир и найдем мужа для Аннабел.

Они сцепили руки, чувствуя себя молодыми, счастливыми, глупенькими и полными решимости.

«Может, и мне наконец повезет», – подумала Аннабел и, закрыв глаза, произнесла короткую молитву надежды.

Саймон Хант с малых лет усвоил, что, поскольку судьба не благословила его благородным происхождением, богатством и талантами, придется самому вырвать или завоевать счастье у зачастую немилосердного мира. Он был в десять раз агрессивнее и честолюбивее среднего человека, и поэтому большинство людей считали, что куда легче уступить, чем идти против него. И хотя Саймон был человеком властным, а возможно, безжалостным, его сон никогда не тревожили угрызения совести. Законы природы гласили, что выживает сильнейший, так что слабым лучше было вовремя убраться с дороги.