После проведенной вместе ночи, когда она впервые испытала наслаждение в объятиях мужчины, ее отношение к Хантеру изменилось. Теперь она знала, что ему можно доверять.
Хантер – добрый человек, с некоторым изумлением поняла Лара. Ее муж был добр не только по отношению к ней, но и ко всем окружавшим его людям… Она не знала, чем вызвана подобная перемена, но благодарила Бога за нее. Хотя Хантер скептически относился к филантропическому пристрастию жены вмешиваться в жизнь других людей, тем не менее он как будто понимал ее и в пределах разумного даже помогал.
Он постоянно был чем-то занят, но его нынешняя деятельность не имела ничего общего с тем, на что уходило все его время в первые годы их супружества. Раньше он не мог обойтись без скачек, охоты, не говоря уж о его пристрастии к игорным клубам. Лара подозревала, что его бывшие партнеры пережили горькое разочарование, обнаружив, что Хантер вернулся из Индии с повышенным чувством ответственности по отношению к тем, кто так или иначе зависел от него. Он расширил участие Кросслендов в судовладельческих, торговых и промышленных компаниях и приобрел пивоварню, которая ежемесячно приносила солидный доход. Заинтересовавшись состоянием дел в собственном поместье, Хантер вплотную занялся вопросами земледелия и скотоводства и произвел различные усовершенствования, на которых давно уже настаивали арендаторы.
Привыкнув с юных лет к привилегированному положению и сознанию собственной неуязвимости, Хантер некогда полагал, что мир существует только затем, чтобы потворствовать его прихотям. Бесплодие Лары было единственным случаем, когда он не получил того, на что рассчитывал, и это явилось для него тяжким ударом. Теперь он стал старше и мудрее, ничего не воспринимал как должное и взвалил на свои плечи ответственность, от которой раньше всеми возможными способами уклонялся.
Не то чтобы Хантер был святым… В его характере присутствовали черты настоящего плута, доставлявшие Ларе немало удовольствия. Соблазнитель, насмешник и лукавый искуситель, он заставлял ее забывать о строгих принципах и дурачиться с беспечностью и легкомыслием, которых она раньше в себе не замечала. Однажды он явился к ней в спальню с намерением насладиться зеркалом на потолке, прежде чем мистер Возможности лишит супругов этого уникального шанса. Невзирая на стыдливые протесты жены, он занимался с ней любовью под их зеркальным отражением и от души веселился, когда она сразу после этого нырнула под одеяло. Н” благопристойном музыкальном вечере он развлекался тем, что нашептывал ей на ухо возмутительные пассажи из индийских любовных текстов. Отправившись с ней на пикник, он сумел соблазнить ее прямо под открытым небом.
В его лице она нашла мужа, о котором не смела мечтать. Он понимал се, разделял ее тревоги и заботы, его мужественность волновала ее, рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. Лара любила его – едва ли могло быть иначе, – хотя боялась признать это вслух. Крошечная искра страха тлела в ее сердце. Она ждала от него какого-то сигнала, знака или намека, прежде чем отдать ему всю себя без остатка.
* * *
Облачившись в необъятный передник, Лара стояла у кухонного стола и толкла льняное семя в мраморной ступке. Она тщательно выскребла образовавшуюся маслянистую смесь из чаши и добавила ее в сосуд с растопленным воском. Это был старинный семейный рецепт припарки от подагры – недуга, терзавшего в последнее время жителя Маркет-Хилла сэра Ральфа Вудфилда. Хотя сэр Ральф был человеком гордым и терпеть не мог одалживаться, доведенный до отчаяния, он с утра пораньше прислал слугу за столь необходимым ему лекарством.
С наслаждением вдыхая благоухание остывающего воска, Лара высыпала еще полчашки льняного семени в ступку и принялась размалывать его круговыми движениями пестика. На другом конце рабочего стола трудилась кухарка с двумя помощницами. Они месили тесто для хлеба, лепя из него ровные продолговатые караваи. Все с удовольствием прислушивались к популярной в деревне песенке, которую распевала одна из горничных. Ее пальцы проворно, в такт мелодии мяли тесто.
Если замуж я пойду – только за богатого,
С полными карманами серебра и злата.
Чтоб имел он лошадь, ну а к ней коляску,
Был пригожим малым с голубыми глазками,
Русыми кудрями, ловким да удалым.
Вот и все, пожалуй…
Куплеты следовали один за другим, превознося необыкновенные достоинства воображаемого жениха, пока жен-шины не разразились дружным смехом.
– Да такого парня не сыскать во всем Маркст-Хилле! – воскликнула кухарка.
Посреди всеобщего веселья в кухню проскользнула Наоми. Горничная сразу направилась к Ларе, на ходу снимая соломенную шляпку. Она только что вернулась из деревни, юбка се запылилась, лицо было тревожным и хмурым.
– Наоми?.. – удивилась Лара, прервав работу. – У тебя же выходной! Я думала, ты в деревне со своими друзьями.
– Мне пришлось вернуться, миледи, – вполголоса проговорила Наоми, пока остальные женщины продолжали петь и судачить. – Не знаю, что и думать, но если в этом есть хоть капля правды… Я кое-что слышала в деревне.
Лара отложила пестик и вопросительно посмотрела на горничную.
– Это про леди Лонсдейл, – продолжила Наоми. – Видите ли, я дружу с се горничной Бетти, и мы разговорились… – Наши было явно не по себе, и она, набрав в грудь воздуха, поспешно закончила:
– В общем, Бетти по секрету сказала мне, что леди Лонсдейл больна.
Заметив, что служанки затихли и прислушиваются, Лара потащила горничную в дальний угол кухни и взволнованно прошептала:
– Больна? Но это невозможно… Почему мне ничего не сообщили?
– Бетти говорит, что семья не желает, чтобы что-нибудь просочилось за порог дома.
– Чем больна? – порывисто спросила Лара. – Наоми, а горничная не сказала.., может, Лонсдейл был груб с моей сестрой?
Девушка потупилась.
– Леди Лонсдейл говорит, что она вроде как упала с лестницы. Бетти сама ничего такого не видела, но ей сдается, что дело тут не в простом падении. Леди Лонсдейл совсем худо, а никто даже не послал за доктором.
Лару бросило в дрожь от ужаса, смятения и ярости. Она вся дрожала от охвативших ее эмоций. Не приходилось сомневаться, что Лонсдейл снова избил Рейчел. А теперь, как и во всех предыдущих случаях, он раскаивается и стыдится послать за врачом, хотя Рейчел наверняка нужна помощь. Мозг Лары лихорадочно работал… Необходимо ехать к Рейчел, забрать ее у Лонсдейла, привезти в безопасное место и позаботиться о ней.
– Миледи, – нерешительно проговорила горничная, – пожалуйста, не говорите никому, как вы узнали об этом. Мне бы не хотелось, чтобы Бетти отказали от места.
– Конечно, – заверила девушку Лара, удивляясь, как ей удается выглядеть спокойной, когда внутри у нее все кипит. – Спасибо, Наоми. Ты поступила хорошо, рассказав мне об этом.
– Да, миледи. – С видимым облегчением Наоми взяла свою шляпку и вышла из кухни.
Даже не взглянув на кухарку и служанок, которые потихоньку перешептывались между собой, Лара как в тумане вышла из кухни и опомнилась, только очутившись в комнате, предназначенной для отдыха джентльменов. На стенах красовались головы охотничьих трофеев Хантера и его отца, мрачно поблескивая стеклянными глазами. В помещении чувствовалась аура самодовольства и мужского превосходства, взлелеянная несколькими поколениями Хоуксвортов.
Осененная идеей, Лара подошла к шкафу с выдвижными ящичками, расположенному рядом с заключенными в длинные футляры ружьями, и принялась осторожно открывать их один за другим. Она обнаружила пакетики с пулями, чистящие принадлежности, рожки с порохом и шкатулки красного дерева с пистолетами в бархатных гнездышках Покрытые резьбой и гравировкой, с рукоятками, инкрустированными перламутром и серебром, пистолеты были роскошны, словно предметы религиозного культа.
Ларе никогда не стреляла из пистолета, но не раз видела, как обращаются с ним муж и другие знакомые мужчины. Ей казалось, что зарядить пистолет и воспользоваться им достаточно просто. Находясь во власти гнева, который усиливался с каждым мгновением, она ничего не замечала вокруг, пока с ней не заговорил вошедший Хантер.
