– Мышастик побудет здесь, – тихо сказала она. – С ним ничего не случится, обещаю. Ты останешься здесь или пойдешь со мной?

Вместо ответа он нашел ее руку и вцепился в нее. Лара с кривой усмешкой взглянула на директрису:

– Я позабочусь о нем, мисс Торнтон.

– В этом я не сомневаюсь, – ответила та. – Хотелось бы надеяться, миледи, что он не слишком стеснит вас. – Она нагнулась и вперила суровый взгляд в покрасневшее лицо ребенка. – И я надеюсь, что ты понимаешь, как тебе повезло, юный мастер Кеннон. На твоем месте я бы очень постаралась не сердить леди Хоуксворт.

– Кеннон? – переспросила Лара. – Это его имя?

– Фамилия. Своего имени он нам так и не сообщил.

Маленькая ручонка дернула Лару за руку, и пара голубых, сверкающих от слез глаз уставилась ей в лицо.

– Джонни, – внятно произнес он.

– Джонни, – повторила Лара, нежно сжав его пальчики.

– Леди Хоуксворт, – предупредила ее директриса, – опыт научил меня, что не следует слишком носиться с ребенком в подобном положении, иначе у него возникнут напрасные надежды. Я знаю, это звучит жестоко, но мир не слишком добр к сиротам без гроша за душой – так что лучше ему знать свое место.

– Понимаю, – сказала Лара, и ее улыбка померкла. – Благодарю вас, мисс Торнтон.

Слуги в Хоуксворт-Холле лишились дара речи при виде лохматого оборвыша, ни на секунду не выпускающего из рук юбку их хозяйки. Он, казалось, не замечал окружающего великолепия, сосредоточив все внимание на Ларе.

– Джонни немного робеет, – шепотом сообщила Лара своей горничной после того, как все попытки Наоми расшевелить ребенка встретили решительный отпор. – Ему нужно время, чтобы освоиться.

Наоми с сомнением посмотрела на мальчика.

– У него такой вид, миледи, словно он вырос в лесу. Лара промолчала, подумав, что лес – куда более пригодное для обитания место, чем нездоровое и опасное окружение, в котором жил Джонни. Легким движением пальцев она провела по его спутанным волосам.

– Наоми, помоги мне вымыть его.

– Слушаюсь, миледи, – пробормотала опешившая от подобной перспективы горничная.

Пока целая армия слуг сновала вверх и вниз по лестнице, наполняя ее личную ванну, Лара послала на кухню за имбирными пряниками и стаканом молока. Мальчик жадно проглотил все до последней крошки, словно ел впервые за много дней. После того как Джонни утолил голод, Лара с Наоми препроводили его в гардеробную, где избавили от грязных лохмотьев, служивших ему одеждой.

Сложнее всего было убедить Джонни влезть в воду, к которой он отнесся крайне подозрительно. Совершенно голый, он застыл перед ванной; его хрупкая фигурка казалась почти прозрачной.

– Не хочу! – упорствовал он.

– Это необходимо, – убеждала его Лара, стараясь сдержать смех. – Ты ужасно грязный.

– Мой па говорит, что после мытья запросто помрешь от лихорадки.

– Твой отец ошибается, – сказала Лара. – Я постоянно принимаю ванну, и, уверяю тебя, быть чистым очень приятно. Ну давай же, Джонни, пока вода не остыла.

– Нет! – упрямился он.

– Ты должен искупаться, – настаивала Лара. – Все, кто живет в Хоуксворт-Холле, регулярно моются. Правда, Наоми?

Горничная важно кивнула.

После длительных уговоров и увещеваний им удалось усадить его в ванну. Мальчик сидел, напряженно выпрямив худенькую спину с выступающим позвоночником. Тихонько напевая, чтобы отвлечь его внимание, Лара старательно вымыла ребенка с головы до ног. После многократных ополаскиваний вода сделалась совсем мутной.

– Вы только посмотрите на эти колтуны; – причитала Наоми, тщетно пытаясь распутать его мокрые волосы. – Тут без ножниц не обойтись.

– Какой же он миленький! – удивилась Дара, восхищаясь чистой, гладкой кожей. – Ты теперь белый, как снежок, Джонни.

Он с интересом осмотрел свои тощие руки и грудь.

– Всю кожу содрали! – буркнул он.

– Это была не кожа, – рассмеялась Лара, – а грязь. Следуя их указаниям, он послушно встал и позволил Ларе вытащить себя из ванны. Завернув мальчика в мохнатое полотенце, она промокнула стекавшую по тонким ножкам воду и принялась вытирать его. Джонни покорно стоял, склонив мокрую голову ей на плечо, и влажное пятно расплылось на лифе ее платья.

Закончив, Лара крепко стиснула его.

– Молодец, Джонни! – похвалила она мальчика, – Ты очень хорошо вел себя в ванне.

– Что прикажете делать с этим, миледи? – поинтересовалась Наоми, указывая на кучку грязного тряпья на полу. – От стирки оно просто расползется.

– Сожги, – велела Лара.

Она потянулась за чистой рубашкой и рабочими штанами, позаимствованными у сына конюха. Одежда была великовата, но ничего другого не нашлось за столь короткое время.

– Ладно, пока сойдет, – решила Лара, застегивая на талии мальчика собачий ошейник, призванный удерживать на месте брюки. Она ласково потрепала его за голые пальчики, и он от неожиданности хихикнул. – Потерпи немного, и мы закажем тебе ботинки и раздобудем подходящую одежду. Вообще-то… – Она сморщила лоб, вдруг припомнив, что договорилась о визите портнихи на этой неделе. – Господи всемогущий, да не сегодня ли?

– Я никогда не перестану тебе удивляться, – раздался голос сестры со стороны дверей, нарушая течение ее мыслей.

Лара с улыбкой подняла, глаза на Рейчел:

– О, дорогая! Я совсем забыла, что пригласила тебя помочь мне выбрать ткани для платьев. Надеюсь, я не заставила тебя ждать?

Рейчел покачала головой:

– Нисколько. Не волнуйся, я пришла чуть раньше. Портниха еще не приехала.

– Слава Богу! – Лара откинула со лба влажную прядь волос. – У меня не всегда такой сумбур в голове, но сегодня я была занята.

– Вижу. – Рейчел прошла в комнату, с улыбкой глядя на взъерошенного мальчугана.

Джонни взирал на нее с молчаливым благоговением. Лара сомневалась, что он когда-либо видел женщину, подобную Рейчел, по крайней мере в непосредственной близости от себя. Сегодня та казалась особенно прелестной с заколотыми на макушке темными блестящими локонами, открывавшими лебединую шею. На ней были платье из кремового муслина, расшитого крошечными розовыми бутонами с зелеными листочками, и соломенная шляпка, украшенная розами и бледно-розовыми лентами в тон платью. Лара гордо улыбнулась при мысли, что вряд ли в Англии найдется женщина, равная ее сестре по красоте и изяществу.

– Лариса, на кого ты похожа! – смеясь, воскликнула Рейчел. – Мне начинает казаться, что все твои силы уходят на детей в приюте. Подумать только, это та самая девушка, которая придавала такое значение внешнему виду!

Лара удрученно оглядела свое темное, забрызганное водой платье и постаралась, насколько возможно, подколоть выбившиеся пряди прямых волос.

– Детям все равно, как я выгляжу, – с улыбкой ответила она. – А больше меня никто не волнует. – Она поставила мальчика на скамеечку для ног и накинула полотенце ему на плечи. – Стой смирно, Джонни, нужно тебя подстричь.

– Нет"

– Да, – твердо сказала Лара. – И если ты будешь хорошо себя вести, я подарю тебе фуражку с медными пуговицами.

Разве это не здорово?

– Ладно. – Смирившись, мальчик сел на стул перед ней.

Лара приступила к стрижке, аккуратно отстригая непокорные вихры. Она действовала не спеша, часто прерываясь, чтобы успокоить Джонни, который вздрагивал при каждом щелчке ножниц.

– О, позволь мне, – попросила Рейчел спустя несколько минут. – У меня это лучше получается, Лара. Помнишь, папа позволял мне стричь себя, пока окончательно не облысел.

Лара рассмеялась и передала ребенка в опытные руки сестры. Она отошла назад, наблюдая, как спутанные пряди падают на пол.

– Какие славные волосы! – ворковала Рейчел, орудуя ножницами над головой мальчика. – Черные, как чернила, и слегка вьются. Ну разве он не красивый парнишка? Потерпи, малыш… Не успеешь и глазом моргнуть, как я закончу.

Пораженная Лара не могла не согласиться с сестрой. Джонни действительно был красив, с выразительными чертами, прямым носиком, блестящими черными кудрями и ярко-голубыми глазами. Он улыбался Ларе, стараясь прямо сидеть на стуле, но его рот непроизвольно растянулся в зевке, и он слегка покачнулся.