– Руби тебя учила?

– Руби всему меня учила.

– Повезло тебе.

– Что у меня приемная мать?

– Я… Извини. Глупое замечание.

– Ничего. Но ты… когда мы переселимся в роскошный дворец с грандиозным бассейном…

– …то купим мне надувной жилет и выгоним всех фотографов. Ник, что, по-твоему, происходит снаружи?

– Не знаю.

Сразу после завтрака их внимание привлек шум. Вначале он был приглушенным, словно где-то неподалеку шли спортивные соревнования и кричали болельщики. Отдельных голосов не слышалось, только общий гул. Но в последние минуты шум так приблизился, что стали слышны и выкрики.

– Время обеда давно прошло, – нервно сказала Роз. – Может, надо поскандалить с ними?

– Давай не будем. У меня ощущение, что ответственного за обед отвлекли.

Некоторое время они прислушивались. Крики становились громче. Что бы это ни было, оно приближалось.

– Ты любишь петь? – спросил Ник. Роз поразмыслила о пении, но поняла, что звуки снаружи становятся серьезной помехой и уже не дают от них отвлечься. Очень громкие. И определенно рядом.

– Знаешь, если это революция, то старый метод свергнуть монарха – хорошо поработать топором.

– Русские были последними, – ответил он, тоже прислушиваясь. – С тех пор многое изменилось. Достаточно только заглянуть в женские журналы. Сплошь принцы и принцессы, без тронов, но головы у всех в целости и сохранности.

– Ник…

В три больших шага он подошел к ней и обнял.

– Не бойся, мы вдвоем.

С этим надо что-то делать. Он так держит ее… как будто любит.

Она больше не позволит себя окольцевать, яростно воспротивилась Роз мелькнувшей мысли. Никаких эмоций. Хватит.

Но что все же происходит? Революция за дверью их темницы? Что? Может, война началась?

Они сидели, уставившись на закрытую дверь. И вдруг рев раздался прямо за дверью. В замке повернулся ключ.

Дверь открылась, и внутрь ввалилась толпа. Прямо перед ними оказался молодой журналист, бравший у них вчера интервью. Сзади фотографы, поднимающие камеры над головами.

– Пропусти его, – сказал один из мужчин. – У мальчика собака леди.

Репортеры посторонились, в комнату пробрался мальчик. И он держал Хоппи.

– Хоппи! – вскрикнула Роз, бросившись на колени и обнимая его. – О, Хоппи. Я знала – ты придешь меня спасти.

О таком дне для свадьбы невеста может только мечтать. Чудесный весенний денек. Горничная раздвинула шторы и обернулась к Роз.

– Счастлива та невеста, которую приветствует солнце.

– Да? – Роз вновь откинулась на подушки и подтащила к себе Хоппи. Оказавшись в столь громадном и подозрительном дворце, Хоппи решил, что хозяйка нуждается в круглосуточной охране.

Особой нужды в ней не было. Бурчание несогласных потонуло в возгласах одобрения. Население пришло к замку выразить свое мнение о происходящем. Сотни превратились в тысячи. Последовал единственный залп над головами, но толпа продолжала расти.

Жак и Джулиана исчезли, вопрос о наследовании еще должен был решиться, но в целом Эрхард оказался прав. Если свадьба состоится, трон перейдет к Роз.

Хорошо ли это? Роз ни в чем не была уверена, Ник тоже, но им ничего не оставалось, как действовать по заранее намеченному плану.

Свадьба. Сегодня.

– Принц Николай позавтракал сегодня пораньше, мэм, – сообщила горничная. – Плохая примета, если жених видит невесту до свадьбы.

Нам плохих примет не надо, подумала Роз. Не сейчас.

Пока все шло нормально. Сегодня Ник на ней женится. Потом выяснится проблема с троном. И затем Ник сможет покинуть ее, вернувшись к своей карьере.

Почему же она не чувствует себя счастливой?

Просто… Перспектива жизни в качестве правительницы страны не представлялась заманчивой. Что она будет делать одна?

– Парикмахер придет через час, – сообщила служанка. – А платье будет готово к двенадцати. Фотографы явятся к двум.

Вот они, проблемы. Стиль жизни принцессы не для нее.

Ничего не делать, как только править.

Без Ника.

Мама была женой принца и этим обрекла себя на изоляцию. К чему она себя приговаривает?

– Я хочу быть себе хозяйкой, – сказала она Хоппи, когда горничная вышла. Хоппи бросил на нее загадочный взгляд, спрыгнул с постели и потрусил к двери из спальни. Они были здесь всего неделю, но Хоппи уже выучил и одобрил сложившееся расписание. Завтрак с Ником. Пара часов в кабинете, возня с бумагами, в которых Ник понимал куда больше нее. Но его скоро не будет тут, чтобы ей помочь. Потом обычно прогулка по лесу. С Ником. Плавание с Ником… Да, как только старый принц выпустил из рук бразды правления, его сын построил бассейн. Шикарный, как и ожидалось. Ник ее учил, и она уже плавала по-собачьи.

Пикники.

Затем ужин и долгие разговоры заполночь. А после – одинокая постель.

Он станет твоим мужем. Робкий внутренний голос твердил это снова и снова. Ничего страшного не произойдет, если…

Но страшное как раз и произойдёт.

– Я сумею стать счастливой и без своего принца, – объяснила Роз собаке. – И последний шаг к счастливому будущему – выйти замуж.

Так сделаем его.

Ник стоял один в приделе дворцовой часовни. Никакими архитектурными излишествами часовня не отличалась. Строили ее с другой целью – она должна была стать убежищем людям, стремящимся получить утешение от мирских бед. Часовня казалась совсем, крохотной. Особенно битком наполненная многочисленными сановниками. И с телевизионными камерами, смотрящими из каждого угла.

Роз вошла в церковь – и остановилась на пороге.

До сих пор происходящее казалось сном. Побегом. Она убегала от ситуации, представлявшей для нее нешуточную угрозу. С того момента, как она вошла в ресторан пять недель назад, события развивались с невероятной быстротой, не давая остановиться и задуматься. Организационные проблемы. Хаос прибытия сюда. Суматоха' подготовки в свадьбе.

Одно платье чего стоило! Королевские портные несколько часов возились с фамильным подвенечным нарядом, подгоняя его точно по фигуре. Публика желала пышной свадьбы. Разодетой невесты. Ей снова и снова повторяли это, не успев извлечь их с Ником из подземной тюрьмы.

– Новости о вашем появлении взбудоражили всю страну. Смена правителя без кровопролития – о, моя дорогая, как чудесно. Вы и принц Николай… Какая романтическая, пара.

Роз пыталась не обращать внимания на комментарии, исходящие от главного портного. По всей видимости, большинство населения разделяло его мнение. Но сейчас, когда орган выдал первые аккорды свадебного марша, она застыла.

Что она делает?

Последний раз такую музыку Роз слышала в маленькой церквушке в Йоркшире, где ее ждал Макс.

Теперь ее ждет Ник. А ловушка прежняя.

Она уже раскрылась, чтобы поймать свою жертву. Роз охватила паника. Ноги отказывались повиноваться.

Ник был на другом конце прохода. Она видела его как сквозь дымку, он слишком далеко, чтобы заметить ее ужас, прийти на помощь.

Со скамьи рядом с дверью поднялся старик. Тронул ее за руку, и она повернулась к нему.

Эрхард.

Целых пять недель они не виделись. Ей сказали, что он выздоравливает после болезни. Он сделал пару организационных звонков, но оставался на расстоянии. Они с Ником беспокоились, но Эрхард отказывался встречаться с ними. Просто чудо, что сегодня он здесь. Он немного усох, но в целом выглядел неплохо. В полной военной форме. Всюду кисточки и шитье. С саблей. И улыбался.

– Николай не то же самое, что Макс, – негромко произнес он и пожал ей локоть с удивительной силой. – Ты сама знаешь.

Она внимательно посмотрела ему в лицо. Как он узнал?

– Он ждет тебя.

Она повернулась к Нику. Паника отступила.

Ник казался встревоженным. Он стоял спокойно, но брови были сдвинуты.

Выглядел он замечательно. В такой же военной форме, что и Эрхард, – темно-синей, украшенной красным и золотым шитьем, с золотым кушаком и при сабле.