— А как он станет… как там? И чем это ему поможет?

— Свободно ассоциированным членом, — повторил я. — Это значит, он получает в этом сообществе некоторые права — ну, например, право бросить вызов тому, кто убивает его служащих. Это значит, что если какая-нибудь сверхъестественная сила попытается выступить против него, у него будет возможность бороться с ней и даже победить.

— А много их, таких членов?

— Всего ничего, — сказал я. — Я просил Боба навести справки. Не больше двух десятков на всю планету. Два дракона, Дракула — настоящий, не малютка Влад — Архив, исполнительный директор «Монок-Секьюритиз», один почти бессмертный гуру с Украины… такой, в общем, народ. Все подписали Закон в качестве частных лиц. У всех одинаковые права и обязанности. Большинство вряд ли согласятся скажем, радушно принимать в гости компанию вампиров из Черной Коллегии, и уж наверняка никто из них не хочет оказаться втянутым в конфликт главных сил. И подставляться в качестве потенциальных мишеней тоже никто не хочет, поэтому подпись служит неплохим сдерживающим фактором, — я задумчиво потер подбородок. — И, кстати, ни один простой смертный этого пока не пытался. Марконе в этом отношении первопроходец.

Мёрфи покачала головой.

— И ты считаешь себя в состоянии устроить это для него?

— Ну, для подписи необходимо поручительство трех других участников соглашения, — сказал я. — Я пообещал ему, что мой голос у него уже есть.

— Думаешь, тебе удастся уломать Совет поддержать его?

— В том, что касается моей зоны ответственности как Стража, еще как могу. Если бы Совету это не нравилось, они не тащили бы меня силком на эту работу.

Мерфи кинула в рот еще горсть корнфлекса, задумчиво наморщила нос и подозрительно покосилась на меня.

— Ты манипулировал Марконе.

Я кивнул.

— Кто-нибудь вроде Лары Рейт попытается заполучить себе побольше власти над Чикаго — это всего лишь вопрос времени. Рано или поздно они полезут на меня толпой, а мы с тобой оба хорошо знаем, что у ОСР руки связаны уставами и политикой. Если Марконе подпишет Закон, мы получим неплохие возможности противостоять вторжению.

— Но если он попытается использовать свой новый статус для того, чтобы утвердить свое положение здесь? — тихо спросила Мёрфи. — Найдет себе новых союзников? Новые ресурсы?

— Угу. Мною он тоже манипулирует, — я покачал головой. — Я понимаю, решение не идеальное.

— Нет, — согласилась Мёрфи. — Не идеальное.

— Но он дьявол, которого мы хорошо знаем.

Несколько минут мы оба молчали.

— Да, — признала Мёрфи. — Знаем.

* * *

Мёрфи высадила меня у больницы, и я направился прямиком в палату к Элейн.

Я застал ее одевающейся. Она как раз натягивала джинсы на свои сильные, стройные ноги, почти не изменившиеся с тех давних дней у ДюМорна. Когда я открыл дверь в палату, она резко повернулась, держа в руке жезл.

Я поднял руки вверх.

— Полегче, стрелок. Я здесь не затем, чтобы бучу затевать.

Элейн испепелила меня взглядом — впрочем, довольно нежным — и убрала жезл в маленький кожаный чехол на поясе. Вид у нее был не самый лучший, но все же гораздо лучше, чем в прошлый раз, когда я ее видел. Лицо ее оставалось довольно бледным, и глаза ввалились, но двигалась она уже легко и уверенно.

— Ты бы не вламывался к людям вот так, — посоветовала она.

— Если бы я постучал, я мог бы тебя разбудить.

— Если бы ты постучал, ты бы лишился возможности увидеть меня не совсем одетой, — парировала она.

— Туше, — я огляделся по сторонам и увидел ее рюкзак. Упакованный. Желудок мой неодобрительно сжался. — Разве тебе не полагается лежать?

Она мотнула головой.

— Ты хоть пробовал смотреть дневные телепрограммы? Счастье еще, что этот ящик наконец-то сгорел. А то бы я совсем рехнулась, лежа здесь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше, — ответила Элейн. — И сильнее. Кстати, вот еще повод слинять отсюда. Не хочу, чтобы мне приснился какой-нибудь кошмар, а в результате у какого-нибудь бедного дедули грохнулся аппарат искусственного вентилирования легких.

Я кивнул.

— Так что, назад, в Калифорнию?

— Да. Для одной поездки я здесь достаточно всего покрушила.

Я сложил руки на груди и прислонился к двери, глядя как она расчесывает волосы, чтобы собрать их в хвост.

— Ты их взял? — спросила она, не глядя на меня.

— Угу.

Она закрыла глаза, зябко поежилась и вздохнула.

— Хорошо, — она тряхнула головой. — Только мне почему-то от этого не легче. Анне это уже не поможет.

— Это поможет многим другим — в долговременной перспективе, — заметил я.

Она с размаху ударила гребнем о спинку кровати, сломав его.

— Я сюда не затем, черт подери, приехала, чтобы пытаться помочь многим другим! — она посмотрела на сломанный гребень и чуть остыла. Потом устало отшвырнула его в угол.

Я подошел к ней и положил руку ей на плечо.

— Надо же, какая сенсация. Элейн не идеальна. Смотрите одиннадцатичасовые новости.

Она потерлась щекой о мою руку.

— Кстати, тебе это будет интересно, — продолжал я. — Я добился компенсаций от Белой Коллегии. Выкуп родственникам и наследникам.

Она уставилась на меня.

— Как?

— Мое мальчишеское обаяние. Можешь оставить мне информацию о семьях погибших? Чтобы знать, кому переводить деньги?

— Да, — кивнула она. — Только у некоторых родственников не было. У Анны, например.

Я нахмурился.

— Наверное, мы могли бы построить на эти деньги что-нибудь.

Элейн удивленно посмотрела на меня.

— Что?

— Ну, мы могли бы использовать эти деньги с толком. Расширить Орден, завязать необходимые контакты. Горячая линия для начинающих оккультистов. Мы свяжемся с группами вроде Ордена в других городах по всей стране. Мы можем связать людей с задатками сверхъестественных способностей в единую сеть. Возможно, если что-то вроде этого начнется снова, мы узнаем об этом раньше и затопчем огонь прежде, чем он распространится. Организуем курсы самообороны. Поможем людям взаимодействовать, сотрудничать, поддерживать друг друга. Мы будем действовать.

Элейн задумчиво прикусила губу и неуверенно посмотрела на меня.

— Мы?

— Ты же говорила, ты хотела помогать людям, — ответил я. — Вот тебе возможность это сделать. Что ты об этом думаешь?

Она встала, поднялась на цыпочки и мягко поцеловала меня в губы, заглянув в глаза.

— Я думаю, — тихо сказала она, — что Анне бы это понравилось.

* * *

Рамирес очнулся позже, тем же вечером, забинтованный с ног до головы, с ногой на вытяжке. Я как раз сидел у его койки. Что ж, приятное разнообразие. Обычно это я прихожу в сознание, полное замешательства, неловкости и боли.

Я дал ему несколько минут собратья с мыслями, потом нагнулся к его лицу.

— Эй, там, — произнес я.

— Гарри, — прохрипел он. — Пить.

Прежде, чем он успел договорить, я взял одну из стоявших у его изголовья маленьких бутылочек с ледяной водой и сунул пластиковую трубочку в его губы.

— Сам сможешь, или мне подержать?

Он сумел-таки испепелить меня слабым взглядом, с усилием поднял руку и взял у меня бутылочку. Он пососал немного через трубочку и откинул голову на подушку.

— О’кей, — произнес он. — Дрянь дело, да?

— Увы, — сказал я. — Жить будешь.

— Где?

— В больнице, — ответил я. — Состояние стабильное. Я позвонил Слушающему Ветер, и он заберет тебя завтра утром.

— Мы победили?

— Нехорошие парни взлетели на воздух, — заверил его я. — Белый Король сохранил трон за собой. Мирный процесс продолжается.

— Расскажи.

Я описал ему последние минуты сражения, умолчав о роли Лаш в событиях.

— Гарри Дрезден, — пробормотал Рамирес. — Человек — пушечное ядро.

— Трах, бах, чудеса, Гарри едет в небеса.

Он слабо улыбнулся.

— Ты накрыл Коула?

— Сомневаюсь, — признался я. — Он стоял рядом со своим проходом. Когда он увидел, что я бегу к выходу, десять против одного, что он просто шагнул туда и задраил люк. Честно говоря, я совершенно уверен в том, что он так и поступил. Если бы его проход оставался открытым, часть энергии взрыва ушла бы в него. Не думаю, чтобы нас тогда выбросило так далеко.