— Видишь, Джемма. Ты хочешь меня.

Она затрясла головой. Голубые глаза сверкнули. Маркус подумал, что никогда еще не видел женщины прекраснее ее в этот момент.

— Ты никудышная лгунья, Джемма, — сказал он, наклоняясь к жене. Его губы прижались к ее губам, и у Джеммы земля ушла из-под ног. Несколько секунд сладкой пытки — и она сама отвечает на поцелуй. Она просто не могла устоять перед лаской его губ. Ум говорил одно, но тело, казалось, начало жить своей собственной жизнью.

— Видишь, в сексе нам с тобой нет равных, — заявил Маркус, но Джемма пропустила его самодовольную фразу мимо ушей. Она обхватила его руками за шею и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его снова.

Пламя страсти сжигало ее изнутри. И все барьеры из льда, воздвигнутые ею, расплавились в этом пламени.

Внезапно Маркус прервал поцелуй и посмотрел жене прямо в глаза:

— Скажи: «Маркус, пожалуйста, займись со мной любовью».

Она смотрела на него ошеломленно, не в силах произнести ни слова. Маркус улыбнулся.

— Никогда в жизни я не встречал большей упрямицы, чем вы, Джемма Россини.

— Во что ты играешь со мной? — выдавила Джемма.

— Я не играю в игры, Джемма. В отличие от тебя, — спокойно ответил он. — Ты все время притворялась. Притворялась с Фредди. И, наверно, с Ричардом. И со мной.

— О чем ты? — не поняла Джемма.

— Я говорю о том, как ты играешь с мужчинами. Я видел тебя в действии, Джемма. Тебе нет равных. — Маркус поправил прядь волос, выбившуюся из ее сложной прически. — Но игра окончена, — прошептал он. — Ты принадлежишь мне, и я не хочу больше никаких игр… никакого притворства. — Он расстегнул ее лифчик. — А теперь повторяй за мной: «Пожалуйста, Маркус, займись со мной любовью».

Говоря это, он ласкал ее груди, дразнил затвердевшие соски, заставляя ее ловить ртом воздух.

Потом его руки скользнули вниз к трусикам и небрежно спустили их на пол. Его рука оказалась у нее между ног.

Возбуждение было настолько сильным, что ей не оставалось ничего другого, как уступить.

— Пожалуйста, Маркус. — Джемма прижалась к мужу. — Займись со мной любовью.

Он поднял ее на руки и отнес на кровать. Прижав жену к постели своим телом, Маркус начал покрывать ее поцелуями. Шею, плечи, грудь. Груди он ласкал губами и языком так долго и умело, что Джемма вся изнывала от желания. Она не могла больше ждать.

Как она могла забыть это необыкновенное ощущение близости его сильного тела, его умелые ласки?

Когда он наконец вошел в нее, она закричала от наслаждения.

Она обхватила его ногами.

— Как это прекрасно, — всхлипнула Джемма, приподнимаясь ему навстречу.

— Ты принадлежишь мне, Джемма Россини, — сказал он, проникая в нее все глубже и одновременно целуя ее. — Никогда не забывай об этом.

Джемма почувствовала, как мир сорвался с точки опоры и бешено завертелся вокруг нее, и в это мгновенье что-то внутри нее вспыхнуло и рассыпалось на миллиарды сверкающих осколков…

Джемма лениво потянулась в кровати и тут же ощутила боль в перенатруженных за ночь мышцах. Она открыла глаза и огляделась по сторонам. Солнце проникало в комнату через легкие занавески, посылая солнечные блики на сиреневые обои. За окном пели птицы, но ни одного признака цивилизации — ни людских голосов, ни шума автомобилей.

Джемма не сразу вспомнила, где находится. Она села на кровати и заметила на полу свое скомканное свадебное платье. События прошлой ночи пронеслись у нее перед глазами.

Она быстро перевела взгляд на другую строну постели. Там было пусто. Но воспоминания о том, что произошло вчера, отпечатались в ее сознании. Неудивительно, что у нее все тело болит. Они с Маркусом занимались любовью всю ночь. Их страсть была столь бурной, что теперь Джемма чувствовала себя совершенно разбитой. Она откинулась на подушки, вспоминая. Это было потрясающе. Ни один мужчина не смог бы сравниться с Маркусом в сексе. Теперь она хорошо понимала, почему никто и никогда не возбуждал ее так. Одна мысль о нем наполняла ее тело желанием.

Она вскочила с постели и поспешила в ванную, отгоняя греховные мысли. Стоя под мощной струей воды, она задумалась, куда пропал Маркус. Но где бы он ни был, она хотела, чтобы он вернулся и продолжил то, на чем они остановились.

Джемма улыбнулась своим мыслям и выключила воду. Потом на ощупь стала искать полотенце. К ее удивлению, полотенце вложили ей в руку. Она открыла глаза и увидела Маркуса, одетого в джинсы и белую рубашку.

— Доброе утро, — улыбнулся он, лаская взглядом ее обнаженное тело, покрытое капельками воды.

— Доброе утро. — Джемма схватила полотенце и завернулась в него. Это был смешной и детский жест, но она вдруг застеснялась в присутствии Маркуса. — Сколько времени?

— Семь тридцать. Мы могли бы покататься на лошадях.

— Очень смешно. Но, боюсь, я не сильна в верховой езде. Тебе придется найти мне очень смирную и очень старую лошадь.

— Разумеется. — Его глаза сверкнули весельем, и Джемма почувствовала, как краснеет.

Он притянул жену к себе и поцеловал в губы. Полотенце соскользнуло на пол. Джемма не успела подхватить его, потому что уже обнимала Маркуса за шею.

— Встречаемся снаружи через часик, хорошо?

Он неохотно отстранился.

— Да.

Джемма смотрела, как он уходит, разочарованная и неудовлетворенная.

Она нагнулась за полотенцем и быстро вытерлась. Затем поспешила к шкафу, чтобы найти одежду, но вспомнила, что все ее вещи в соседней комнате.

Только через полчаса Джемма смогла спуститься вниз. На ней были светло-коричневые брюки и футболка. Волосы она распустила. Джемма шла уверенной походкой. Она жена Маркуса. Может, он и не говорил, что любит ее, но он любил ее этой ночью. А сейчас ей этого было достаточно.

Она оказалась в кухне — просторной комнате с высоким потолком и выложенным красной плиткой полом. Кухонное оборудование было совершенно новым и, очевидно, сделанным на заказ, потому что Джемма не видела нигде ничего подобного. Одну из стен занимал такой же большой камин, как в гостиной. Для продуктов и кухонной утвари предназначались удобные шкафы из дуба. Кухня просто очаровательна, подумала Джемма, открывая холодильник и наливая себе стакан апельсинового сока. Задняя дверь была открыта, и Джемма подошла к ней, чтобы вдохнуть бодрящий утренний воздух. Она почувствовала аромат ромашки и розмарина, доносившийся из маленького садика рядом с кухней, который постепенно переходил в большой фруктовый сад.

Лайаму здесь понравится, подумала она, разглядывая сад. Здесь можно играть и бегать. Маркус был прав — здесь есть все, что нужно ребенку для счастливого детства.

Зазвонил телефон. Испугавшись, что с Лайамом могло что-то случиться, Джемма бросилась к телефону в холле.

— Вилла Россини.

— Привет, Джемма. Это София. Ты не могла бы позвать Маркуса? Мне надо поговорить с ним.

— Его нет, — сухо ответила Джемма.

Она не собиралась звать его к телефону.

— Уже ушел? — усмехнулась на другом конце провода София.

— Вообще-то он ждет меня на улице, чтобы покататься на лошадях. И, если ты не в курсе, у нас медовый месяц, мы без ума друг от друга и не хотим, чтобы нам мешали. Так что не звони сюда больше. — Джемма бросила трубку и вытерла вспотевшие руки о брюки.

— С кем ты говорила? — Голос Маркуса заставил ее подпрыгнуть.

— Ни с кем. — Она испугалась, что Маркус случайно слышал их разговор.

Он нахмурился.

— Рановато для телефонных звонков.

— Звонили мне.

Телефон снова зазвонил. Звонок показался оглушительно громким в тишине дома. Нервы Джеммы были натянуты до предела. Маркус потянулся к трубке, но она положила руку ему на запястье.

— Оставь, — нежно прошептала она.

Она не хочет, чтобы он разговаривал с Софией. И тем более не хочет, чтобы София передала ему то, что Джемма сказала об их медовом месяце.

— Они просто ошиблись номером.