— Если рядом лорд Леттлкотт, она будет паинькой.

Фрост положил руку Алексиусу на плечо.

— На западе мы можем наблюдать леди Лори. Ой, а вон та девчонка в двенадцати шагах справа — это не та кареглазая, которую ты оприходовал два месяца назад?

Вейн вытянул шею, чтобы получше ее рассмотреть.

— Это ведь та, что заикалась, да?

— Впрочем, готов биться об заклад, ни одна из них сегодня тебя не интересует и не их ты ищешь взглядом, — заметил Фрост.

Ею проказливый тон заставил Алексиуса строго взглянуть на друга.

— Скажи-ка мне, Фрост, с каких это пор ты увлекаешься предсказаниями судьбы?

Разговоры о женщинах всегда пробуждали в Вейне самые низменные инстинкты.

— Кто же твоя новая избранница, Син?

— Никто! — рявкнул Алексиус. Он не собирался обсуждать Джулиану в дружеском кругу.

— Нет, кто-то у тебя есть! — ухмыльнулся Вейн и услышал в ответ крепкое словцо. — Фрост, ты что-нибудь знаешь об этой таинственной незнакомке?

— Неважно, что я знаю, — уклончиво ответил граф. — Меня больше интересует, что скажет Син.

Алексиус вдруг вспомнил, что Фрост знаком с леди Джулианой. Этот мерзавец целовал ее, когда они ввалились в кабинет в особняке Кемпов. И не исключено, что он знал об интересе своего приятеля к этой даме.

Это объясняло его навязчивость.

Алексиус наконец решился:

— Ее зовут леди Джулиана Айверс. Ничего серьезного между нами нет. Сестра попросила меня оказать ей знаки внимания: она переживает, как бы та не увела у нее кавалера. Я просто пытаюсь ее отвлечь.

Признаваясь в своих намерениях Фросту, Алексиус надеялся предотвратить пожар соперничества, порой возгоравшийся между ними.

В этот самый миг объявили о прибытии Джулианы и ее сестер. Вейн и Фрост, равно как и все остальные джентльмены в зале, обернулись к дверям.

Леди Корделия и леди Лусилла были весьма привлекательными особами, но красота Джулианы стесняла Алексиусу дыхание в груди; она пробуждала в нем нечто куда более значительное, чем банальная похоть. На ней было платье из нежно-зеленого крепа поверх белого атласа, короткие рукава с буфами украшали шелковые розы. Ее отливающие золотом кудри, заплетенные в косы, лежали прихотливым узлом, а короной на голове служил тонкий жемчужный обруч. На шее же поблескивало его ожерелье.

Фрост недовольно поджал губы, заметив жемчужную нить. Они с Вейном понимали, что это значит, не хуже, чем тот, кто преподнес презент.

Алексиус дарил жемчужное ожерелье каждой своей любовнице. Таким образом он их будто бы метил.

— Вот, значит, как! — только и сказал Фрост, прежде чем ретироваться.

— Что это с ним? — спросил Вейн, мотнув ему вслед головой.

— Да что с ним только не случалось! — ответил Алексиус, желая поскорее сменить тему. — Это твоя мать?

— Черт побери, да. — Вейну, похоже, пришлось смириться с тем, что избежать исполнения сыновнего долга сегодня не удастся. — Увидимся в «Ноксе».

Одернув смокинг, Вейн зашагал навстречу родительнице.

Алексиус, нахмурившись, смотрел, как лорд Кид приветствует семейство Айверс. Сердечно пожав ему руку, Джулиана отделилась от сестер. Опасения Белль все же имели под собою основания, и Алексиус тоже тревожился: этого барона он уже начинал воспринимать как конкурента.

Вся во власти чувств, Джулиана забыла отпустить руку лорда Кида, когда они отошли в сторону. Едва заметив свою оплошность, она тут же ее исправила и не преминула смягчить свой поступок обворожительной улыбкой.

— Простите мне мою нетерпеливость, милорд, — начала она, убедившись, что сестры больше не смогут подслушать их разговор, — но ваша записка подразумевала, что вы хотите поделиться новостями касательно нашего предприятия. И, уж поверьте, с тех пор как я прочла ваше загадочное послание, сердце мое ни минуты не билось в нормальном ритме!

Красивое лицо лорда посерьезнело от ее слов. Поднеся к подбородку кулак, он кивнул.

— Боюсь, я поспешил обнадежить вас понапрасну. Прошу великодушно меня простить, леди Джулиана.

На мгновение зажмурившись, чтобы прийти в себя, Джулиана отмахнулась от его извинений.

— Мы же деловые партнеры, милорд. Мы можем говорить друг с другом прямо, без обиняков. Какие же вы принесли мне вести?

— Увы, неутешительные. Я встречался с издателем…

— Симпсоном? — уточнила Джулиана.

Ее собеседник кивнул.

— Да. Упертый слепой глупец! — Взгляд барона стал еще суровей, когда он вспомнил неприятную беседу.

И по выражению его лица Джулиана поняла, что встреча не дала ожидаемых результатов. Она прижала обтянутую перчаткой руку к колотящемуся сердцу.

— Симпсон счел мои сочинения кошмарными, — сказала она, опасаясь, как бы ее страхи не вырвались наружу.

— Он выразился мягче, — возразил лорд Кид.

— Вам необязательно щадить мои чувства, милорд. Что именно сказал Симпсон о моей музыке?

Барон внимательно вгляделся в ее лицо, прикидывая, выдержит ли она неприкрашенную правду.

— Леди Джулиана, простите меня еще раз, но Симпсон не увидел в ваших произведениях особых достоинств. Он считает, что они очаровательны и вполне годятся для семейных вечеров, но в плане инвестиций…

Рука ее переместилась с груди на правый висок.

— Он не станет издавать мои работы потому, что я женщина.

Ей потребовалось собрать все свои душевные силы, чтобы не закричать.

Почувствовав прикосновение руки лорда Кида к своему локтю, она вздрогнула и едва не отскочила от него.

— Вы не думали взять себе мужской псевдоним? Вы были бы не первой девушкой, которая…

— Я благодарна вам за вашу откровенность, милорд, — сказала она неестественно звонким голосом, душа рыдания и гнев, — и спасибо, что встретились с Симпсоном от моего имени. Вы вполне справедливо назвали этого человека глупцом. Я с вами полностью согласна.

— Леди Джулиана!

Она отвернулась, не в силах вынести сострадание в серьезных глазах лорда Кида. Она боялась опозориться, боялась, что, если останется с ним еще хоть на минуту, из глаз ее непременно брызнут жгучие слезы.

— Нет. Не сейчас. С вашего позволения, позвольте откланяться. Спокойной ночи, милорд.

— Не отчаивайтесь, миледи! — крикнул ей вдогонку лорд Кид. — В этом городе кроме Симпсона есть и другие издатели.

Минут пятнадцать спустя Джулиана вышла на балкон подышать свежим воздухом. Маман нашла себе уютное пристанище в карточном зале лорда Торнхилла, и дочери не рассчитывали увидеть ее в течение двух ближайших часов.

Уставившись в ночь ничего не выражающим взглядом, Джулиана стояла и задумчиво наматывала жемчужную нить на палец. Да уж, лорд Кид принес поистине дурную весть. Издатель по фамилии Симпсон не захотел связываться с женщиной-композитором. Неужели ее прелестные пьесы действительно годились разве что для семейных вечеров в гостиной?

— Вот это встреча! — воскликнула леди Гределл, подходя к балконным перилам. — Какая неожиданность! Не думала увидеть вас на балу у Торнхилла.

— Добрый вечер, леди Гределл, — буркнула Джулиана, мысленно ища пути к отступлению и размышляя, не слишком ли неприлично будет убежать отсюда прямо сейчас. Лучше уж оскандалиться, чем остаться с этой леди наедине.

— Ходят слухи, что хозяин дома ищет богатую наследницу. — Придирчиво рассмотрев вечернее платье Джулианы, леди Гределл выразила взглядом полнейшее презрение. — Вы с сестрами едва ли подходите на эту роль.

Графиня жалила с инстинктивной точностью гадюки.

Джулиана еще крепче впилась пальцами в балконную ограду, как будто железо придавало ей сил.

— Да и вы тоже, миледи. Если лорд Торнхилл и впрямь ищет себе жену, ему, полагаю, нужна молодая девушка, способная родить наследников. А сколько мужей вы, напомните, похоронили?.. С вашего позволения, меня ждут сестры.

Сама не веря, что опустилась до уровня леди Гределл, Джулиана неторопливой походкой направилась к балконной двери. Она не чувствовала под собой ног. Когда дорогу ей преградило массивное тело Сина, она чуть не расплакалась от облегчения.