Орел пояснил, что у них нет времени на ориентацию во втором домене. Миновав ворота, они направились прямо в глубь второго круга и ехали так минут десять.

— В этом домене, — говорил Орел, — упор сделаем на перемены во времени. Здесь выделены отдельные области для каждого элемента Галактики, который воздействует на эволюцию и в свой черед изменяется под ее влиянием… Не сомневаюсь, что тебя в особенности заинтересует первая экспозиция.

Зал был похож на тот, где Николь и Орел увидели Млечный Путь, разве что оказался значительно меньше. Они вновь поднялись на движущуюся платформу, позволявшую им передвигаться в темном помещении.

— То, что ты увидишь сейчас, — проговорил Орел, — требует некоторых пояснений. В сущности это можно назвать схемой эволюции космоплавающих цивилизаций в галактическом районе, содержащем ваше Солнце и примерно еще десять миллионов звездных систем. Приблизительно это соответствует одной десятитысячной части Галактики, но все, что ты увидишь, характерно и для всего звездного острова…

— Ты не увидишь звезд, планет или других физических объектов, хотя их расположение учтено в этой модели. Каждый огонек соответствует звездной системе, породившей вид космоплавателей, способных вывести космический аппарат по крайней мере на орбиту вокруг своей планеты. Огонек светится, пока существует цивилизация космоплавателей…

— Я начну свой показ со времени, отстоящего от сегодняшнего дня примерно на десять миллиардов лет, когда только что сформировалась нынешняя галактика Млечный Путь. Вначале вся картина была нестабильной и переменчивой, долгое время космоплаватели вообще не появлялись. Поэтому первые пять миллиардов лет, прошедшие до образования вашей Солнечной системы, я пробегу быстро, со скоростью двадцать миллионов лет в секунду. Чтобы ты знала, Земля начнет формироваться приблизительно через четыре минуты, в это самое время я и остановлю демонстрацию.

Они находились на платформе в большом зале. Орел стоял, а Николь сидела возле него в своем кресле. Светился лишь небольшой огонек на платформе, дававший им возможность видеть друг друга. Проведя в полной тьме более тридцати секунд, Николь нарушила молчание.

— Ты уже начал? — спросила она. — Ведь вокруг ничего не происходит.

— Совершенно верно, — ответил Орел. — Насколько нам известно по другим галактикам, иные из которых значительно старше Млечного Пути, жизнь может возникать лишь тогда, когда Галактика успокаивается и в ней образуются стабильные зоны. Для возникновения жизни необходимы спокойные звезды, благоприятные условия и образующиеся в результате звездной эволюции элементы периодической системы, столь важные для всех биохимических процессов. Если материю порождают элементарные частицы и простейшие атомы, весьма мала вероятность возникновения жизни вообще, не говоря уже о космоплавателях. Жизнь может возникнуть только в том случае, если массивные звезды завершат свой жизненный цикл и произведут сложные элементы, подобные азоту, углероду, железу и магнию.

Наконец огоньки начали вспыхивать, однако в первые минуты их появилось лишь несколько сотен и в разных местах: только один продержался дольше трех секунд.

— Теперь мы достигли времени образования Земли и Солнечной системы, — проговорил Орел, готовясь продолжить показ.

— Пожалуйста, подожди. Я хочу убедиться в том, что все поняла… Итак, получается, что в начале галактической истории — до возникновения Земли и Солнца — в окрестностях нашей Галактики все-таки появлялись космоплаватели, просуществовавшие, как правило, менее двадцати миллионов лет, и лишь один из этих видов ухитрился протянуть шестьдесят миллионов?.

— Именно так. Теперь я добавлю еще один параметр… Если космоплаватели сумели оставить пределы собственной системы и основать постоянную колонию в другой — чего вы, люди, еще не сделали, — тогда их экспансию засвидетельствует появление огоньков того же цвета в иных звездных системах. Так мы можем проследить распространение некоторых из космоплавающих видов… Теперь я намереваюсь уменьшить скорость показа в два раза — до десяти миллионов лет в секунду…

Уже через полминуты в уголке комнаты вспыхнул красный огонек, а спустя шесть-восемь секунд его окружило облачко таких же огней. Все вместе они сияли так ярко, что прочая часть зала, где лишь изредка возникали отдельные огоньки, казалась темной и неинтересной. Неожиданно поле красных огней исчезло — в течение доли секунды. Сперва угасла сердцевина красного созвездия, оставив небольшие группы на краях гигантской области. Миг — и исчезли все красные огоньки.

Ум Николь торопился, пока она следила за огнями, вспыхивавшими вокруг нее. «Какая интересная повесть, — решила она, размышляя о красных огоньках. — Эта цивилизация распространилась на сотни звезд. И вдруг — пуфф… вид исчез… Урок ясен… У всего есть начало и всему есть конец… Бессмертие — только идея, но не реальность».

Она оглядела зал, в нем вспыхивало все больше и больше огней, но картина, отмечая появление нового вида космоплавателей, всякий раз повторялась. В основном цивилизация космоплавателей существовали недолго — менее секунды по мерке Николь, и даже те, кто заселял соседние звездные системы, лишь иногда близко соприкасались с огоньками, отмечавшими другой космоплавающий вид.

«Итак, разум в нашей Галактике странствовал по просторам космоса еще до того, как появилась Земля, — думала Николь. — Но очень немногим из этих мудрых созданий удавалось встретиться с равными себе… Значит, одиночество является одним из основных принципов во Вселенной… по крайней мере в нашей».

Восемь минут спустя Орел вновь остановил картину.

— Теперь мы достигли времени, отстоящего от нынешнего дня на десять миллионов лет. На Земле уже давно исчезли динозавры, погубленные климатическими переменами, вызванными падением огромного астероида… но их исчезновение позволило появиться млекопитающим, и одна из их эволюционных линий уже начинает обнаруживать зачатки разума…

Орел умолк. Николь глядела на него с глубокой, почти болезненной сосредоточенностью.

— В чем дело? — осведомился инопланетянин.

— Так придет ли наша Вселенная к гармонии? — спросила она. — Или же мы просто останемся одной из экспериментальных точек, что своим негативным примером помогут Господу определить район, который Он ищет?

— Что же заставило тебя задать этот вопрос именно сейчас?

— Вся эта картина, — Николь повела рукой, — представляет собой удивительный катализатор. Ум мой полон вопросов. — Она улыбнулась. — Но раз времени на них у меня нет, я решила в первую очередь задать самый важный… Глядя на происходящее, нетрудно видеть, как широко разбросаны эти огоньки даже через десять миллионов лет эволюции. Ни один из них так и не стал постоянным даже в этой, относительно небольшой части Галактики. Безусловно, если бы нашу Вселенную ожидала гармония, рано или поздно огоньки — эти знаки разума — должны были вспыхнуть почти в каждой звездной системе. Иначе я не правильно поняла Святого Микеля.

— Я так не считаю, — ответил Орел.

— А где наша Солнечная система? — спросила Николь.

— Вот здесь, — указал Орел с помощью светового луча.

Николь поглядела на область вокруг Земли и торопливо окинула взглядом зал.

— Значит, десять миллионов лет назад среди десяти тысяч наших ближайших звездных соседей обитало шестьдесят космоплавающих видов… и один из них, возникший не так далеко от нас (я имею в виду те темно-зеленые огоньки), заселил двадцать или тридцать звездных систем…

— Правильно, — отозвался Орел. — Можно ли продолжать дальше, но уже с меньшей скоростью?

— Подожди минуточку. Я хочу сперва запомнить их конфигурацию… до сих пор картина менялась быстрее, чем я могла ее осознать…

Она глядела на группу зеленых огней. Ее край располагался примерно в пятнадцати световых годах от Солнечной системы. Николь попросила Орла продолжать. Он сообщил ей, что теперь за секунду будет проходить всего две сотни тысяч лет.

Зеленые огни пододвигались все ближе и ближе к Земле и внезапно исчезли.