— Я объясню, когда мы поднимемся наверх. Будь добр, пойдем со мной.

— Ничего не изменилось. Не можем мы справиться. Не выходит пока.

Они прошли на второй этаж, в розовую комнату, где у Валландера еще тогда, при первом визите, возникло ощущение, что все как-то не так.

— Мне кажется, эта комната не всегда была такой, как сейчас, — сказал он. — Однажды Соня все здесь переделала, верно?

Эрик Хёкберг посмотрел на него с удивлением:

— Откуда ты знаешь?

— Я не знаю. Я спрашиваю.

Эрик сглотнул. Валландер терпеливо ждал.

— Это произошло после той истории… после изнасилования. Она вдруг поснимала все, что было у нее на стенах, и достала старые, давнишние вещи. Детские игрушки, которые лежали в коробках на чердаке. Мы так и не поняли зачем. А она ничего не говорила.

Ее обокрали, думал комиссар. И она бежала от этого. Отчасти назад, в детство, когда все еще было хорошо. Отчасти в заместительный акт мести.

— Это был мой единственный вопрос, — сказал он.

— Почему тебе так важно это знать? Какой смысл? Соню-то уже не вернешь. Для Рут, для меня, для Эмиля жизнь вполовину оскудела, если не сказать больше.

— Иной раз необходимо поставить точку, — не очень уверенно ответил Валландер. — Не то вопросы, оставшиеся без ответа, так и будут мучить. Хотя ты, конечно, прав. К сожалению, это ничего не меняет.

Они вышли из комнаты, спустились вниз. Эрик Хёкберг предложил выпить кофе, но Валландер отказался. Ему хотелось поскорее убраться из этого дома скорби.

Поехал он в центр. Припарковался на Хамнгатан и пешком зашагал к книжному магазину, который как раз открылся. Надо наконец забрать книгу по реставрации мебели, слишком долго она его дожидалась. Подивившись цене, он попросил упаковать книгу и вернулся к машине. Завтра в Истад приедет Линда, и он вручит ей подарок.

В самом начале десятого он снова был в управлении. В половине десятого собрал папки и отправился на совещание. Нынче утром они последний раз проанализируют все, случившееся с тех пор, как Тиннес Фальк замертво упал возле банкомата, подведут итоги, а затем передадут материалы прокурору. Поскольку убийством Эльвиры Линдфельдт занимались также коллеги из Мальмё, на совещании будет присутствовать инспектор Форсман.

Валландер пока не знал, что подозрения в жестоком обращении с него сняты. Анн-Бритт сообщит ему об этом позднее. Но сейчас он вообще особо не задумывался о своих служебных неприятностях. Самое главное — Роберт Мудин остался жив. Это помогало ему справляться с порой одолевавшими его мыслями, что он, если бы как следует подумал, смог бы, вероятно, предотвратить и гибель Юнаса Ландаля. Хотя в глубине души понимал, что корит себя понапрасну и все равно бы не смог ничего сделать. Тем не менее тягостные мысли нет-нет да и захлестывали его, налетали снова и снова, не желая оставить его в покое.

На сей раз Валландер пришел на совещание последним. Поздоровался с Форсманом, которого сразу узнал: они действительно встречались на одном из семинаров. Ханс Альфредссон уже вернулся в Стокгольм, Нюберг слег с гриппом. Комиссар занял свое место, и они приступили к заключительному анализу. До последней страницы объемистого дела добрались только в час дня. Всё, можно поставить точку и закрыть совещание.

За три недели, минувшие после драматической перестрелки у банкомата, неопределенности и неясности, связанные с этой историей, постепенно прояснились. Валландер многократно имел случай убедиться, насколько правильно они действовали, хотя зачастую руководствовались скорее рискованными предположениями, чем конкретными фактами. Не подлежала сомнению и значимость той роли, какую сыграл Роберт Мудин. Ведь именно он взломал защиту, пробил глухие виртуальные стены. Вдобавок все три недели потоком шла информация из-за рубежа. Так что в итоге удалось полностью раскрыть заговор и разобраться в преступных планах.

Убитый у банкомата незнакомец, как выяснилось, носил фамилию Картер и прибыл из Луанды, и теперь они знали, кто он такой и какова его история. А Валландер все же получил ответ на вопрос, который так часто задавал себе в ходе расследования, что, собственно, произошло в Луанде? По крайней мере, им стала понятна внешняя канва событий. Фальк и Картер познакомились в семидесятые годы в Луанде, вероятно случайно. Что там происходило и о чем они говорили при встречах, можно было, конечно, только догадываться. Однако что-то объединило этих двух людей. Они заключили союз, замешанный на личной жажде мести, гордыне и путаных представлениях о собственной избранности. Задумали пойти войной на мировую финансовую систему. Дайте срок, и они запустят свою виртуальную ракету, нанесут сокрушительный удар. Картер превосходно разбирался в финансовых структурах, Фальк — в новейших информационных технологиях и сетевых системах мирового масштаба, а такая комбинация, идеальная с точки зрения их планов, была крайне опасна.

Шаг за шагом разрабатывая план самой атаки, оба все больше превращались в этаких авторитарных пророков. Они создали засекреченную организацию со строжайшей дисциплиной, куда были вовлечены, в частности, Фу Чжэн из Гонконга, а также Эльвира Линдфельдт и Юнас Ландаль из Сконе, фанатичные, безоговорочно готовые на все. Мало-помалу перед полицейскими проступали контуры иерархической секты. Все решения принимали Картер и Фальк. Те, кого допускали к вступлению в организацию, считались избранными. Прямых доказательств не было, но, по всей вероятности, Картер лично убрал несколько человек, которым требования оказались не по плечу или которые хотели выйти из организации.

Миссионерские задачи выполнял Картер. Он хотя и ушел из Банка реконструкции и развития, но время от времени его приглашали в качестве консультанта. В одной из таких поездок он познакомился в Пакистане с Эльвирой Линдфельдт. Каким образом в этой компании оказался Юнас Ландаль, доподлинно выяснить не удалось.

Размышляя о Картере, Валландер все яснее видел перед собой безумного главаря секты. Расчетливого и беспощадного. С Фальком обстояло сложнее. В нем никак не чувствовалось наглой беспощадности. Зато угадывалась тайная жажда мести. В конце шестидесятых этот человек некоторое время участвовал в экстремистских движениях как правого, так и левого толка. Но быстро порвал с ними и стал смотреть на мир с визионерским презрением к человечеству.

В Анголе пути Картера и Фалька волею случая пересеклись. Ближе узнав друг друга, оба они обнаружили, что похожи, как двойники.

На Фу Чжэна гонконгская полиция прислала длинный «послужной» список. Настоящее его имя было Хуа Ган. Интерпол идентифицировал его отпечатки пальцев в связи с целым рядом преступлений, в частности с двумя крупными ограблениями банков во Франкфурте и Марселе. Доказать не докажешь, но можно предположить, что эти деньги пошли на финансирование операции, которую готовили Фальк и Картер. В прошлом Хуа Ган принадлежал к миру организованной преступности. За руку его ни разу не поймали, однако подозревали в нескольких убийствах, совершенных в Азии и Европе, причем под разными именами. И не было уже никаких сомнений, что Соню Хёкберг и Юнаса Ландаля убил именно он. Отпечатки пальцев и новые свидетельские показания окончательно это подтвердили. Но не подлежало сомнению и другое: он был всего-навсего исполнителем и действовал по указке Картера, а возможно, и Фалька. Преступная сеть, похоже, накрывала все континенты. И предстояло проделать огромную работу, чтобы выявить полную картину заговора. Хотя уже сейчас следствие пришло к выводу, что едва ли есть причины опасаться продолжения. Со смертью Картера и Фалька организация перестала существовать.

Вопрос о том, почему Картер застрелил Эльвиру Линдфельдт, так и остался без ответа. Единственное объяснение — обрывки картеровских инвектив, которые ненароком услышал Мудин. Она слишком много знала, а надобность в ней отпала. Вдобавок, по мнению Валландера, Картер приехал в Швецию охваченный отчаянием.

Итак, они решили создать хаос в финансовом мире и, по заключению аналитиков, еще бы чуть-чуть — и преуспели. Если бы тогда, в понедельник 20 октября, ровно в 5.31, Мудин или Валландер, сунув банковскую карточку в прорезь, набрали код, они бы запустили электронную лавину. Эксперты, которые успели провести предварительную оценку программы, внедренной Фальком в систему, пришли в ужас. Уязвимость институций, тайком соединенных Фальком и Картером в последовательную цепочку, оказалась неимоверно велика. По всему миру сейчас интенсивно работали экспертные комиссии, просчитывая, к каким результатам могла привести виртуальная лавина.