В спальне ничего не было. Домохозяйка решила, что поиски окончены. В гостиной она нашла все то, что нужно полиции. Десяток фотографий и тетрадь.

Теперь ей предстояло сделать следующий шаг.

— А почему мне просто нельзя будет спуститься вниз и отдать вам все, что я найду? — возразила синьора Вольпе, когда следователь Метцо объяснил ей, что именно она должна будет сделать.

— Синьора Вольпе, это должно выглядеть как квартирная кража. — Метцо начинал терять терпение. — Пожалуйста!

Женщина все понимала. Они с мужем — Иисусе, упокой его душу! — немало потрудились, восстанавливая здание. Ей было больно и жутко не хотелось этого делать. Но следователь не зря сказал, что она должна защитить национальное достояние, может быть, даже сокровище, обладающее немалой ценностью для Святого престола. Гордыня — грех. Надо будет в воскресенье на исповеди признаться в том, что она не сразу смогла решиться на подобную мелочь.

Синьора Вольпе сняла туфлю и крепко зажала ее в руке.

Нет, она не сможет это сделать.

Сможет! Таков ее долг!

Синьора Вольпе набрала в легкие воздух, задержала дыхание и со всей силы ударила каблуком туфли по стеклу окна, выходящего в переулок. Стекло раскололось и через несколько мгновений упало на мостовую, издав звук, похожий на колокольный звон. Это придало домовладелице сил. Она посчитала это знаком. Однако следующая часть дела была еще более сложной. Не так уж и трудно разбить стекло, заменить которое можно без труда. Гораздо труднее в моральном плане было бить, бить и бить по деревянной раме до тех пор, пока та не расщепилась. После чего женщине пришлось высунуться в окно и толкнуть ее снаружи. При этом она старалась не смотреть вниз, чтобы не видеть осколки, сверкающие в лунном свете.

Когда синьора Вольпе закончила свою работу, окно выглядело так, словно его выломал грабитель, забравшийся в квартиру. Следователь Метцо сказал ей, что так и надо было сделать.

Когда синьора Вольпе спросила, зачем это нужно, он шутливо поднес палец к губам и сказал, что не может раскрывать тайны полицейского расследования. После чего следователь выдал ей сумму, вдвое превышающую ту, которая понадобилась бы на замену стекла и деревянной рамы, и пообещал солидное вознаграждение, если она найдет то, что ему нужно.

Синьора Вольпе старалась не думать о том, что раме уже больше ста лет, поэтому она не сможет найти другую, в точности такую же. Она выбросила пакет из окна, как и было сказано, и решила, что сделала свое дело, помогла полиции. Что значит какая-то старая рама по сравнению с той прекрасной стеной, украшенной цветами, или какой-то иной драгоценной реликвией?

Синьора Вольпе покидала квартиру с осознанием того, что худшее осталось позади. Она сделала правое дело, принесла благородную жертву.

Джош услышал звук выстрела, увидел кровь, почувствовал привкус железа и дыма. Человек, в котором он узнал вора, повалился на него. Глаза этого типа были широко раскрыты от изумления, а рот разинут в беззвучном крике, обнажившем зубы. Труп упал прямо на Джоша, придавил его и облил кровью, которая промочила ему одежду и ударила в нос своим терпким запахом.

Райдер услышал шаги, поднял голову и увидел вдалеке спину человека, который только что выстрелил. Он уходил в темноту, исчезал в ночи.

Что произошло? Джош не мог ничего вспомнить.

Нет, он помнил все!

Он бежал в настоящем и оказался в своем собственном прошлом. По крайней мере, так ему казалось.

Джош посмотрел на труп того человека, который хотел его смерти, но теперь сам лежал мертвым. Затем он поднял взгляд на небо, на луну.

Тысячу шестьсот лет назад та же самая луна, возможно, висела так же низко, освещала те же самые мраморные строения, придавала им тот же самый блеск. Но тогда они еще гордо высились, а не лежали в развалинах. Звезды светят миллионы лет. Меняются только люди, бренные гости этого мира, и то, что они создают.

Джош поднялся на ноги и пошел прочь от убитого, прочь от крови. Он весь дрожал. Ему необходимо было вернуться в гостиницу, чтобы позвонить в полицию и сообщить, где находится труп, но сначала отыскать выход из этих развалин, протянувшихся в бесконечность. Руины служили напоминанием о людях, которые жили и умерли. Они не оставили после себя ничего, кроме этих груд камней, но их воспоминания жили в нем и в других беднягах, давших приют этим непрошеным гостям, похожим на червей-паразитов.

Джош долго наугад бродил по этому пустынному, выпотрошенному миру. Он был перепачкан вонючей кровью, трясся, с трудом держался на ногах и очень не скоро нашел край этой древней пустоши.

Райдер не понимал, почему он до сих пор жив. Неужели заказчик ограбления решил, что исполнитель теперь стал для него помехой? Может, вор угрожал своему хозяину, пытался его шантажировать, выдвигал какие-то новые требования? Или же Джошу известно нечто важное, необходимое для раскрытия тайны, которая окружает камни? Если они действительно являются древним инструментом воздействия на память, то не он ли тот человек, который способен раскрыть их тайну на основе информации, погребенной в глубинах его памяти? Не поэтому ли его оставили в живых?

Если бы камни так и не были найдены, то они оставались бы последней надеждой, обещанием, притом очень хрупким, сулившим показать путь к чарующим открытиям. Райдер считал, что если ему удастся собрать в единое целое историю Юлия и Перси, а также других призраков, которые являлись ему в мимолетных видениях, то он сможет провести необходимые исследования и доказать, что он действительно прожил эти жизни.

Джошу казалось, что среди звезд, сияющих на ночном небе, он видит те самые изумруды, сапфиры и одинокий рубин, которые он заметил на фотографии. Они сверкали, подмигивали, издевались над ним, манили отправиться в путешествие, цель которого теперь казалась ему даже куда более далекой, чем все эти пульсары и квазары.

«Нет, я веду себя наивно. Речь идет о самых обыкновенных драгоценных камнях. Люди лишь приписывают им чудодейственные свойства. Это легенда, а не реальный способ перемещаться во времени. Камни никак не смогут связать меня с предыдущими воплощениями, если действительно существует такая штука, как предыдущие воплощения.

Все это абсурдно и противоречит логике. Не надо верить в волшебные сказки. Иного объяснения не может быть.

Но тогда почему это происходит снова?»

А это было так. Джош уже чувствовал, что сейчас он опять окажется где-то далеко.

Он был не в силах остановить нахлынувшие воспоминания, даже если бы захотел этого. У него было слишком много вопросов и слишком мало ответов.

Юлий и Сабина. Рим. 391 год н. э.

Его разбудил едкий запах гари. Вдалеке поднимался к звездам извивающийся столб черно-серого дыма, озаренный светом луны. Он встал и пошел в ту сторону, затем побежал, но слишком поздно оказался на месте пожарища. Все было кончено. Христиане полностью разрушили еще один храм. Юлий почувствовал отвратительное зловоние, развернулся и пошел прочь. Жрец заставлял себя поторопиться, несмотря на внезапную усталость, захлестнувшую его, когда он стоял и взирал на обугленные и почерневшие развалины. Его мир превращался в пепел.

Ему нужно было сделать одно важное дело. Он чувствовал, что теперь все равно опоздает, даже если будет торопиться, и надеялся, что Лука не станет особо беспокоиться по поводу его задержки.

Юлий прошел через район древних развалин и повернул налево. С каждым шагом обрушившихся стен становилось все меньше. На смену им приходили новые мраморные здания. Наконец запыхавшийся жрец добрался до небольшой рощи кипарисов, оливковых деревьев и дубов.

Юлий вошел в прохладу тенистых зеленых зарослей и вдохнул полной грудью запах леса. Даже здесь, на таком большом удалении от места пожара, чувствовался резкий привкус гари. Еще минут пять Юлий пробирался сквозь густую чащу и в конце концов вышел на противоположную опушку рощи, к ухоженному кладбищу, где увидел своего наставника, верховного понтифика Луку.