— Он очень... сильный.

Вот тут бы ему сказать: «Ты сама впуталась в эту историю, сама и выпутывайся». Но он этого не сказал. Почему? А если ее дружок и впрямь работает на толстяка Итимаду? Строя из себя ревнивого любовника, Майкл мог бы выиграть время, если его поймают на участке толстяка. А это время ему очень пригодится, когда надо будет выбираться оттуда. Точно, подумал Майкл. Вот оно. Найти повод для вторжения на участок Итимады оказалось детской забавой.

— На кого он работает, этот твой дружок? — спросил Майкл.

— Что ты собираешься делать?

— Если от наемных служащих мало проку, — сказал он, — обратись к начальнику агентства.

Элиан рассмеялась.

— Какая прелесть.

— Я не шучу.

— Я тебе не верю.

— А ты испытай меня. На кого работает твой дружок?

— Есть такой толстяк Итимада. Он главный кахуна якудзы на островах.

— А где он живет? — спросил Майкл, заранее зная ответ.

— Чуть дальше того места, где мы столкнулись. В Кахакулоа, помнишь?

— Мне пора, — сказал Майкл, направляясь к двери.

— Куда ты собрался? — Она вытерла руки о фартук. — Обед почти готов.

— Ты сказала, что я должен оберегать тебя.

Она обошла его и приблизилась к двери.

— Ты это серьезно?

Майкл взглянул на нее.

— А ты нет?

— Да брось ты. — Она засмеялась, пытаясь обратить все в шутку. — А кроме того, там пистолеты. Много пистолетов. Итимада не любит незваных гостей.

Майкл направился к двери.

— Замечательно, — сказал он. — Придется их избегать.

— За каким чертом ты в это ввязываешься?

— Я тебе уже сказал.

— А я ни на секунду не поверила. Во-первых, мы только что встретились. Во-вторых, почему это нужно делать именно сейчас, а не завтра, как сделал бы любой нормальный человек?

— Днем, — сказал Майкл, — Итимада меня увидит.

— Ты идешь не из-за меня, — сказала она. — Тебе самому что-то нужно от Итимады.

— Возможно. — Он пожал плечами. — Что из того?

— Зачем было лгать мне? К чему вся эта чепуха об обязательстве заботиться обо мне?

— Это не чепуха, — ответил он.

— Не могу понять, — Элиан удивленно покачала головой, — шутишь ты или говоришь серьезно.

— И не пытайся, — ответил он. — Иногда я и сам себя не понимаю.

Увидев, что он все-таки собирается уходить, она сняла передник.

— Хорошо, тогда мы едем вместе.

— Ни в коем случае.

Она надела жакет, отбросила со лба волосы.

— Интересно, как ты собираешься попасть в темноте в поместье Итимады?

— Как-нибудь попаду, — сказал он.

— Ты уверен? Тебе известно о собаках, проводах под током, прожекторах? — Элиан смотрела ему в глаза. — А кроме того, ты не знаешь, ни как зовут моего дружка, ни как он выглядит.

Майкл понял, что без нее ему не обойтись. Он не хотел никого с собой брать, но другого выхода не было. Эта женщина знала, что он ей лгал, что у него свои причины лезть на участок толстяка Итимады. Если он не возьмет ее с собой, она вполне может тут же позвонить своему дружку. У Майкла не было ни малейшего желания встретить в Кахакулоа поджидавших его вооруженных охранников.

— Хорошо, — буркнул Майкл, открывая дверцу. — Садись. Но держи язык за зубами и делай, что я тебе скажу, ладно?

— Конечно, босс, — ухмыльнулась Элиан. — Как скажете.

— Рука болит?

— Не очень.

Но он успел рассмотреть ее руку, когда она садилась в машину. Около Лахайны Майкл свернул с шоссе, и дорога очень скоро вывела его к аптеке. Он купил бинты, мазь от ожогов, рулончик пластыря и небольшой флакон аэрозольного бак-тина.

Вернувшись в «джип», Майкл обработал обожженную руку Элиан аэрозолью, убрал флакон в карман. Затем наложил мазь, забинтовал руку и закрепил повязку пластырем.

— Ну как?

— Лучше, — сказала Элиан, — спасибо.

Они тронулись и опять поехали на северо-запад. Справа от них крепостной стеной высилась зубчатая громада Западных гор Мауи. Слева лунный свет прочертил мерцающую дорожку по темной глади Тихого океана. Маячили черные кресты мачт, стоявших на якоре рыбачьих судов. Можно было даже разглядеть входящий в бухту океанский лайнер.

Цепочки огоньков украшали его палубу. Один раз ветер донес звуки судового оркестра.

— Думаю, тебе нужен новый друг, — сказал Майкл.

— Прежде всего мне нужен был старый, — ответила она.

Они проезжали мимо Каанапали, самого большого курорта. Здесь было много отелей, кооперативных жилых домов, ресторанов и даже единственный на всю округу кинотеатр.

Через десять минут они уже миновали Капалуа с его площадками для гольфа и приближались к океану. Шоссе кончилось. Они проехали мимо небольшого универсального магазина, свернули направо, на стертую дорогу. Скоро они достигнут самой северной точки Мауи. Дорога сделала поворот, и вот они уже едут на юг, в Кахакулоа. Теперь лицо Элиан было в тени, а лунный свет заливал дорогу перед ними. Видно было плохо, пришлось сбавить скорость. От напряжения у Майкла болели плечи: дорога в любой момент могла превратиться в грязную колею.

В пятистах футах под ними волны дробились об острые камни утесов. Они миновали Флемминг-Бич. Оставался самый мучительный отрезок пути — вдоль утесов Хонокохау.

Майкл выключил фары, сбавил ход. Он был вынужден двигаться с потушенными фарами, иначе его могли заметить охранники из поместья толстяка Итимады.

Склоны Кахакулоа.

Машина Элиан упала с обрыва в какой-нибудь четверти мили отсюда. Майкл проехал мимо закрытой калитки. Мгновение спустя он съехал на обочину, специально выдолбленную в скале. Такие обочины были устроены вдоль всей дороги, иначе встречные машины не смогли бы разъехаться.

Майкл выключил мотор.

— Ладно, — сказал он. — Дальше ты не поедешь. Как зовут твоего дружка?

— Блуто.

— А тебя Оливковое Масло.

Элиан, как его зовут?

— Если я скажу, ты меня здесь оставишь.

— Именно так я и сделаю.

— Я хочу пойти с тобой, — сказала она.

— Зачем?

— Если помнишь, ударили именно меня. Неужели ты не понимаешь, что я могу тебе помочь?

— Поэтому-то я и прошу сказать, как его зовут.

Элиан покачала головой.

— Ты сюда приехал не затем, чтобы с помощью толстяка Итимады держать моего дружка подальше от меня.

— Но и ты сюда приехала совсем по другой причине, не так ли?

Она пыталась разглядеть в полутьме его лицо.

— Похоже, мы оба не доверяем друг другу, — Элиан пожала плечами. — Что же, так и должно быть. Я тебя не знаю, поэтому не доверяю.

Это безумие, подумал он. Я не могу вовлекать в это гражданских лиц. Ему и в голову не пришло, что еще вчера он сам был штатским.

— Оставайся здесь, Элиан. Серьезно тебе говорю.

Он взял сумку с катаной и вышел из машины. Подошел к калитке, достал из сумки кусачки и принялся за проводку. Когда проем стал достаточно большим, Майкл протиснулся внутрь.

Элиан тихо сидела в машине. Их разделяла сияющая в лунном свете перерезанная колючая проволока. Стрекотали цикады, где-то в вышине пели ночные птицы.

— Майкл, — прошептала она, — возьми с собой!

Он начал подниматься по холму, идя параллельно дороге.

— Майкл, — сказала она, вставляя ключ в замок зажигания, — не оставляй меня здесь. — Зажглись фары.

— Господи, — воскликнул он, — ты что, с ума сошла? Выключи немедленно!

— Возьми меня с собой!

— Элиан, Христа ради, нас же увидят.

— Возьми меня с собой! Я могу тебе помочь. Ты слышал о капканах?

Майкл остановился. О капканах он не знал. В тех документах, что передал ему Джоунас, о ловушках не было сказано ни слова.

Она увидела выражение его лица.

— Значит, не слышал. Их установили на прошлой неделе. Я знаю, где они находятся.

Майкл посмотрел на звезды, взвешивая «за» и «против». Как узнать, правду ли она говорит?

— Хорошо, — сказал он наконец. Далеко впереди залаяла собака.