— Поехали, прокатимся по набережной, — предложил Серафим.

Предложение было встречено с энтузиазмом. Двенадцать или пятнадцать мотоциклов взревели и понеслись в сторону центра. «Кавасаки» с Лариным и Лидой ехал в самой гуще компании. Вскоре мотоциклисты миновали Сампсониевский проспект и оказались на Петровской набережной. Панорама белой ночи развернулась перед глазами байкеров. Шпиль Петропавловской крепости пронзал светлое небо. Разведенные мосты парили над Невой. Набережные мигали огнями развлекательных заведений.

— С Богом, — благословил компанию отец Серафим.

Мотоциклисты полетели по набережной, распугивая редкие автомобили и полночных прохожих. Ларин успел привыкнуть к лихой манере езды новой подруги и начал получать удовольствие от гонки. Часа через полтора утомленные и довольные молодые люди простились с отцом Серафимом и компанией.

— Я подкину тебя до дома, — сказала Лида.

Она поехала на Петроградскую и минут через пятнадцать остановилась возле дома оперативника.

— Неплохой домишко, — заметила Лида.

— Зайдем ко мне?

— Можно.

Молодые люди поднялись в квартиру Ларина.

— Выпьем за встречу, — предложил Андрей.

— Выпьем, — согласилась Лида.

Сходив на кухню, Ларин принес в комнату полупустую бутылку водки и порезанный дольками лимон. Они расположились на диване перед журнальным столиком. Хозяин квартиры наполнил рюмки.

— За тебя, — сказал Ларин.

Они выпили.

— Расскажи мне еще что-нибудь о твоих любимых машинах, — попросила Лида.

Оперативник вздохнул. У него больше не было желания лицемерить, и он решил сказать девушке правду.

— Видишь ли, Лида, — произнес милиционер, — сейчас я скажу тебе страшную вещь, после которой ты, быть может, перестанешь меня уважать.

— Ты шутишь?

— К сожалению, нет.

— Я слушаю.

— Лида, у меня нет мотоцикла.

Наступила пауза.

— Все, что я тебе рассказал, я прочитал на вкладышах из жевательных резинок.

Лида молча покачала головой.

— И самое ужасное, я даже не умею ездить на мотоцикле.

Ларин ожидал, что после его слов девушка в гневе вскочит с дивана и, бросив ему в лицо «подлец!», выбежит из квартиры. Этого, однако, не случилось. Лида улыбнулась и положила руку на плечо Андрея.

— Я уже давно об этом догадалась, — сказала она.

— И ты молчала?

Горячее дыхание девушки обожгло Андрея, он поцеловал ее.

— Я все равно научу тебя ездить на байке, — прошептала мотоциклистка.

На следующий день наступила очередь Дукалиса дежурить в ремонтной конторе. Утром оперативник приехал на улицу Чайковского. Настроение у него было сумрачным. Ночью с Дукалисом случилось странное происшествие. Накануне вечером он пораньше лег спать, чтобы выспаться перед ответственным дежурством. Безмятежный сон длился часов до трех ночи. Затем Дукалис почувствовал, что ему что-то мешает. Сквозь сон он ощутил какое-то шевеление рядом с собой. Кто-то сопел ему в ухо, нечто тяжелое давило на грудь. В начале четвертого Дукалис открыл глаза. Белую ночь уже сменило зыбкое утро, и в свете его лучей, пробивавшихся через занавеску, оперативник увидел на кровати рядом с собой огромного зеленого удава. Дукалис даже не успел испугаться. Он сразу закрыл глаза и замер. Тревожные мысли закружились у него в голове.

«Я же вчера не пил, — подумал Дукалис, — почему этот зеленый змий опять сюда притащился?»

Оперативник знал, что, увидев змею, нельзя делать резких движений.

«Может, почудилось, — мелькнуло у него в голове, — или приснилось?»

Наконец Дукалис открыл глаза. Кроме него, в комнате никого не было. Зыбкую утреннюю тишину нарушали далекие уличные звуки.

«Завтра вечером схожу к психиатру», — решил оперативник.

Перевернувшись на другой бок, он заснул. Спустя несколько часов, проснувшись от пиканья будильника, Дукалис зевнул, потянулся и, кряхтя, встал с кровати. Однако его утренние приключения не закончились. Выйдя на кухню, Дукалис собрался плотно позавтракать перед длинным рабочим днем. Накануне вечером он купил в дежурном магазине триста граммов печеночного паштета. Половину Дукалис съел на ужин, остатки собирался употребить на завтрак. Однако, открыв холодильник и пробежавшись глазами по полкам, с удивлением обнаружил отсутствие любимого продукта.

— Мистика какая-то, — произнес милиционер.

Вместо бутербродов с паштетом пришлось позавтракать гренками, приготовленными из черного хлеба. С началом рабочего дня Дукалис занял место в кабинете ремонтной конторы Захарова. Первыми посетителями стали две юные светловолосые девушки. Старший лейтенант сначала решил, что они ошиблись кабинетом.

— Здравствуйте, — хором сказали девушки.

— Здравствуйте, — ответил милиционер.

Дукалис рассмотрел посетительниц. Поджарые и спортивные, девушки были похожи друг на друга, только одна из них была чуть выше другой.

— Здесь берут на работу альпинистов? — спросила что повыше.

— Да, но нам нужен мужчина, — сразу внес ясность Дукалис.

— Нас не пугает мужская работа, — сказала вторая девушка.

— Ну хорошо, присаживайтесь, — согласился оперативник.

Посетительницы сели напротив милиционера.

— Меня зовут Вика, — сказала одна.

— А меня — Катя, — представилась другая.

— Анатолий, — произнес старший лейтенант.

— Мы, Анатолий, раньше занимались парашютным спортом, — сказала Вика.

— Вот как... — удивился Дукалис.

— Да, у каждой из нас больше тысячи прыжков, — добавила Катя.

— Это замечательно, но при чем тут альпинизм?

— Альпинизмом мы начали заниматься три месяца назад, но у нас уже большие успехи, — сообщила Вика.

Оперативник улыбнулся.

— А сколько вам лет? — поинтересовался он.

— Шестнадцать, — ответили парашютистки.

— Вы учитесь в школе?

— Да, а на каникулах хотим поработать.

— Дорогие девушки, — вздохнул милиционер, — мы имеем право брать на работу только совершеннолетних.

— Может быть, в качестве исключения? — спросила Вика.

— Увы, — развел руками Дукалис.

В тот день в кабинете оперативника побывали девять соискателей работы, ни один из которых не походил на портрет, составленный свидетельницей. В конце рабочего дня к милиционеру заглянул Захаров.

— Как успехи? — поинтересовался он.

— Работаем понемногу.

— Нашли преступника?

— В нашем деле главное — терпение, — уклончиво ответил милиционер.

— Это дело надо спрыснуть, — подмигнул Захаров.

— Хорошо бы, но сегодня никак не могу.

Старший лейтенант решил не поддаваться соблазну. Он обязательно хотел дойти до поликлиники и побеседовать с психиатром. Выпивать перед посещением врача было неудобно. С трудом отбившись от Захарова, Дукалис вышел пи улицу. Город начинал жить вечерней жизнью. Закурив, оперативник направился на остановку трамвая. Поликлиника находилась в двух кварталах ходьбы от дома милиционера. Последний раз он был здесь пару лет назад, когда ему удаляли гланды. Пройдя в регистратуру, Дукалис обратился к женщине в белом халате:

— Скажите, я могу записаться на прием к психиатру?

— Вам в двадцать седьмой кабинет. Сейчас пойдете или завтра?

— Сейчас.

— Поднимайтесь на второй этаж.

Взяв номерок, оперативник направился к врачу. Проведя в очереди двадцать минут, он заглянул в помещение, где за столом сидел небольшой человек лет пятидесяти, с вдумчивым лицом, короткими волосами, зачесанными назад, и беспокойно барабанил по столу пальцами.

— Здравствуйте, — робко сказал Дукалис.

— Здравствуйте, проходите.

Оперативник вошел в кабинет и сел напротив эскулапа.

— Первый раз у нас?

— Да.

— На что жалуетесь?

Милиционер задумался, не зная, с чего начать.

— Понимаете, доктор, — произнес он, — последнее время со мной стали происходить странные вещи.

— Не вы первый, не вы последний, — устало заметил психиатр.

— Мне от этого не легче.