ограничениях, рамках, предубеждениях, честолюбивых задумках и желаниях. Хочется научиться
снова – просто жить.
Я решительно иду в кухню и наливаю себе стакан молока. «Ничего страшного, иногда можно
позволить себе и сладкое», - говорю я сама себе. – «Ведь без углеводов нельзя совсем обойтись.
Они жизненно необходимы для поддержания серого вещества в тонусе и для выработки
эндорфинов и допаминов в нужном количестве». В процессе самоубеждения с параллельным
просмотром старого милого кинофильма я съедаю три с половиной печенья. Я наелась, мне
комфортно. Но в корзинке лежит недоеденная половинка. – «Доешь ее. Зачем ей здесь лежать?
Доешь, доешь, доешь. Для эндорфинов» - Я нехотя пережевываю остатки, хотя больше не хочу.
Молока больше тоже не осталось. Половинка печенья была явно лишней. Она тяжелым
предвестником беды падает в мой желудок.
И тут, впервые в жизни, появляется Она – шикарная, летящая, элегантная и чарующая:
«Ну что за бред ты несешь? Какие эндорфин? Какие углеводы для серого вещества?»
«Боже, что это? Что я делаю? Зачем я съела эту последнюю половинку, зачем я вообще их
съела??»
«Идиотка, столько заниматься спортом, следить за собой, контролировать всю свою жизнь,
каждый свой шаг, вздох, мысль, эмоцию и желание, и потом сорваться на каких-то печеньях. Да, ты
меня сильно расстроила. Ничего из тебя не выйдет».
«О, ведь это правда! Я ничего не стою, я столько стараюсь и слежу за собой, а тут такой шаг назад.
Что же мне теперь делать? Через полчаса я стану весить на два килограмма больше, и ни одна
юбка на меня больше не налезет. Я впервые не смогла проконтролировать свои действия! Это
ужасно».
«Да, это ужасно. Есть, конечно, одно решение, но оно может тебе не понравиться».
«Какое? Скажи, какое, мне нужно что-то сделать, чтобы вернуть контроль над своим телом».
«Ты должна быть построже со своим телом, а то оно совсем распоясается. Ну, что, говорить?»
«Да, говори».
Она что-то шепчет мне в уши, дурманит меня своими певучими словами и сладкими обещаниями.
Я встаю, отряхиваю крошки со спортивных штанов и направляюсь в туалет.
Не знаю, как чувствуют себя женщины, впервые торгующие своим телом, но в тот момент я
полагаю, что чувствовала себя не лучше. Я насилую свое горло – и это первый раз, когда я
позволяю себе насиловать собственную жизнь.
Часть II.
Глава 1.
Я проснулась, уже дрожа от негодования на себя и весь мир. Мысли метались, живот сводило
тревожной судорогой. Я захватила ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, и резко села.
Руками стиснула голову, словно пытаясь поставить ее на место. Артур спал рядом: ноги
выглядывали из-под одеяла, подушка пряталась под гривой красивых черных локонов. В его голове
все явно было чисто, приятно и спокойно. Я с детской завистью наморщилась и вылезла из нашей
огромной кровати. Дверь в спальню была открыта, и из распахнутого в широком холле окна веяло
приятной утренней прохладой. Солнышко только-только начало выглядывать из-за горизонта,
отмечая свое присутствие ярко-розовой контурной полоской. Мир праздновал очередной день, но я
была чужой на этом празднике.
Моя душа была заперта внутри черной кладовки, среди паутины, беспорядка, исписанных старых
тетрадей, страхов и волнений. Было обидно наблюдать за окружающей жизнью сквозь призму
собственных проблем. Последние годы время убегало вперед, как песок сквозь пальцы, оставляя в
моей голове лишь едва заметную ниточку воспоминаний.
Я заварила зеленый чай и села на подоконник. Надо что-то с этим делать. Снова пытаться. Не
помогли одни врачи – значит, помогут другие. Куча прочитанных книг, пройденных встреч,
потраченных средств – частично это тоже помогло, но лишь частично. Болезнь осталась, она
подтачивала мои силы, как червь подтачивает огромное сильное дерево – пока то не упадет
обессиленным на землю. Я не хотела падать, я выбирала жизнь, но пока я все еще шла по глухому
тоннелю, постоянно падая и оступаясь, двигаясь куда-то вперед.
«Да, нужен врач» - Я вылила остатки чая в раковину и поставила чашку рядом. – «Нужен хороший
врач, такой, который бы имел опыт решения подобных проблем»
«Тебе нужен не врач, а друг» - Она сидела напротив меня, меланхолично наблюдая за первыми
лучами солнца. – «Неужели ты не понимаешь, что ты одинока?»
«Что за бред ты несешь?» - я рассердилась, - «Какой друг? Не заговаривай мне зубы, пожалуйста»
Она засмеялась, вскочила с подоконника и принялась пританцовывать около холодильника.
«Давай начистоту? Тебе никто не нужен, ты ненормальная, никто не захочет иметь с тобой что-то
общее, если узнает про меня! Ты никогда от меня не избавишься, так и знай!»
«Нет, я от тебя избавлюсь» - на этот раз я почему-то была уверенна в том, что говорю, и
абсолютно спокойна. – «Вот уже скоро я найду выход из этого мира, в котором оказалась запертой
с тобой наедине. Скоро, очень скоро»
«Ты не сможешь без меня. Заключенные, отсидевшие помногу лет в тюрьме, скучают по стенам
камеры. И ты будешь скучать. Ты вернешься»
«Я сделаю все возможное, чтобы уйти. И тогда я уже не вернусь»
Она обиженно фыркнула, презрительно посмотрела на меня и ушла, но, я знала, что лишь на
время.
Интернет – это поле чудес. Помню, как пятнадцать лет назад я и мечтать не могла о таких
удовольствиях и широких просторах для информации и общения. Я довольно быстро нашла
несколько сайтов о пищевых расстройствах, показавшихся мне интересными.
Один из них привлек своей непосредственностью, живостью и следами недавнего пребывания
хозяина, точнее, хозяйки. С фотографии на меня смотрела молодая симпатичная женщина - доктор
с приятным именем Мария.
В течение полутора часов я прочитала все имеющиеся статьи на сайте и переписку доктора с
пациентами он-лайн. Доктор показалась мне здравомыслящей и уверенной в себе женщиной. Мне
захотелось написать мне, хотя я совсем не была уверена, что она мне ответит.
Обычно такие сайты и доктора не заинтересованы в заочной электронной переписке с
пациентами: это не приносит ни заработка, ни удовлетворения от наглядного терапевтического
эффекта. Но для тех, кто болен, особенно нелицеприятной болезнью типа булимии, о которой
боишься признаться даже самому себе, - это идеальное решение. Даже в электронном письме я
сознательно упустила ряд деталей, стараясь хоть чуточку приукрасить себя и свое положение. Мне
казалось, что Марии будет неприятно читать подробности, что таких писем ей приходит
достаточно много, и она вряд ли мне ответит.
Я написала длинное, полное сдержанного отчаяния, письмо. Крик души, первая капля дождя из
слез, намек – вот чем стало то мое первое послание к психологу. Я была достаточно откровенна о
себе и своей болезни, своих ощущениях и догадках, обо всем, но я не смогла заставить себя
назвать свое настоящее имя. Это был страх. Страх быть узнанной даже потенциально, несмотря на
созданный специально для этого письма электронный почтовый ящик, на удаленность друг от
друга, на анонимность.
Когда я нажала кнопку «отправить», я почувствовала облегчение одновременно с тревогой. Что
будет дальше? Случится ли что-нибудь? Изменится ли? Вдруг она поместит мое письмо на сайте
для всеобщего обозрения? Вдруг она начнет упрекать или наставлять? Или совсем не ответит, что
будет гораздо хуже.
Прошло несколько дней, и я получила объемный ответ. Мария написала несколько строчек с
советами «первой помощи» и вопросом, может ли она опубликовать мое письмо на сайте? Я была
так рада ее письму, что с легкостью разрешила.
Так началась наша долгая переписка.
Система лечения, которую предлагала мне Мария, была основана на йоге и медитации. Для начала
