– Итак?..

Оказывается, эта рыжая притащилась за ним в кухню и теперь с вызовом взирала на него из дверного проема.

Роган сделал глоток. На его вкус, чай немного горчил.

– Что «итак»? – Он отвернулся, чтобы долить воды и снова включить чайник.

– Вы кто? – с нажимом повторила она.

У него скривились губы.

– Явно не грабитель.

Это Элизабет и сама давно поняла. Мужчина мог быть кем угодно, но не грабителем… Грабитель не стал бы задерживаться в кухне, чтобы приготовить себе чай. Или, разбив бутылку молока, убирать за собой. Как не потрудился бы поднять с пола потерявшую сознание женщину и перенести ее на удобный диван. И уж тем более не вступил бы в беседу о книжке, которую та читала на ночь…

– Вы – родственник миссис Бэйнс?

Хотя, что делать в главном доме родственнику экономки, тем более что здесь находится она, Элизабет?

Судя по насмешливому взгляду, злоумышленник думал то же самое.

– Не-а, – лениво протянул он.

– Вы намерены сказать мне, кто вы такой, или?..

– Или что? – Мужчина прислонился к столешнице, скрестил руки на широкой груди и зловеще сощурил темные глаза. – Я думаю, гораздо интереснее было бы выяснить, кто вы такая и какого черта делаете в Салливан-Хаус? – уже более раздраженно отозвался он.

Элизабет на мгновение отвлеклась на проступившую под черным свитером рифленую мускулатуру, но, услышав в его голосе досаду, тут же откликнулась:

– Я здесь работаю.

– В качестве кого же?

Элизабет не знала, стоит ли обращать внимание на столь оскорбительный тон.

– Не уверена, что вас это касается, но меня зовут Элизабет Браун, и я живу в Салливан-Хаус, чтобы составить каталог обширной библиотеки мистера Брэда Салливана. По его просьбе.

– Так это вы – доктор Э. Браун? – Мужчина выпрямился и недоверчиво оглядел ее с головы до ног.

– Все верно, – сдержанно подтвердила она.

«Странно, неужели мое имя о чем-то ему говорит?»

Ей становилось жарко под его пристальным взглядом.

– Доктор Элизабет Браун?!

Она проглотила комок в горле:

– Ну-у… да. Это ученое звание, я не доктор медицины.

«Зачем я что-то ему объясняю? И почему отвечаю?»

– А я ожидал увидеть здесь мужчину. Доктора Э. Брауна. – Грабитель, который на самом деле оказался не грабителем, с иронией покачал головой. – Значит, вы и есть тот самый доктор Э. Браун, который неделю назад послал по почте в Нью-Йорк срочное сообщение некоему Рогану Салливану о том, что его отец перенес сердечный приступ, сейчас очень плох и находится в больнице?

У нее буквально отвисла челюсть.

Слов нет! Доктор Браун, уважаемый преподаватель университета, изумленно разинула рот.

Ну конечно, откуда бы этому высокому темноволосому красавцу знать о ее письме, если он не Роган Салливан собственной персоной?

Стало быть, это сын Брэда Салливана! И по сведениям, полученным Элизабет от миссис Бэйнс, он не появлялся в родительском доме – и вообще в Корнуолле – больше пятнадцати лет…

Роган с иронией наблюдал, как потрясенная Элизабет Браун – доктор Элизабет Браун – в почти бессознательном состоянии двинулась к одному из табуретов.

– Чаю? – сочувственно предложил он.

Он с опаской подумал, что, вероятно, ей и впрямь лучше сесть, а то как бы она опять не грохнулась в обморок. Да и какую женщину не напугает глухой ночью звон разбившегося на кухне стекла? Разумеется, она посчитала, что в дом забрался грабитель. И только сейчас стало ясно, что это явился с визитом давно пропавший сын Брэда Салливана. С очень коротким визитом – как решил для себя Роган.

– Чай? Да… это было бы хорошо. Вы… м-м-м… получили и второе мое письмо?

– Нет, – коротко ответил он.

– Ох!

Губы у Рогана дрогнули. У нее было такое встревоженное лицо, что ему даже стало ее жалко.

– Я знаю, Элизабет, что мой отец умер.

Как можно было не заметить американского акцента? Вероятно, ее совсем очаровал красивый глубокий голос, вот и не заметила. Если бы он ее не загипнотизировал, она сложила бы два и два и поняла бы, что этот человек имеет какое-то отношение к Брэду Салливану. Что это и есть сын Брэда Салливана…

Роган угадал ее мысли и с горечью сказал:

– Не ищите внешнего сходства между мной и Брэдом, все равно не найдете. И никакого другого, слава богу.

– Я просто подумала, как жаль, что о смерти отца вы узнали от больничного персонала, – попыталась оправдаться Элизабет.

Он поморщился:

– Я в больнице не был. Просто позвонил, но мне сказали, что по телефону они никакой информации о состоянии Брэда не дадут. Хорошо, что адвокат оказался более общительным. Он сообщил мне о смерти Брэда и об инструкциях по поводу похорон.

Элизабет вздрогнула от жалости, ведь похороны через три дня.

– Мне очень жаль, что вы не успели добраться сюда до смерти отца…

– Что вы говорите!

Ей не понравилась его ирония, и она нахмурилась.

Роган пояснил:

– Если я правильно понял адвоката, Брэд точно знал, насколько болен, и непонятно, на чем он продержался последние несколько лет. Очевидно, за все это время Брэд Салливан так и не нашел времени, чтобы связаться с единственным сыном…

Единственный сын, как теперь знала Элизабет, смотрел на нее с каким-то уж очень дружелюбным видом. Теплый взгляд глаз цвета шоколада медленно скользил по голубой пижаме, то и дело задерживаясь на выступающей из-под хлопка груди.

Элизабет поерзала. Ей было неловко.

– Вы извините меня? Я на минуточку.

Роган вопросительно поднял брови. Поэтому она многозначительно добавила:

– Если мы продолжим разговор, то я хотела бы подняться наверх и накинуть халат.

– О, мы продолжим, – подтвердил он. – А не поздновато… в смысле благопристойности?

Элизабет невольно подумала о том, каково было бы оказаться в таких сильных руках в одной только тонкой пижаме… Щеки ее зарумянились, и она встала.

– Думаю, в халате я все-таки чувствовала бы себя комфортнее, – твердо сказала она.

– Ну и прекрасно, – равнодушно согласился Роган и отвернулся, уверенный, что благонравный доктор поднимется наверх, чтобы надеть какую-нибудь дневную одежду.

Конечно, она чувствовала себя много комфортнее, когда через несколько минут вернулась в халате в голубую и белую полоску, надетом поверх все той же пижамы и аккуратно подвязанном на талии. Похоже, доктор Э. Браун относилась к типу сугубо деловых женщин. Роган решил, что она не во вкусе отца.

Он со стуком поставил на столик две кружки с чаем, потом сел напротив Элизабет и, прищурившись, стал в упор ее разглядывать.

Она выпрямилась. Ей все-таки было неуютно.

– Я думала, вы мне позвоните, когда получите письмо…

Он безрадостно улыбнулся:

– То письмо, в котором вы очень деловито сообщили мне, что «мистер Салливан перенес сердечный приступ»?

Роган уже жалел, что поддался первому порыву, вскочил в самолет и понесся в Англию. И для чего он проделал этот путь? Для того только, чтобы какая-то чопорная доктор Элизабет Браун подчеркнула всю никчемность подобной суеты!

Разве деловито? Элизабет даже расстроилась, мысленно поморщилась и признала: вполне возможно, что именно деловито. Но она не была слишком уж хорошо знакома с Брэдом Салливаном. А сына и вовсе не знала… И ей было очень трудно писать. Конечно, можно было бы подписать письмо не так формально, хотя…

Элизабет предполагала, что лучше бы Рогану Салливану написала миссис Бэйнс, но после кончины Брэда экономка словно помешалась, и Элизабет не стала настаивать.

– Извините, если письмо показалось вам несколько… сухим. – Она взяла кружку и сделала живительный глоток. – Хотя, наверное, было бы удобнее, если бы вы позвонили миссис Бэйнс и предупредили, что обязательно прилетите. Здесь недавно случилось несколько ограблений. Если бы мы вас ждали, я на вас не набросилась бы!

Кажется, она его обвиняла.