— Ты знал, что дедушка Бекки носит прозвище Пустыня Каракум?

Сейчас, когда Стар была так близко от него, Ною никак не удавалось собраться с мыслями.

— Что-то я слышал такое... Это ему подходит.

— Но не потому, почему ты думаешь.

— Именно потому. Он лыс, как бильярдный шар.

На лице Стар заиграла озорная улыбка.

— Правильно, но прозвище он заработал больше тридцати лет назад — задолго до того, как потерял волосы. Ты небось удивлялся, что мои родители близко знакомы с родителями Амалии? — Стар выдержала паузу, удостоверяясь, что полностью владеет его вниманием. — Дело в том, что Маккитрики тоже были «детьми цветов» [5].

Ной изумленно раскрыл рот.

— Маккитрики? Не может быть! Они же самые отъявленные консерваторы в стране.

— Это теперь. А тогда, в шестидесятых, они были самыми настоящими радикалами в пестрых галстуках, ворующими цветы. Вот угадай, кто показал губернатору голую задницу на митинге в защиту мира?

По губам Ноя поползла недоверчивая ухмылка.

— Шутишь?

— Вовсе нет. У моих родителей до сих пор хранится уличающая фотография. — Она поцеловала его в кончик носа. — Если Маккитрики отобьются от рук, мы напомним им, что когда-то и они были молоды и мыслили шире.

Ной привлек ее к себе.

— Я люблю тебя, Морнинг Стар. Больше не покидай меня, — сказал он строго.

— И я люблю вас, доктор Брэдли... Но мне следует честно предупредить: утром я видела, как мама колдует над пшеничными зернами и черной патокой. По-моему, мои родители уже начали приготовления к нашей свадьбе.

Ной и Стар посмотрели друг на друга и представили жующих цветы кроликов, а также хорьков, кошек и собак, снующих под ногами во время свадебной церемонии.

— Давай убежим, — сказали они одновременно.

— Эта маленькая свинка пошла на базар, а вот эта маленькая свинка осталась дома...

Стар с улыбкой посмотрела на мужа. Он нес полуторагодовалую Джессику Лин за спиной на подвесном сиденье и, осторожно перебирая пальчики на ее босых ножках, перечислял, что случилось с каждой из «маленьких свинок». Джессика радостно смеялась и хлопала отца по голове.

Бекки стояла возле ручья и не обращала никакого внимания на Сэмуэля Кристофера, который в это время пытался приблизиться к бдительно застывшему бурундуку. В свои девять лет она испытывала вполне понятное презрение к малышне, которая только и знает, что путаться под ногами у старших. А Сэму уже удалось подобраться к бурундуку достаточно близко. Стар, зорко наблюдавшая за сынишкой, все же надеялась, что ему зверька не поймать.

— Иди, иди сюда, — звал мальчик, протягивая вперед руку. Одной ногой он стоял на тропинке, чтобы его не обвинили в нарушении правил. По мнению Сэма, которое он неоднократно высказывал, мама всегда поднимала излишний шум по поводу ходьбы по газонам или запрещенного в парке кормления животных.

Впереди из-за деревьев слышался шипящий звук гейзера. Бекки на Рождество получила в подарок фотоаппарат, «точно такой, как у мамы», и горела желанием заснять на пленку что-нибудь замечательное.

— Папа, можно взять его домой? — спросил Сэм.

— Нет! — одновременно вырвалось у Ноя и Стар, и этот дружный возглас вспугнул бурундука, который скрылся в зарослях, махнув на прощание хвостом.

Сэм досадливо сморщил веснушчатый нос, но потом философски пожал плечами. Он не любил расстраиваться по пустякам и принимал жизнь такой, какая она есть. Его родители обменялись улыбками.

— Ах! — воскликнула Бекки, забравшись на окружавший гейзер парапет и заглядывая вниз. — Мам! Иди сюда!

Сэм прыгнул вперед.

— Ого! — произнес он. — Здорово.

— Ужасно, — возразила Бекки. — Тут все заросло.

Стар поспешила к детям и увидела разноцветные водоросли, кольцами окружавшие заводь с дымящейся водой. Табличка поясняла, что растительность таким образом адаптировалась к перепадам температуры. Неплохое дополнение к ее коллекции снимков, посвященных системе Национальных парков.

Приспособить профессию Стар к семейной жизни было не очень-то легко, но вдвоем они справились. Конечно, дети требовали и времени, и внимания, но Ной, как мог, помогал жене. И еще они всегда могли положиться на родителей Стар — Блу Ривер и Мун Брайт оказались идеальными дедушкой и бабушкой и всегда охотно приглядывали за детьми. И, что тоже было немаловажно, брали на себя заботу о зверинце Брэдли, когда Стар, Ной и дети уезжали из города.

Стар подняла фотоаппарат и свесилась через перила в поисках наиболее удачного ракурса.

— Осторожней, — предостерег Ной, придерживая ее сзади за рубашку.

— Все в порядке, — рассеянно отозвалась Стар, щелкая фотоаппаратом.

— Ты нагнулась прямо над этой кипящей лужей. Не мешает все же быть осмотрительнее.

Стар выпрямилась и похлопала себя по округлившемуся животу.

— Ты твердил это не переставая, когда я носила Джессику. Беременность — не инвалидность.

— Можно было остановиться на Джесси. Трех детей вполне достаточно.

Стар погладила младшую дочурку по спинке и обняла мужа за талию.

— Если ты помнишь, и эта молодая особа нами не планировалась. — Она многообещающе прижалась к нему, напомнив об их втором медовом месяце на Бали. Тогда они меньше всего думали о контроле над рождаемостью. — Я чувствую себя хорошо. Но для четырех месяцев я что-то чересчур большая. Ты не думаешь, что на сей раз может появиться двойня?

— О Боже! — Ной покачал головой. — Как только мы вернемся домой, немедленно сделай УЗИ.

— Это уже запланировано.

— Хорошо. Но ты перенапрягаешься. Не следует проявлять такую активность.

Стар вскинула брови.

— Прошлой ночью ты так не считал.

Ной выразительно покосился в сторону старших детей, но те увлеченно слушали смотрителя парка, который рассказывал историю образования гейзеров.

— Прошлой ночью на тебе была та облегающая черная штучка, — пробормотал он. — Я чуть не умер.

— Облегающая? С таким-то животом, — засмеялась Стар.

Перед глазами Ноя возникла Стар, одетая в черную шелковую ночную рубашку, и он застонал. Стар каждый раз вносила нечто новое в их интимные отношения, но, когда она ждала ребенка, близость с ней получала новый смысл... ведь между ними возникала живая связь.

— Хорошо, что наша спальня не граничит с комнатами детей. Я уж подумал, что получу разрыв сердца, когда ты вышла из ванной, — проговорил он.

— Мне поневоле пришлось взять эту рубашку, — целомудренно потупилась Стар. — Шелк занимает меньше места в чемодане, а у нас и так хватает детского багажа.

Ной не мог сдержать широкой улыбки. Какая практичная у него жена! Командировочный опыт Стар сделал ее самой ловкой укладчицей в семье, если не во всем мире, что было очень кстати для матери такого большого семейства. Из-за этой непредвиденной беременности они взяли продолжительный отпуск, чтобы Стар успела закончить работу над новой книгой. Когда на свет появится малыш, он надолго привяжет их к месту. А если родится двойня?

Что ж, они справятся и с этим.

Он не мог представить себе жизни без Стар. До сих пор его бросало в жар от одного ее взгляда, улыбки, озорной реплики. Она сводила его с ума, и он наслаждался каждым мгновеньем, проведенным с ней. Толково взявшись за дело, Стар одолела-таки сопротивление Маккитриков, возражавших против опекунства Ноя над Бекки. Те проявили несвойственную им терпимость, а их браком, кажется, даже остались довольны.

— Двойня? Гм. Посмотрим, — пробормотал Ной, улыбаясь жене. — Не обращая внимания на гуляющую публику, он привлек ее к себе, и их губы слились в долгом нежном поцелуе.