– Так умирают предатели!
Слова эти четко разнеслись над гомоном толпы, сверкнул нож в руке этого солдата и вонзился в грудь Десто.
Грендон подбежал и увидел, что заговорщик лежит на полу, изо рта пеной выбивается кровь и стекает по бороде. Убийца его ничком упал на распростертое тело. Грендон узнал Зеппу. В момент душевного потрясения и удара рана, нанесенная ему ранее жертвой, открылась. Через минуту оба были мертвы.
Четверо солдат унесли тела, и предыдущий порядок был восстановлен с удивительной быстротой. Вновь Грендон двинулся к подножию трона, где его ожидала трепещущая Верния с широко раскрытыми глазами. Он на мгновение взял ее руку в свою, но она решительно попросила его продолжить официальную процедуру.
К этому моменту четыре короля уже лежали на ступенях перед троном согласно обычаю их предшественников. Грендон повернулся к Вернии.
– Ведь я теперь император, не так ли?
– Без сомнения, мой господин.
– И слово мое – закон?
– Если только оно не вступает в противоречие с положениями конституции Рибона.
– А восшествие на трон по спинам королей-вассалов описано в конституции?
– Нет. Это обычай, идущий из поколения в поколение и означающий проявление покорности со стороны глав различных королевств.
– Этот обычай должен быть отменен. Мне от подданных нужна преданность, а не унизительная служба.
Затем, к изумлению четырех королей, он попросил их подняться и встать на тех же ступенях, по двое с каждой стороны. Под ошеломленными взглядами зрителей Грендон так взошел на престол.
Когда он сел со спокойным достоинством и положил скарбо на подлокотники, по ступеням взошла Верния и склонилась, вытянув вперед правую руку ладонью вниз. Этому примеру последовали все собравшиеся. Но день этот для добрых граждан Рибона был исполнен событий удивительных, ибо, отменяя давний обычай пребывания императрицы коленопреклоненной у ног своего господина, Грендон вдруг снял скарбо с подлокотников, поднял супругу и посадил рядом с собой на трон.
– Так нельзя, – изумленно выдохнула она. – Мое место…
– Обычаи устанавливаются! – ответил он и тут же, на глазах у всех, от души поцеловал невесту прямо в губы.
Толпа развеселилась.
– Долгого и счастливого правления нашему императору и его императрице!
Вокруг трона опустились переливающиеся розовые занавеси, и Грендон забыл обо всем, когда вокруг шеи его обвились две нежные ручки, а златокудрая голова Вернии опустилась ему на плечо.
– И все же я ничего не понял в этом деле с воззванием, – наконец смог вымолвить он. – Как и когда умудрилась ты изменить текст?
– Он был изменен еще до того, как я скрепила его подписью, – сказала она. – Ведь я скорее умерла бы, чем подписала предложенное. Пока Десто отвлекался на тебя, я мгновенно зачеркнула его имя и вписала твое. Затем, как бы случайно, позволила свитку полусвернуться, и Десто, увидев его подписанным, на радостях даже не подумал еще раз перечитать написанное!
Не в силах найти слова, достойные восхищения, Грендон отделался банальностью:
– Ты удивительная женщина! – сказал он.
Две недели спустя, в полночь, Грендон и Верния стояли на крыше дворца и наблюдали, как ввинчивается на место цилиндр в борт громадного шара из асбеста и стали.
В этот день Бордин со Сражающимися Травеками отбыл в Укспо. Оро, Рота, Толто с Джото и грантерранцами отправились к народу Долины Сабитов, а Гарри Торн и Ворн Вангал улетели в Олбу, поскольку бывший марсианин очень переживал из-за некой ожидающей его там красавицы-принцессы. Распрощались и с доктором Морганом, помогли ему облачиться в его причудливый скафандр, посмотрели, как он взбирается по лестнице и закрывает за собой цилиндрическую дверь; осталось лишь увидеть, как замечательный межпланетный корабль начнет путешествие в земной двадцатый век.
Наконец цилиндр с лязгом встал на место, и Грендон подал сигнал двум помощникам, которые принялись размахивать мощными факелами, направленными на шар.
Тот начал медленно подниматься, сперва слегка раскачиваясь, как детский воздушный шарик, затем с пугающей стремительностью корабль рванулся в небо. Заметались устремленные вверх лучи мощных фонарей, оставляя размытые пятна света на облаках, и наконец нашли искомый объект. Тот к тому времени уже настолько удалился, что не превышал размерами апельсин. Мгновение спустя от него осталась лишь яркая белая точка. А вскоре и она исчезла.
Грендон приказал выключить фонари и повернулся, чтобы уйти, но Верния положила ладонь на его руку.
– Посмотри, – сказала она. – Вон твоя планета и твоя луна.
Грендон поднял голову и на краткий миг был удостоен величественного зрелища в просвете между облаками – Земли и ее спутника – самого красивого зрелища на полночном небе Заровии.
Затем он обратил взор свой к бесконечно более прекрасному зрелищу рядом с собой, и вместе они пошли по ступеням вниз.
