– Разумеется, – кивнул Тэнго. – Огромное вам спасибо.

– Не за что, – кивнула секретарша, возвращая ему визитку Усикавы. – Кстати, Усикава – это мужчина, что к вам приходил?

– Он самый.

– Я, конечно, общалась с ним всего полминуты, но он мне очень не понравился.

Тэнго спрятал визитку в кошелек.

– Уверен, прообщайся вы с ним целый час, ваше впечатление бы не изменилось, – сказал он.

– Вообще-то я стараюсь не составлять о человеке мнения с первого взгляда. Потому что раньше не раз ошибалась, а потом жалела. Но сегодня сразу поняла: этому человеку доверять нельзя. И думаю так до сих пор.

– Так считаете далеко не вы одна, – отозвался Тэнго.

– Далеко не я одна? – повторила секретарша, словно проверяя на слух, верно ли он выстроил фразу.

– Какой стильный у вас жакет, – сказал Тэнго.

Не комплимента ради, совершенно искренне. После мятого и дешевого костюмчика Усикавы ее льняной жакетик казался божественным одеянием из священных шелков, вдруг опавших с неба в тихий безветренный день.

– Благодарю, – сдержанно улыбнулась она.

– И все-таки как бы грамотно в трубке ни отвечали, вовсе не факт, что на том конце действительно «Фонд поддержки искусства и науки», верно?

– Да, конечно. Возможно, эта девица – просто подсадная утка. Теоретически достаточно протянуть телефонную линию и зарегистрировать номер, чтобы сымитировать хоть Организацию Объединенных Наций. Как в том фильме – «Афера», помните? Да только зачем это нужно? Не обижайтесь, но вы совсем не похожи на человека, из которого таким способом можно вытрясти бешеные деньги.

– Ну, из меня как раз ничего не вытрясали, – вздохнул Тэнго. – Кроме разве души…

– Смотри-ка, – покачала головой секретарша. – Просто Мефистофель какой-то!

– По крайней мере, стоит проверить, что находится по их адресу на самом деле.

– Расскажите, когда узнаете, – кивнула секретарша и прищурилась на свой маникюр.

Организация тем не менее существовала на самом деле. Разделавшись с лекциями, Тэнго сел в электричку, доехал до станции Ёцуя и оттуда прошел пешком до Кодзимати. По адресу, указанному на визитке, обнаружилось четырехэтажное здание. У входа висели в ряд позолоченные таблички, среди которых, в частности, значилось: «Фонд поддержки искусства и науки новой Японии». Офис фонда располагался на третьем этаже. Вместе с «Нотным издательством Огимото» и «Бухучетом Коода». Судя по размерам здания, места в том офисе немного. Хотя, конечно, при взгляде снаружи толком не разберешь. Тэнго решил было подняться в лифте на третий этаж и проверить, но передумал. Нечаянно столкнуться в дверях с Усикавой хотелось меньше всего на свете.

Он снова сел в электричку, с одной пересадкой вернулся домой и позвонил в контору Комацу. Как ни удивительно, тот оказался на месте и сразу взял трубку.

– Сейчас неудобно, – выпалил Комацу скороговоркой. Его голос казался напряженнее обычного. – Прости, но отсюда ни о чем болтать не могу.

– Очень важный разговор, господин Комацу, – сказал Тэнго. – Сегодня ко мне в колледж заявился какой-то странный тип. Кажется, он знает о моей причастности к «Воздушному кокону».

Комацу несколько секунд молчал.

– Позвоню через двадцать минут, – вымолвил он наконец. – Будешь дома?

– Да, – ответил Тэнго, и связь оборвалась.

Не выпуская трубку из левой руки, Тэнго подточил на бруске один за другим два ножа, вскипятил чайник и заварил себе черного чаю. Ровно через двадцать минут раздался звонок. Подозрительная точность, отметил Тэнго. Совершенно не в духе Комацу.

На этот раз голос в трубке звучал гораздо спокойнее. Словно Комацу перебрался в какое-то укромное место, откуда мог общаться по-человечески. Как можно короче, в нескольких фразах Тэнго рассказал ему про визит Усикавы.

– «Фонд поддержки искусства и науки новой Японии»? – повторил Комацу. – Никогда не слыхал. Да и вся эта история с тремя миллионами – чистый бред. Конечно, в том, что у твоего таланта есть будущее, я и сам не сомневаюсь. Но предлагать такие деньги тому, кто еще ни строчки не опубликовал, – чушь собачья. Так не бывает. Здесь какой-то подвох.

– Вот и я сразу так подумал.

– Подожди немного. Попробую раскопать об этом фонде, что смогу. Если что найду – позвоню тебе сам. Так, значит, этот Усикава знает о твоих отношениях с Фукаэри?

– Похоже на то.

– Черт бы его побрал…

– Что-то зашевелилось, господин Комацу, – сказал Тэнго.

– Ты о чем?

– Ну, просто мне так кажется. Будто мы с вами выворотили из земли здоровенный булыжник. И какая-то гадость, спавшая под ним, проснулась и вот-вот полезет наружу.

Комацу перевел дух.

– Меня в конторе тоже каждый день на части разрывают, – сказал он. – Таблоиды с еженедельниками проходу не дают. Как и телевидение. А сегодня утром полиция заявилась. Для сбора информации. Оказывается, им известно о связи Фукаэри с «Авангардом». И о том, что ее родители пропали без вести. Боюсь, не сегодня-завтра журналюги растрезвонят об этом на каждом углу.

– А где сейчас Эбисуно-сэнсэй?

– Уже несколько дней связь с сэнсэем оборвана. Его номер не отвечает, от него самого ни слуху ни духу. Возможно, он сейчас тоже в глухой обороне. А может, под шумок разворачивает какой-то очередной гамбит?

– Кстати, хотел вас спросить. Вы кому-нибудь рассказывали, что я пишу роман?

– Да нет, никому… Зачем мне об этом кому-то рассказывать?

– Ну и хорошо. Я на всякий случай спросил.

Комацу выдержал новую паузу и произнес:

– Извини, дружище, что я сам об этом говорю, но… Что-то мне кажется, нас с тобой засасывает не совсем туда, куда нужно.

– Куда бы нас ни засасывало, – ответил Тэнго, – ясно одно: обратно уже не повернуть.

– Ну а если обратно не повернуть, остается только двигаться дальше. Или, как ты говоришь, стоять и смотреть, что за гадость полезет из-под вывороченного камня…

– Так, значит, пристегнуть ремни безопасности? – не удержался Тэнго.

– Именно, – подтвердил Комацу и повесил трубку.

Ну и денек… Усевшись за стол на кухне, Тэнго отхлебнул остывшего чая и подумал о Фукаэри. Чем же она с утра до вечера занимается там, в своем укрытии? Но конечно, на этот вопрос ему не ответил бы никто на свете. Кроме, понятно, ее самой.

В записи на кассете Фукаэри предупреждала, что LittlePeople будут использовать свои силы и знания, чтобы навредить ему, Тэнго. И что их следует опасаться в темном лесу…

Тэнго вздрогнул и невольно огляделся по сторонам. Да уж. Что-что, а темный лес – идеальное место для этих тварей.

Июльским вечером тучи наконец-то исчезли, и обе луны засияли в небе как новенькие. Этот идеальный ночной пейзаж Аомамэ разглядывала со своего крошечного балкона. Больше всего ей сейчас хотелось позвонить кому-нибудь и поинтересоваться: «Ну как? Из окна не выглядывали? А вы посмотрите – сколько там в небе лун? У меня видно две, а у вас?»

Но с такими вопросами позвонить было некому. Ну разве что Аюми. Но отношения с Аюми, и без того слишком личные, еще дальше углублять не хотелось. Все-таки девочка служит в полиции. Аомамэ, скорее всего, в ближайшее время прикончит еще одного подонка, сменит лицо, имя, адрес – и сгинет из этой реальности навсегда. Встречаться с Аюми будет нельзя. Даже по телефону не поговорить… Как это все-таки тяжело – навсегда расставаться с теми, кто стал тебе по-настоящему близок.

Аомамэ вернулась в комнату, закрыла дверь на балкон, включила кондиционер. И, задернув шторы, отгородилась от лунного пейзажа. При виде двух лун в одном небе становилось не по себе. Так и чудилось, будто они каким-то образом нарушают баланс земной гравитации, вызывая непонятные изменения в организме Аомамэ. До месячных оставалось несколько суток, но тело уже казалось ей вялым, кожа сухой, а пульс нестабильным. Хватит, решила она. Больше о лунах не думаю. Даже если допустить, что это зачем-то необходимо.