– Слушай, а я могу поговорить с тобой и Артуром одновременно? Чтобы мы сразу втроем обсудили то, что только что произошло?

– Ну, я могу спросить у Артура.

– Спроси и узнай еще вот что: не думает ли он, что Билли уже стал сильнее и не настолько склонен к самоубийству, что, вероятно, можно позволить ему брать на себя больше…

– У него нет суицидальных наклонностей.

Зазвучал тихий, но четкий голос с британским акцентом, и доктор Джордж понял, что Артур решил выйти и сам ответить на вопрос. Он не видел Артура с того воскресенья, когда с ним говорила доктор Уилбур. Терапевт постарался сохранять самообладание и продолжил беседу:

– Стоит ли до сих пор сдувать с Билли пылинки? Он все еще так же уязвим?

– Да, – сказал Артур, складывая кончики пальцев. – Он очень пуглив. Параноидален.

Доктор Джордж подчеркнул, что он сам не планировал пока заводить беседу о Челмере, но, похоже, это было нужно Билли.

– Вы затронули тему прошлого, – Артур старательно подбирал слова. – Это первое, что пришло ему в голову. Ну, и обычный страх сделал свое дело. Этого оказалось более чем достаточно, чтобы он заснул. Я не мог это контролировать. Я дал ему проснуться до того, как он пришел…

– Тебе известно, что он говорит, когда не спит?

– Частично и не всегда. Я не всегда точно знаю, что он думает. Но когда Билли думает, его страх я ощущаю. По какой-то причине он не может четко слышать то, что я ему говорю. Но, похоже, он понимает, что иногда мы его усыпляем, а иногда он может сделать это сам собой.

Затем они обсудили кое-что в общем о некоторых личностях, но когда Артур начал что-то вспоминать, он резко остановился, склонил голову и закончил разговор.

– Там кто-то есть, – сказал он и ушел.

За дверью оказался психотехник Джефф Джаната, обещавший прийти за пациентом без четверти двенадцать.

Артур выпустил Томми, и они с Джеффом отправились в Уэйкфилд.

На следующий день, когда до визита доктора Уилбур оставалось два дня, доктор Джордж по дрожащим коленкам понял, что на сессию снова пришел Билли. Он слышал имена «Артур» и «Рейджен» и хотел выяснить, кто они такие.

«И как ему сказать», – думал Хардинг. Он представлял ужасную картину: Билли, осознав правду, покончит с собой. У его коллеги в Балтиморе был пациент, который повесился в тюрьме, узнав, что у него расщепление личности. Доктор Джордж вдохнул поглубже.

– Голос, как в фильме про Джеймса Бонда, принадлежит Артуру. «Артур» – это одно из твоих имен.

Коленки замерли. Глаза округлились.

– Артур – это часть тебя. Ты хочешь с ним познакомиться?

Билли затрясся, коленки прыгали так сильно, что он сам это заметил и положил на них руки.

– Нет. От этого спать хочется.

– Билли, я думаю, что если бы ты как следует постарался, то тебе бы удалось не заснуть, когда появится Артур. Когда ты услышишь его, ты поймешь, в чем заключается твоя проблема.

– Это страшно.

– Но ты можешь мне довериться?

Билли кивнул.

– Хорошо. Ты будешь сидеть здесь, а Артур выйдет в пятно, и мы с ним поговорим. А ты не уснешь. Ты будешь все слышать и запомнишь это. Некоторые другие так делают. Ты выйдешь из пятна, но не утратишь сознание.

– Какого «пятна»? Вы и в прошлый раз о нем говорили, но не объяснили, что это.

– Артур говорит, что именно так твои внутренние люди проявляются в реальности и начинают действовать. Это как пятно света от большого прожектора, кто в нем стоит, тот и находится в сознании. Закрой глаза, и ты его увидишь.

Билли закрыл глаза, а Хардинг затаил дыхание.

– Вижу! Я как будто на темной сцене, а на меня светит прожектор.

– Хорошо. Теперь сделай шаг в сторону, выйди из света, и тогда должен появиться Артур и поговорить с нами.

– Выхожу, – объявил Билли, и коленки перестали трястись.

– Артур, Билли надо с тобой поговорить, – сказал Хардинг. – Мне неловко тебя вызывать, но для терапии Билли важно, чтобы он узнал о твоем существовании, как и обо всех остальных.

У Хардинга вспотели ладони. Когда пациент открыл глаза, поменялось и лицо: вместо мрачного Билли появился высокомерный Артур с тяжелыми веками. Стиснутые челюсти, губы едва шевелятся, отчетливый акцент британской аристократии, как позавчера.

– Уильям, это Артур. Хочу, чтобы ты знал, что здесь безопасно, люди стараются тебе помочь.

Выражение лица Билли мгновенно переменилось, глаза широко распахнулись. Он удивленно осмотрелся вокруг и спросил:

– Почему я раньше про вас не знал?

Снова включился Артур.

– Я рассудил, что тебе лучше пребывать в неведении, пока ты не был готов. Ты постоянно предпринимал попытки покончить с жизнью. Так что мы считали правильным дождаться подходящего момента, чтобы посвятить тебя в эту тайну.

Доктор Джордж слушал и наблюдал; он очень боялся и в то же время радовался тому, что Артур проговорил с Билли почти десять минут, за которые рассказал о Рейджене и остальных восьми личностях и объяснил, что задача доктора Джорджа – объединить все эти сознания в одно, чтобы снова сделать его цельным человеком.

– И вы это сможете? – Миллиган уже обращался к доктору Джорджу.

– Билли, это называется слияние. Происходит оно довольно медленно. Сначала это будут Аллен с Томми, потому что они очень похожи. Потом – Дэнни с Дэвидом, но им обоим нужна длительная терапия. А потом будем по очереди объединять и остальных, пока ты не станешь снова цельным.

– Обязательно объединять их со мной? Нельзя от них просто избавиться?

Доктор Джордж сложил кончики пальцев.

– Другие терапевты уже пробовали этот способ с такими же пациентами, как ты, Билли. И он не сработал. Оптимальные условия для выздоровления – это объединить все твои сущности вместе, для чего сначала все они начинают общаться, потом запоминают, что делают остальные, чтобы избавиться от амнезии. Мы называем это «общим сознанием». А потом будем работать над объединением всех этих людей. Это и есть слияние.

– И когда вы это сделаете?

– На послезавтра у тебя назначена встреча с доктором Уилбур. Мы проведем демонстрацию и обсуждение, в которых будет участвовать практически весь работающий с тобой персонал больницы. Мы покажем видеозаписи, чтобы некоторые из работников… кто с таким расстройством еще не сталкивался… смогли лучше тебя понять и оказывать помощь более эффективно.

Билли кивнул. Потом его глаза округлились, а взгляд устремился вовнутрь. Он несколько раз кивнул, потом удивленно уставился на доктора Джорджа.

– Билли, в чем дело?

– Артур просил передать, что сам хочет решить, кто может принимать участие в этой встрече.

Больница Хардинга буквально гудела от волнения. Доктор Корнелия Уилбур уже выступала здесь с лекцией летом 1955 года, но теперь все иначе. Теперь у них лечится печально известный пациент, первый человек с расщеплением личности, за которым ведут круглосуточное наблюдение в условиях психиатрической больницы. Среди персонала все еще существовали разногласия насчет диагноза, но, тем не менее, всем хотелось попасть на лекцию доктора Уилбур.

И хотя работникам Уэйкфилда заранее сообщили, что планируется присутствие лишь десяти-пятнадцати человек, в подвальный зал административного корпуса набилось человек сто. И врачи, и руководители привели своих жен; сзади расположились служащие других отделений больницы, которые вообще никак не соприкасались с Миллиганом, но они все равно пришли. Кто сел на пол, кто встал к стене; люди толпились даже в вестибюле.

Доктор Джордж продемонстрировал свежие видеозаписи, на которых он и Дороти Тернер беседовали с различными «людьми». Артур с Рейдженом возбудили особенно большой интерес, поскольку ранее никто из персонала, работающего за пределами Уэйкфилда, их не видел. Адалана, с которой до этого беседовала вообще лишь доктор Тернер, кого-то повергла в восторг, у кого-то вызвала насмешки. Но когда на экране появился сам Билли, основная личность, все благоговейно смолкли. А когда он закричал: «Кто все эти люди? Почему я должен из-за них спать?», некоторые, в том числе и Розали Дрейк, едва сдержали слезы.