Но Кронос рассмеялся.

– Очень плохо, Перси Джексон. Лука говорит, что в искусстве фехтования ты никогда не мог с ним сравниться.

В глазах у меня помутилось. Я знал, что времени остается мало.

– Лука все время задирал нос, – сказал я. – Но у него, по крайней мере, была собственная голова на плечах.

– Жаль тебя убивать до того, как окончательный план будет реализован, – размышляя вслух, сказал Кронос. – Мне бы хотелось увидеть ужас в твоих глазах, когда ты поймешь, как я собираюсь уничтожить Олимп.

– Ты никогда не доберешься на этой посудине до Манхэттена. – Рука моя пульсировала болью, в глазах мелькали черные точки.

– Это еще почему? – Золотые глаза Кроноса сверкали. Его лицо – лицо Луки – казалось похожим на маску, неестественную, подсвеченную изнутри какой-то злобной энергией. – Может быть, ты рассчитываешь на своего дружка со взрывчаткой?

Он посмотрел вниз на бассейн и позвал:

– Накамура!

Парнишка в полном греческом доспехе протиснулся сквозь толпу. На левом глазу у него была повязка. Конечно же, я знал его: Эфан Накамура, сын Немезиды. Прошлым летом я спас ему жизнь в Лабиринте, а этот маленький мерзавец в благодарность помог Кроносу вернуться к жизни.

– Все в порядке, повелитель, – доложил Эфан. – Мы его нашли, как вы и велели.

Он хлопнул в ладоши, и вперед вышли два великана, волоча за собой Чарльза Бекендорфа. Сердце у меня едва не остановилось. Один глаз у Бекендорфа распух, руки и лицо в царапинах. Доспехи его исчезли, а рубашка была почти вся разорвана.

– Нет! – выкрикнул я.

Бекендорф встретил мой взгляд. Он посмотрел на свою руку, словно хотел что-то мне сказать. Его часы. Они еще оставались на нем, а в них – детонатор. Успел ли он установить взрыватели? Но эти монстры наверняка должны были их снять.

– Мы нашли его в трюме корабля, – сказал один из великанов. – Он пытался проскользнуть в машинное отделение. Можно, мы его теперь съедим?

– Уже скоро, – отозвался Кронос, с прищуром посмотрев на Эфана. – Ты уверен, что он не поставил взрыватели?

– Он шел в направлении машинного отделения, повелитель.

– Откуда тебе это известно?

– Гм… – Эфан неловко переминался с ноги на ногу. – Он шел в том направлении. И потом, он сам нам сказал. У него рюкзак набит взрывчаткой.

Истина медленно стала открываться мне. Бекендорф провел их. Поняв, что его схватят, он сделал вид, что направляется в другую сторону. Он убедил их, что еще не успел заминировать машинное отделение. Греческий огонь все еще можно было привести в действие. Но пока мы оставались на корабле, нам это не сулило ничего хорошего. Если бы нам удалось убраться с него – тогда другое дело.

Кронос колебался.

«Ну, купись ты на это!» – молча умолял я.

Рука у меня так болела, что я едва стоял.

– Открой рюкзак, – приказал Кронос.

Один из великанов сорвал мешок со взрывчаткой со спины Бекендорфа. Заглянув внутрь, он зарычал и вывернул мешок наружу. Монстры в панике отхлынули в стороны. Если бы мешок и в самом деле был набит сосудами с греческим огнем, то мы все взлетели бы на воздух. Но оттуда вывалился лишь десяток банок с персиками.

Я слышал, как тяжело дышит Кронос, пытаясь подавить гнев.

– Может быть, вы схватили этого полубога у камбуза?

– Гм… – Эфан побледнел.

– И может быть, вы послали кого-нибудь проверить машинное отделение?!

Эфан в ужасе подался назад, потом повернулся и бросился прочь.

Я молча выругался. Теперь до того, как бомбы будут обезврежены, оставались считаные минуты. Я снова поймал взгляд Бекендорфа и задал безмолвный вопрос, надеясь, что он поймет: «Какая задержка?»

Он сложил большой и указательный пальцы кружком – нуль. Таймер детонатора был установлен без задержки. Если ему удастся нажать кнопку, корабль мгновенно взлетит на воздух. А уйти далеко, до того как будет нажата кнопка, мы не сможем. Монстры прежде убьют нас или обезвредят заряды. Или и то и другое.

Кронос повернулся ко мне с кривой улыбкой.

– Тебе придется извинить моих неумелых помощников, Перси Джексон, но это не имеет значения. Ты теперь у нас в руках. Нам уже несколько недель было известно, что ты появишься здесь.

Он протянул руку и показал маленький серебряный браслет с брелоком в виде косы – символа повелителя титанов.

Рана в предплечье лишала меня способности думать, но я пробормотал:

– Устройство связи… шпион в лагере…

Кронос ухмыльнулся.

– Нельзя полагаться на друзей. Они непременно тебя подведут. Луке тяжело дался этот урок. А теперь брось свой меч и сдавайся. Иначе твой друг умрет.

Я проглотил слюну. Один из великанов обхватил Бекендорфа рукой за шею. Я был не в состоянии его спасти, но даже если бы попробовал, он умер бы, прежде чем я добрался до него. Мы оба умерли бы.

Бекендорф одними губами произнес: «Уходи!»

Я покачал головой. Я не мог бросить его.

Второй великан продолжал перебирать банки с персиками, а это означало, что левая рука Бекендорфа свободна. Он медленно поднял ее, поднося к часам на правой руке.

Я хотел закричать: «Нет!»

Потом у бассейна раздалось шипение одной из дракониц:

– Шшшшто он делает? Шшшшто это у него на руке?

Бекендорф крепко зажмурил глаза и накрыл ладонью часы.

Выбора у меня не оставалось. Я бросил мой меч в Кроноса, словно это был не меч, а дротик, и тот, не причинив Кроносу вреда, отскочил от его груди. Однако это напугало его. Я мигом протиснулся через толпу чудовищ и спрыгнул за борт в воду с высоты тридцать футов.

В чреве корабля раздался грохот. Монстры что-то кричали мне вслед. В бедро ударила стрела, но у меня даже не было времени почувствовать боль. Я нырнул и приказал потокам унести меня вниз как можно дальше – на пятьдесят метров, на сто метров.

Но даже и на таком расстоянии я почувствовал, как мир сотряс взрыв. Мой затылок обожгло. «Принцесса Андромеда» взорвалась с двух сторон, в черное небо выплеснулся громадный шар зеленого пламени, пожирая все вокруг.

«Бекендорф…» – подумал я.

После этого я вырубился и пошел на дно, как сброшенный с корабля якорь.

Сны полубогов – это полный отстой.

Дело в том, что это, в общем-то, и не сны. Это всякие видения, предзнаменования и прочая подобная мистика – меня от нее прямо с души воротит.

Мне снилось, что я нахожусь в каком-то темном дворце на вершине горы. К сожалению, я узнал его: дворец титанов на вершине горы Отрис, иначе известной как гора Тамалпаис в Калифорнии. Главный зал, обставленный по периметру черными греческими колоннами и статуями титанов, не имел потолка, тут царила вечная ночь. В черном мраморе, покрывавшем пол, отражался свет факелов. В центре помещения под грузом вихрящейся воронкообразной тучи горбился титан в доспехах – Атлас, поддерживающий небо.

Другие великаны стояли вблизи бронзовой жаровни, разглядывая изображения, появляющиеся в пламени.

– Ничего себе взрывчик, – сказал один из них.

На нем были черные доспехи с серебряными заклепками, напоминавшие ночное небо. Лицо его скрывалось под шлемом, из которого торчали изгибающиеся бараньи рога.

– Это не имеет значения. – На этом титане были золотые одеяния, а смотрел он золотыми, как у Кроноса, глазами. Все его тело светилось. Он напомнил мне Аполлона, бога солнца, только свет, исходящий от титана, был резче, а выражение его лица жестче. – Боги ответили на вызов. Скоро они будут уничтожены.

На изображения в огне смотреть было нелегко: шторма, рушащиеся здания, люди, кричащие от ужаса…

– Я отправлюсь на Восток, чтобы собрать наши силы, – сказал золотистый титан. – Криос, ты останешься и будешь охранять гору Отрис.

Детина с рогами хмыкнул:

– Мне всегда достается самая глупая работа. Я, владыка Юга, владыка созвездий, должен быть нянькой при Атласе, пока вы там будете веселиться.

– Отпустите меня, проклятие на ваши головы! – завопил изнывающий под грузом туч Атлас. – Я величайший из воинов. Снимите с меня этот груз, чтобы я мог сражаться!