— Если ты сделаешь для меня это одолжение, я, может, поверю.

  — Одолжение? Как ты это говоришь, это одолжение будет настоящим обманом, каким была та ночь в Лондоне. Я не желаю обманывать хорошенькую невинную девушку!

  —Я подпишу контракт только с этим условием. По любой выставленной вами цене, — уперлась Эми.

  Она выдернула свои дрожащие руки из его и поднесла пальцы к губам, по детской привычке желая искусать в волнении ногти. Реми снова дотянулся до ее руки.

  — Брось эту пагубную привычку, — сказал он, целуя ее пальцы. — Боже, нет! Нет!

  И он вскочил на ноги. Она тоже поднялась.

  — Это потому, что я для тебя недостаточно сексуальная? Я скучна?

  — Проклятье, не вкладывай чужие слова в мои уста!

  Небо стало почти черным, похоже, собирался дождь. Эми прошагала по влажному дворику к бассейну.

  Девушку переполняли смущение и боль. Как он мог отвергнуть ее? Невыносимо!

  — Эми!

  Она ощутила горячую ладонь Реми на своей спине. Попыталась отскочить, но он очень мягко остановил ее.

  — Мне очень понравилось тогда, в Лондоне. Но я боялся, что обидел тебя. Именно поэтому и пришел снова. Я очень не хотел привязываться к тебе. Но... не могу остановиться. Лучшее, что ты можешь сделать, это держаться от меня подальше. Назови свою цену, продай виноградники и езжай домой!

  Эми сжала руки в кулаки, до боли вонзив ногти в ладони.

  — Я уже назвала эту цену. Тебя на месяц. Ты самый подходящий человек, который может научить меня всему, что мне надо знать. Всю жизнь моя мать и сестра считали себя экспертами в этой области. Как я могла конкурировать с такой сестрой? Я всегда была ее тенью, так и не став вполне женщиной. Даже мать проиграла. Так что сейчас я хочу научиться хорошему сексу. Хочу быть всегда такой, какой была тогда с тобой.

  — Глупышка! Сексу не надо учить. Это не игра на пианино. Когда женщина отдается мужчине, она отдается вся, не только телом. Невозможно взять и просто так нанять опытного учителя только потому, что где-то ты прочла, что он спал с тысячей женщин.

  — Почему бы и нет? Особенно, если я уже и сама знаю, что ты хорош в постели.

  Хватка его усилилась, он развернул ее к себе лицом.

  — Эми, ты нравишься мне такой, какая ты есть. Я не желаю быть тем, кто изменит тебя или разрушит твою цельность.

  — Это моя идея. В школе я была книжницей. Обожаю учиться, и теперь хочу изучать... секс!

  — Не смеши меня! — Реми медленно убрал локоны с ее лба, пробежав пальцами и по щеке. — Иди в дом, пока тебя не сдуло в бассейн, а я уж постараюсь забыть этот дурацкий разговор.

  — Разговор вовсе не дурацкий, — возразила она, вывернувшись из его рук. — Ты хочешь «Замок сирен», а я хочу тебя. То есть хочу, чтобы ты обучил меня.

  Она встала на цыпочки и потянулась к нему, прижавшись всем телом. Несколько мгновений Реми стоял каменным изваянием, а затем обрушился на нее с поцелуями, заставив дрожать всем телом.

  — Как хорошо, — выдохнула Эми, прижимаясь к нему еще сильнее. — Ты — лучший. Вот почему я выбрала тебя.

  — Мы нравимся друг другу, но... ты последняя женщина, которую я бы сделал своей любовницей. Поверь, это может быть опаснее, чем ты думаешь. Ты же знаешь, сколько женщин я умудрился обидеть. Все они хотели от меня чего-то большего. А я уходил. Я не в состоянии любить и привязываться. Меня покинули в детстве, поэтому я стал жестоким.

  — Мне все равно. Я же прошу всего несколько уроков в постели. У меня нет иллюзий на твой счет. Если ты и впрямь такой испорченный, как говорят, то не все ли тебе равно? Тем более что наградой будет «Замок сирен». Если ты жесток, то какая тебе разница? Это же сделка, — мягко проговорила она.

  Где-то прямо над ними по небу прокатился раскат грома, одновременно с этим блеснула ослепительная молния, осветив искривившееся лицо Реми.

  — Хорошо. Пусть будет по-твоему.

  С этими словами он схватил ее в объятия, его губы грубо прижались к ее, потом проследовали по шее, по груди. Он заставил Эми дрожать, и млеть, и пылать желанием. Кровь шумела в ушах, сердце сильно колотилось в груди.

  Они вернулись на кухню, и Эми подвела его к календарю.

  — Ровно через месяц, в этот же день, в этот же час я подпишу контракт, — выбравшись из его цепких объятий, она схватила красный карандаш и обвела дату.

  — Клянусь, через месяц общения со мной ты больше никогда не засомневаешься в собственной сексуальности, — заявил он.

  — Клянешься? На Библии?

  — Это не игра, — пригрозил Реми и завладел губами Эми. Он целовал ее долго и нежно до тех пор, пока его дыхание не стало хриплым. — Раздевайся, — приказал он, его голос совершенно сел.

  — А ты будешь стоять и смотреть? Словно бы я... женщина из стрипбара? — испугалась она на миг, но сразу опомнилась. — Ты думаешь, я слишком робкая для этого? Испугаюсь и продам виноградники просто так?

  — Вообще, да! Если у тебя осталась хоть крупица здравого смысла.

  — Хочу, чтобы ты знал: мое решение серьезно. Я собираюсь быть твоей любовницей. На месяц.

  С этими словами она вытащила из ушей сережки, медленно, одну за другой. Затем сняла жемчужное ожерелье и начала расстегивать шифоновое платье.

  Наконец ее белое одеяние упало на пол, обнажив груди с напрягшимися сосками. Больше на ней ничего не было, не считая прозрачных трусиков, купленных тогда, в Лондоне.

  Эми двинулась к нему и смело прошлась пальцами по его плечам, вниз по широкой спине.

  — Я красивая? — прошептала она. — Я так хочу быть красивой в твоих глазах.

  Со стоном он притянул девушку к себе. Его губы впились в ее требовательным поцелуем.

  — Да, черт побери, ты красивая.

  Нежно подняв Эми, он отнес ее в спальню.

  Эми слышала дождь, бьющий по каменным стенам и черепичной крыше и стекающий каплями по водостокам. Вспышки молнии освещали ночь белым огнем. Вдали раздавались раскаты грома.

  — Говорят, что слепые гораздо чувствительнее, — прошептал Реми, заперев спальню.

  На глазах Эми была черная шелковая лента. Зачем ему это понадобилось?

  Впрочем, он же преподает ей урок.

  — Если ты хочешь научиться быть сексуальной, нам нужно снять все сдерживающие твою свободу факторы. Ты должна стать свободной, найти себя в том, что никогда не пробовала, — продолжал Реми.

  — Например, заняться сексом под дождем в бассейне.

  — Если прекратятся молнии, — пообещал он.

  Ноги Эми были широко раздвинуты и привязаны легкими шарфами по углам кровати. Голова Реми покоилась меж открытых бедер девушки. В течение долгих минут она беспомощно лежала под ним, пока его губы и язык воспламеняли ее тело, исследуя каждую часть до тех пор, пока Эми не превратилась в одно сплошное горящее желание. Когда она вскрикнула, он наконец прекратил свою изощренную пытку.

  — Не останавливайся, пожалуйста, — взмолилась Эми.

  — Ожидание, — прошептал он, целуя ее в самых интимных местах, — это главное.

  — Ты же убиваешь меня.

  Он перекатился на бок.

  — Нет, я люблю тебя. Тебе следует понять, насколько ты сексуальна. Ты самая отзывчивая и чувствительная женщина, которую я когда-либо знал.

  — Но я боюсь.

  — Я тебя не обижу. Хотя иногда легкий страх усиливает восхищение.

  — Поцелуй меня, — взмолилась она.

  Его губы нашли ее. Она судорожно выдохнула. Реми расположился на ней и медленно вошел в нее.

  Его кожа была даже влажней и горячей, чем ее собственная, когда он начал двигаться. Каждое погружение было чрезвычайно осторожным. Но вот движения стали быстрее, и девушка громко застонала. Она извивалась под ним ужом и, осознав, что он больше не может сдерживаться, подалась ему навстречу, словно бы впечатавшись в него.