— Добрый вечер, Джейн.

Ей нравился доктор. Он наблюдал Нору до рождения близнецов и вообще был домашним врачом семейства Соваж уже много лет.

— Здравствуйте. — Она попыталась улыбнуться, но, к своему ужасу, в следующее мгновение разразилась слезами, а он, сев на край постели, начал гладить ей руку, успокаивая словно ребенка.

Прошло несколько минут, прежде чем Джейн справилась с эмоциями, но доктор молча и терпеливо ждал, пока она вытрет глаза, и только потом тихо спросил:

— Это из-за инцидента с купанием или есть другая причина, Джейн?

Джейн уже готова была солгать, но, поглядев в мудрое старое лицо, поняла, что лучше сказать правду. Или хотя бы часть правды…

— Есть еще кое-что, — сказала она слабым голосом. — Проблема, которая меня угнетает… Мне необходимо уехать из Франции. Я знаю, что буду лучше чувствовать себя дома, но не могу покинуть Нору, пока она нуждается во мне.

— Думаю, вы прекрасно сделали, что приехали, Джейн, и уверен, что все будут рады, если вы останетесь. Но ведь острая необходимость в вашей помощи уже отпала, не правда ли? Нора уже может управиться сама.

Он улыбнулся ей, и Джейн удалось улыбнуться в ответ, хотя ее глаза еще были влажными от слез.

— Ваша проблема… Она ведь, очевидно, сердечного свойства? — осторожно спросил доктор, и Джейн смущенно кивнула. — Ну что ж, это совершенно нормально в вашем возрасте.

— Вы в самом деле считаете, что Нора больше не нуждается в моем присутствии здесь? Это точно?

— Разумеется, Нора очень рада, что вы с ней. Но она умная и чуткая женщина, к тому же любит вас. Она знает, что у вас должна быть личная жизнь, и не захочет, чтобы вы жертвовали чем-то ради нее. Я сейчас дам вам что-нибудь, чтобы вы уснули, а утром на свежую голову вы еще раз обдумаете ситуацию. Сейчас не время принимать какие-либо решения…

Джейн лежала в постели, ожидая, пока начнет действовать снотворное, обводила глазами уютную спальню, а воображение рисовало то лужайку перед домом, то сад, то бассейн… Скоро она лишится все этого, лишится Норы и Пьера, Поля и малышей. Но она должна уехать. Должна! Этот вечер, такой насыщенный событиями, многое прояснил. Ей вовсе не нужно ждать утра и обдумывать ситуацию, и никогда голова у нее не будет свежей…

Она полюбила человека, который так же недосягаем для нее, как инопланетянин! Этот человек может иметь любую женщину, какую пожелает. Он влиятелен, богат и красив. Хуже того: она полюбила человека, который предан другой, — пусть предмет его страсти умер три года назад…

С того вечера в больнице, когда Фернан рассказал ей о родителях, о своем лишенном любви детстве и о том, как он был привязан к семье Пьера, Джейн поняла, что у нее нет никаких шансов. Потому что Иветт была не только его первой любовью. Она была частицей его жизни с детства, необходимой и неотъемлемой частью его самого…

Фернан не скрывал, что в юности у него были подружки, увивавшиеся вокруг наследника огромного состояния, да к тому же красавца. Но его сердцем навеки овладела Иветт. Когда пришло время, он понял это и женился на ней. Это была совершенная пара — до тех пор, пока злая судьба не разлучила их навеки…

Сейчас глаза Джейн были сухими. Боль была слишком сильна, чтобы плакать.

— Прощальная вечеринка? — Фернан с изумлением рассматривал приглашение, которое только что вручила ему Джейн. — Ты уезжаешь? Когда?

— Через пару недель. — Она с удовольствием отметила, как ровно звучит ее голос. — Нора настаивает на вечеринке.

Фернан впервые после инцидента в бассейне явился в Ле-Пюи. До этого он только справлялся по телефону о самочувствии ее и Поля.

— Конечно, настаиваю! — воскликнула Нора. — Ты приобрела множество друзей за то время, что находилась здесь, и все они захотят с тобой попрощаться. А у Доминика и вовсе разбито сердце, — добавила она непринужденным тоном, внимательно глядя на Фернана. — Знаешь, Джейн сказала ему, что слишком занята, чтобы заводить романы. Но бедняга надеялся, что пока она во Франции, у него есть шанс. Мне кажется, они составили бы прекрасную пару, как ты думаешь, Фернан? Теперь Доминик казнит себя за то, что брал отпуск и на две недели ездил к друзьям в Испанию.

— Правда? — Джейн никогда не слышала, чтобы Фернан говорил таким отстраненным, незаинтересованным тоном с Норой, но ее подруга, кажется, не заметила этого.

— Да, он в полном отчаянии: ведь столько времени потеряно, — рассмеялась Нора. — Впрочем, у него осталось еще две недели, чтобы заставить Джейн изменить свое решение, — добавила она, бросая еще один взгляд на Фернана.

Боже, о чем она говорит?! — подумала Джейн, растерянно глядя на Нору. Совсем не в ее характере обсуждать подобные вещи! К тому же ее подруга прекрасно знала, что она нисколько не интересуется Домиником, что повышенное внимание учителя доставляет ей одни неудобства и огорчения.

— Ну ладно, я должна пойти поговорить с Терезой относительно обеда. Ты остаешься, Фернан? — бросила Нора через плечо, направляясь к двери. — Ты ведь знаешь, мы всегда рады тебя видеть.

— Нет, извини, я сегодня уже приглашен на обед, — вежливо ответил Фернан. — Я просто зашел посмотреть, как вы здесь.

Приглашен! — с горечью подумала Джейн. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы угадать пол того, кто его пригласил…

— Тогда хотя бы выпей чего-нибудь и налей Джейн, хорошо? Я скоро вернусь, — сообщила Нора, закрывая за собой дверь.

И они остались одни.

— Хочешь выпить? — сухо поинтересовался Фернан, глядя куда-то поверх ее головы.

— Не очень… А ты? — нервно спросила она.

— Нет, я не хочу ничего пить, Джейн. — Темные глаза как-то странно поблескивали. — Значит, разбив сердце бедного Доминика, ты возвращаешься в Лондон. — Это был не вопрос, а констатация факта. — Признаться, я не думал, что ты оставишь Нору с младенцами так скоро.

Он произнес это без видимых эмоций, но Джейн уловила в его словах упрек и немедленно отреагировала.

— Ты что же, считаешь Нору никудышной матерью? — с саркастической улыбкой спросила она.

— Конечно нет! — ответил Фернан возмущенно.

— Ну, тогда…

— Я думал, ты приехала как подруга, компаньонка, — вкрадчиво произнес Фернан. — Как человек, с которым можно поговорить по душам, поделиться самым сокровенным. Это ведь очень трудное время для женщины в эмоциональном плане…

— Я не нуждаюсь в твоих поучениях! — резко перебила Джейн, возмущенная до глубины души его рассуждениями об эмоциях после всего, что он заставил ее пережить?! — У Норы действительно был трудный период перед родами, но теперь она в полном порядке. А я… У меня есть дела в Лондоне.

— Какие у тебя могут быть дела?!

Это был удар ниже пояса, но Джейн решила не выходить из себя. Он считает ее жалкой старой девой, не находящей для себя лучшего применения, как навязывать свое общество его друзьям. И ведь самое ужасное, что он прав: у нее действительно нет никаких дел…

— У меня дела личного характера, — надменно заявила она.

— Это не ответ.

— Но это единственное, что я могу сказать!

Мысленно проигрывая снова и снова тот случай в саду, Джейн пришла к единственно разумному выводу: Фернан из жалости пытался убедить ее в том, что она привлекательна как женщина. Она странным образом любила и ненавидела его за это. Любила потому, что он понял ее и проявил чуткость, а ненавидела потому, что самым последним чувством, которое она хотела бы вызвать у него, была жалость.

— Что ж, понятно. — Он насмешливо посмотрел на нее.

Как назло, сегодня Фернан казался ей особенно красивым. Его высокая стройная фигура была облачена в вечерний костюм, подчеркивавший скрытую силу и мощь.

Ну почему из всех мужчин в мире меня угораздило встретить и полюбить именно его?! — подумала Джейн с тоской и безнадежностью.

— Так ты придешь на вечеринку? — осторожно спросила она после нескольких минут напряженного молчания.

— А ты хочешь, чтобы я пришел?