Каков уровень повреждений?

Мысленный вопрос тут же подтвердился ответом: Повреждения внутренних органов — сорок шесть процентов. Повреждения костной ткани — семьдесят один процент. Повреждения…

Хватит.

Смотрю на стоящую в углу баланду, а точнее, на тарелку из-под нее. (Крысы все подъели и даже изгрызли посуду.)

Хочу есть! Нужно поесть, очень надо.

Смотрю на прутья решетки… хм?

Глаза парня сверкнули, он настороженно следил за тем, как я без малейших усилий перекусила широкий стальной прут, разжевала его и умудрилась проглотить. Желудок внутри перестраивался в ядерный реактор, что требовало охрененного количества энергии.

Через два часа решетки просто не было. Всю съела. Зато появился материал на восстановление костей. Они будут не такими прочными, как раньше, но я уже могу встать и сжать и разжать пришедшие в норму пальцы, задумчиво глядя на них.

Подняв лицо, смотрю на парня и склоняю голову набок. В черных глазах — ни тени страха. Любопытство, и только.

Подхожу к его решетке и берусь за нее руками.

— Хочешь выйти?

— А выпустишь? — мягко.

И на миг мне показалось, что в камере сидит не просто парень, а древнее и довольно жуткое существо, которое ни в коем случае нельзя выпускать на волю.

— Да.

— Э-э… Илечка. — Сзади растерянно. — Я, конечно, понимаю твой порыв. Но этот мальчик опасен.

— Выпускай! — Иревиль. Радостно.

— Иля, — напряженно, — ты даже не знаешь, что он будет делать на свободе. Он может начать убивать всех подряд. Тебе придется взять полную ответственность за все его поступки!

Киваю и с силой разгибаю прутья, проскальзывая внутрь. Он встает и смотрит. Не дыша. Не реагируя. Будто замерший перед последней атакой зверь.

Протягиваю руку к его запястью. Осторожно касаюсь его. Почему мне так неуютно? Все рецепторы просто воют об опасности.

— Иля! — Феофан, взлетая на плечо и беспомощно заламывая руки.

Иревиль остался стоять на полу, сунув руки в карманы и усмехаясь.

Я же рывком сдираю с запястья парня серебристый браслет.

— Спасибо, — Шепот. Ветер.

Мимо меня промелькнул силуэт, скользнул сквозь решетку и вырвался на волю… почти.

Успеваю схватить его за куртку, и он резко останавливается, не спеша расставаться с частью, видимо, ценного предмета.

— Что-то еще? — насмешливо.

Не оборачиваясь, киваю.

— Я победила тебя, забыл?

Молчание.

— Ты теперь мой слуга, не так ли?

— Какой слуга, — на правое ухо, шепотом, — что ты несешь?

Я просто жду. Ударила наугад и почти уверена, что меня вместе с моим наглым заявлением сейчас пошлют куда подальше.

— Хм… не знал, что ты знакома с законами моего племени.

— ?!

— Что ж, — Шаг назад.

Я осторожно разжимаю пальцы, а он поворачивается ко мне, рывком раздвигая прутья так, что в щель теперь пролезет и слон.

— Ладно. Я побуду с тобой. Но только пока не смогу победить в честном поединке.

Осторожно киваю.

— Рабство плохо, — обреченно. Справа.

— Фефа, ты отстал от времени. Рабство — круто! Особенно если в рабах мощная зверюга, мочащая всех подряд, — с улыбкой — с пола.

— А это кто?

Ошарашенно смотрим с Феофаном на парня, тыкающего пальцем в застывшего на полу Иревиля.

— Он меня видит? — уточнил гэйл, разглядывая палец.

— Тебя трудно не заметить, — пожал плечами мой новый раб и сел на корточки. Из его руки выскользнул жгут, обвился вокруг черной фигурки и поднял ее в воздух. — Симпатичный, — с улыбкой.

— А еще сволочь редкая, — улыбнулись ему в ответ и шарахнули током так, что жгут разжался, а парень с шипением схватился за обвисшую конечность.

Иревиль гордо взлетел ко мне на плечо, показал язык парню и довольно усмехнулся.

Я только хмыкнула и тихо сказала:

— Тронешь их, и я за себя не отвечаю. Понял?

Он смотрит на гэйла, не отвлекаясь на меня.

— Понял?! — повышая интонацию.

— А где ты их взяла? Отдашь одного? — с любопытством.

Я только вздохнула, мотнув головой и угрюмо выходя наружу. И что мне с ним делать?

Парня, кстати, звали Гриф. Не знаю, настоящее это имя или нет. Да и мне все равно, если честно.

Из подземелий прорывались с боем. Причем бился только он. Ускорялся, избивал тюремщиков и стражу, вновь замедлялся и шел рядом, не выказывая никаких эмоций. Еле убедила его никого не убивать. Долго не понимал: почему?

Зато кучу эмоций у него вызывали мои половинки души. Он постоянно тырил с плеча анрелочка и радостно его разглядывал, сжимая в руке. Иревиль страшно злился и жестко мстил. Но парня ничего не учило, и он только отмахивался от гэйла, восхищаясь анрелом, как ребенок новой красивой игрушкой.

Феофан переносил все стоически, рассказывал о милосердии, заповедях и пытался учить парня слову Божьему. Не уверена, что Гриф понял хоть что-то, но, когда Феофан садился на его плечо и вещал целыми строками Священного Писания, — явно был счастлив и готов выслушать не только Новый, но и Старый Завет от корки до корки.

Нечистик же сидел у меня на макушке, ревновал и бросал на них гневные взгляды. Идея о том, что раб — это круто, уже не занимала его так, как раньше.

Свобода! Я даже и не заметила, как быстро мы поднялись на поверхность. Дождь лил как из ведра, небо вновь заволокли тучи, а у выхода стояла одинокая фигурка человека с серой кожей и глазами цвета стали.

— Вот мы и встретились снова, Бура-тино. Я ведь правильно произнес твое имя?

Гриф замер за плечом. Его глаза сузились, а из плеч и пальцев выскользнули черные жгуты, обвиваясь вокруг рук наподобие рукавов.

— Ты нас пропустишь?

— Хм… а почему бы и нет? Я сегодня добрый, — приглашающе делая шаг в сторону.

— Ловушка, — мрачно сообщили с макушки.

Я медленно и осторожно двинулась вперед. Тело восстановлено далеко не полностью, и сейчас меня поймать гораздо проще, чем раньше. Но рядом идет Гриф. И вот с ним-то придется повозиться.

— Скажи, — замираю.

Так и знала — просто так пройти не даст. Дождь скользит по длинным прядям волос того же цвета, что и его глаза. И только теперь заметно, что уши Тени чуть заострены, а глаза слегка раскосые, с приподнятыми уголками.

— Ты ведь не из этого мира?

— Нет, — Зачем врать.

— Тогда почему ты здесь? — Голос все еще спокоен, но в нем чувствуется напряжение.

— Не волнуйся. Свергать никого не хочу, — он усмехнулся, оценив шутку, — просто мне нужно найти свое место в мире и жить. Знаешь…

Задумался.

Покорно стою и мокну под дождем. Гриф отошел в сторону и настороженно оглядывается. Босые ноги будто скользят, а не ступают по камню. Кого-то ищет? Зря… из-за облачности вокруг одна сплошная тень: где-то гуще, где-то светлее, но появиться подкрепление может сразу и отовсюду.

— …пока ты была без сознания, мы узнали, что тебя невозможно убить. Ни магией, ни оружием, ни даже сдавить прессом. Было перепробовано все. Но ты продолжала дышать.

Снимаю с макушки гэйла. Держу на ладони. Смущенно отводит глаза.

Ну и ну… Так эти двое меня все эти дни вытаскивали с того света? А я-то гадала, откуда у меня столько повреждений после… долгого "сна".

— Спасибо, — тихим шепотом.

Иревиль сконфуженно чешет затылок.

— Это все Феф, — буркнул он и, спрыгнув с моей ладони, полетел к анрелу, сидевшему на плече Грифа.

— За что? — Тень смотрит удивленно.

Ах да, он же их не видит.

— За то, что отпускаете, — пожала я плечами.

— Хм, — Он вздохнул и отвернулся. — Только помни, — уже растворяясь в тени здания, — если ты снова пересечешь дорогу Совету… он не остановится ни перед чем.

Угу. Я так и поняла, что Тени не струсили от того, что не смогли сломать и удержать, а просто изъявили высшую милость и отпустили сами. Ну-ну.

Отвернувшись, я махнула рукой Грифу и пошла вперед, чувствуя, как по голове бьют косые струи дождя, и зябко ежась в тонкой, местами рваной рубашке.

Ребята мне та-ак обрадовались: застыли, открыли рты, а маг меня еще и перекрестил.