К нему подошел обеспокоенный Доналд.

— Я не хотел мешать, мистер Фултон, но…

— Скажи, в чем дело? — Доналд никогда не волновался по пустякам.

— Она уезжает. Сказала: какое-то неотложное дело. Я только что снес вниз ее сумки.

Джереми собрал все силы, чтобы держать себя в руках. Иден уезжает. Прямо сейчас. Она не нуждается в нем.

Джереми пошел было вперед. Но стулья сдвигались перед ним, люди загораживали проход. Он не мог пройти через зал, не продемонстрировав всем ограниченность своих возможностей.

— Это не имеет значения! — Он почти выкрикнул эти слова. Доналд даже вздрогнул. — Не имеет значения, что подумают люди. Не имеет значения, если я чего-то не могу видеть. Я должен найти Иден!

И Джереми ринулся сквозь толпу к двери. На каждом шагу он натыкался на гостей, выбивал из рук бокалы с выпивкой и не обращал внимания на крики. Не тратя времени на извинения, он побежал. Зацепился ногой за стол, зазвенела посуда. Джереми упал и расшиб колено. Его белый смокинг порвался.

— Иден, не уезжай! — кричал он. — Не оставляй меня!

— Что случилось с Фултоном? — проворчал пожилой джентльмен. — Он сошел с ума?

— Он ничего не видит, — объяснил кто-то. Джереми был одержим идеей найти Иден. Это единственное, что имело для него значение. Каким-то образом он добрался до парадной двери, открыл ее и словно нырнул в темноту ночи.

Гости последовали за ним, шепот сменился молчанием.

И потом он увидел фигуру, двигавшуюся к стоянке машин. Это, должно быть, она.

— Иден! — снова крикнул Джереми. Это был вопль загнанного зверя.

Иден остановилась и повернулась. Он подбежал к ней.

— Ты ушла, ничего не сказав, — пробормотал Джереми.

— Да. — Она закусила нижнюю губу и кивнула.

— Ты не хочешь попрощаться? — Он закрыл глаза.

— Я… — Она огляделась. — Я не могла, и… моя работа закончена. У тебя есть все, что нужно. Теперь ты прекрасно справишься сам.

Нет! Он никогда прекрасно не справится сам. Без нее. Но он не имеет права говорить об этом. Ему не нужна ее жалость.

— Джереми, что с твоим смокингом? И галстук криво повязан. А волосы… — Она встала на цыпочки и пригладила ему волосы. Он умирал от желания прижать ее к себе.

— Босс врезался в пару столов и перевернул их, пытаясь догнать вас, — объяснил подбежавший Доналд. — Он выкрикивал ваше имя и падал.

— Джереми, ты падал? Из-за меня? Прости, мне очень жаль.

— Не жалей. Это не имеет значения. Ничего не имеет значения. Всю жизнь я строил вокруг себя непроходимые стены. Так я надеялся спрятать свою слабость и несовершенство. А потом стал скрывать свою болезнь. Даже нынешним вечером продолжал доигрывать свою роль. Я позволил гордыне диктовать мне поступки. Но… вот ты решила сбежать…

— Я не могла остаться, — с трудом проговорила Иден, задыхаясь от слез. — Боялась, что ты поймешь, как мне тяжело расстаться с тобой.

Она боялась открыть ему свою любовь. Этот страх знаком ему. Он тоже стремился подавить свои чувства.

Джереми провел пальцами по ее щекам и вытер слезы. Она ждала.

Он всегда знал, что следует говорить, но теперь с трудом находил нужные слова, самые важные в его жизни. Мысли путались.

Позволь ей уехать, приказывал себе Джереми. И все же… Он должен сказать всю правду. Полную правду. Наконец.

— Я знаю, ты предположила, что Элиссон и я можем стать парой. Но это никогда не случится, Иден. Я никогда никого не любил. Мне незнакомо это чувство. Я всегда считал себя похожим на отца. Не способным, любить. Но ты… Твой голос… Твои прикосновения… Твой смех… Ты изменила мой мир. Я собирался сказать это тебе до твоего отъезда…

— Джереми, — прошептала Иден. Она подошла ближе. Он почувствовал на себе ее взгляд.

— Я не могу больше лгать, — продолжал он. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Без тебя моя жизнь станет адом. Я готов обещать тебе все, что мужчина обещает женщине. Но не знаю, что меня ждет. Я не могу никого просить разделить со мной будущее. Все деньги, какие у меня есть, не могут ничего изменить.

Его голос постепенно затихал. Гости молчали. Первый раз в жизни Джереми было все равно, каким мир видит его. Потому, что его миром отныне стала Иден.

А она с трудом дышала. Слышала удары собственного сердца. Джереми был здесь, рядом с ней. То, что он сказал… Все, что он сказал…

Он что-то предложил…

Нет, не надейся, приказала она себе. А говорил ли он, что любит ее? Иден закрыла глаза, смущенная и испуганная.

— Я не поняла, что ты предлагаешь. И предлагаешь ли что-нибудь.

Он стоял перед ней и, нагнув голову, смотрел на нее. В его взгляде было все, чего хотела Иден, о чем мечтала.

— Мне не следовало даже заходить в твой дом, — наконец удалось выговорить ей. Тут же заныло сердце, набежали слезы. — Ты всегда был нужен мне, Джереми. Я люблю тебя.

Он закрыл глаза.

— Ты помнишь, что я никогда не поправлюсь?

Смех Иден зазвенел в воздухе.

— Джереми, это неважно. Ты уговорил меня воспользоваться шансом и принять вызов, заняться новыми интересными делами. Ты поддерживал меня, когда я утверждала, что не справлюсь. Ты каждый день продолжал работать, даже если приходилось бороться с собой. Ты добрый и умный. Ты помогаешь людям… Ты все, что мне нужно.

— Иден… — Джереми упал на колени. В этот момент она вспомнила о гостях, наблюдавших за ними, вспомнила слова Доналда. Джереми несколько раз падал, когда бежал за ней. У него руки измазаны кровью.

Что он повредил на сей раз? Голову или руки?

— Джереми, что случилось? Ты ушибся? Позволь мне осмотреть тебя. — Она опустилась на колени и взяла его за руку.

— Иден, — прошептал он, не обращая внимания на зрителей, и поцеловал ее в шею. — Ты не расслышала? Я предлагал тебе любовь.

Кто-то из зрителей хихикнул. Но Иден это не беспокоило. Она зажмурилась и так крепко вцепилась в его руку, что Джереми поморщился.

— Что? — прошептала она.

Он улыбнулся. И сердце ее растаяло.

— Ты любишь меня? — спросил он.

— Да.

— Ты единственная женщина, которую я когда-нибудь любил. Ты самое ценное, что у меня есть. Я не стал бы так говорить, если бы это не было правдой. Выйдешь ли ты, Иден, за меня замуж? Останешься ли со мной столько, сколько сможешь? — Джереми нежно поцеловал ее в щеку.

— Столько, сколько смогу? — нахмурилась она.

— Я же не знаю, что со мной будет дальше. Вероятно, возникнут еще большие трудности. Ты вольна передумать.

— Джереми! — Иден сердито посмотрела на него. — Или ты просишь меня провести с тобой всю жизнь, или вообще не просишь. — Она скрестила руки на груди.

Толпа зашумела.

Джереми улыбнулся, и от его волшебной улыбки полностью исчезли все страхи Иден. Он помог ей подняться, однако сам остался на коленях.

— Иден, моя первая и единственная любовь, станешь ли ты моей женой и матерью детей, которых мы усыновим? И не имеет значения, что случится потом.

Она тянула его за руку до тех пор, пока он тоже не поднялся.

— Теперь попробуй избавиться от меня, — прошептала Иден. — Я буду твоей женой, твоей компаньонкой и твоей любовницей.

— Я построю для тебя школу, — пообещал он, заключая ее в объятия.

— А я буду твоими глазами, Джереми, — прошептала она так тихо, что мог услышать только он. — Потому, что ты мое… все.

— Знаешь, — он крепче прижал ее к себе, — самая большая трагедия моей жизни принесла мне самую большую радость. Добро пожаловать домой, любовь моя. Я так жалею, что не обратил внимания на наш давнишний поцелуй. Как же я был глуп!

— Все нормально, Джереми, — засмеялась Иден. — Теперь ты можешь целовать меня до конца наших дней.

— Какая потрясающая идея! — Он запустил пальцы в ее волосы и закрыл ее рот своим. — Иден, — сказал Джереми, когда они прервались, чтобы вдохнуть воздуха. — Знаешь, что я вижу, когда целую тебя?

— Что?

— Я вижу наше будущее, и оно прекрасно.

— А мне уже нравится наша семейная жизнь.

Джереми радостно вскрикнул и покрутил ее в своих объятиях.