— Ты не веришь, что я могу просто захотеть иметь их.
— Почему ты захотел? — удивилась она. — Потому, что тебе понравились фото или потому что я их сделала?
— И то, и то, согласна? По крайней мере, это какая-то часть тебя, которую я могу увезти с собой… чтобы любить.
На последнем слове она вытаращила глаза, потом сощурилась.
— Любить?
Лицо Макса превратилось в маску скорби, казалось, каждая черточка выражала печаль.
— Да, я сказал «любить». Это то, что я предлагал тебе, когда просил поехать со мной в Австралию. Это то, что я…
— Ты не упомянул о любви, — прервала его Диана. Щеки покрылись лихорадочным румянцем. Лихорадка слышалась и в голосе. — Ты говорил о том, чего хочешь. А это не имеет ничего общего с любовью. Ты не любишь меня, Макс. И никогда не любил.
Такое обвинение совершенно лишило его терпения.
— Если я никогда не любил тебя, зачем же приехал за тобой тогда?
— Ты никогда не приезжал за мной, ни разу. Если не считать твои попытки переспать со мной. Это я искала…
— Я не имею в виду сейчас. А вот десять лет назад…
— О чем ты?
— Я прилетел в Нью-Йорк в день твоей свадьбы. Я был там, Диана.
— Не понимаю…
— Я приехал в Америку, чтобы разыскать тебя, уговорить вернуться ко мне. Я нашел адрес и помчался в Хемптонс.
Она медленно покачала головой, не веря.
— Ты был там… и ты ничего не сделал?
— Ты вошла в сад под руку с отцом, в белом платье. Что я мог сделать?
— Если ты любил меня, почему позволил мне выйти замуж за Дэвида?
— Потому что думал, будто ты хочешь этого.
Тишину конного двора нарушали только его слова, несущие боль открытия.
— Почему ты ничего не сказал? — спросила она.
— Что, по-твоему, я мог сказать? Поздравить?
— Ох, Макс. — Она подняла дрожавшую руку, в которой еще сжимала чек. Слезы брызнули из глаз. — Я не знала.
Слова, полные страдания, убитое выражение, неуверенный шаг ему навстречу… У Макса замерло сердце.
— Что ты не знала?
— Ты говорил, что однажды почти женился. Это была я, да? Ты приехал жениться на мне, хотя сам утверждал, что еще не готов для брака.
— Я хотел, чтобы в моей жизни была ты.
Она кивнула. Сделала еще одну слабую попытку сдержать слезы.
— Объясни, почему?
Теплая волна надежды согрела душу Макса.
— Черт возьми, Диана. Я же только что показал, что ты для меня значишь. Я был откровенен с тобой. Какие еще доказательства тебе нужны?
— Мне не нужны доказательства, Макс. Я хочу слышать слова.
— Я люблю тебя! И это все?
— Это все, чего я всегда хотела, Макс. — Она улыбнулась сквозь слезы.
— А что насчет «Клика»?
— По пути сюда я решила отказаться.
— Я думал, что фотография — это твое.
— Мое. И всегда будет моим. Но это не моя яхта.
Макс понимал, о чем она говорит.
Яхта — их мечта, символ совместной жизни.
— Ты уверена, что этого хочешь? — спросил он.
Она коснулась его щеки.
— Я хочу этого.
И тогда Макс поцеловал ее. С такой проникновенностью, что у Дианы подогнулись колени. С такой нежностью, что в ней чуть не утонуло сердце. Затем он подхватил любимую на руки и закружил в воздухе, Она громко смеялась. И тут раздался тоненький звон. Это был браслет, выпавший из кармана.
Позже она, наверное, будет его носить… и что-то еще.
Позже, когда она вернется в его постель.
Но теперь она хотела снова услышать заветные слова.
— Скажи мне, — проговорила тихо Диана. — Скажи мне, а потом попроси выйти за тебя замуж и все снова повтори.
Это вызвало у него усмешку, но Макс не стал возражать. Сначала он взял у нее помятый чек и порвал его.
Без колебаний Макс встал на одно колено. Диана крепко взяла его за руку. И на старом, выложенным камнями дворе конюшни, под внимательным взглядом лошади, которую она называла Мегти, Макс сделал реальностью ее давнюю мечту.
— Я люблю тебя, Диана. Ты поедешь со мной в Австралию? Возьмешь мое имя и станешь членом моей семьи? Сделаешь меня счастливым?
— Да. — Диана наклонилась. — Да, — прошептала она, целуя его. — Да.
Кобыла одобрительно закивала головой.
КОНЕЦ
