На практике встречаются случаи, когда лицо хранит заведомо неисправное и не подлежащее восстановлению оружие, объясняя это «любовью» к оружию, особой его эстетикой, интересом к конкретным конструктивным решениям. К подобной категории «любителей» оружия относятся «черные следопыты», затрачивающие силы, время и средства для отыскания оружия в местах сражений в период Великой Отечественной войны (кроме тех, кто отыскивает оружие для восстановления и продажи).

К этой же категории относятся лица, занятые изобретением и изготовлением «принципиально новых», на их взгляд, образцов оружия. Автор вступал в переписку с самодеятельным изобретателем «нового пистолета», который сетовал на то, что подтвердить его боевую эффективность можно только после изготовления экспериментального образца, но его останавливает угроза уголовной ответственности за такие действия.

Характерно то, что в перечисленных случаях интерес к оружию может и не трансформироваться в действия, запрещенные уголовным законом – например, когда изобретательство ограничивается чертежами и расчетами, либо найденное на местах боевых действий оружие утратило свои боевые качества. Но при стечении ряда обстоятельств, например, изготовлении изобретенного пистолета «в металле», или отыскании «черными следопытами» образца оружия, находящегося в исправном состоянии, не осуждаемый в принципе интерес к оружию трансформируется в конкретное уголовно – наказуемое деяние. 8 мая 2003 года в телепередаче «Вести – дежурная часть» канала РТР сообщалось о раскрытии подпольного цеха по восстановлению оружия, добытого «черными следопытами», и высказывалось мнение о том, что 75% оружия, находящегося в незаконном обороте в Северо-Западном регионе является восстановленным. Последняя оценка, конечно, является спорной, но продукция цеха выглядела весьма впечатляюще как по количеству единиц оружия, так и по качеству его восстановления.

Лица, испытывающие интерес к оружию, при любом удобном случае приобретают средства поражения, отдельные детали и патроны к нему, в результате чего за несколько лет концентрируют в своих руках «коллекции» разнородного оружия – огнестрельного, холодного, газового, взрывчатые вещества и взрывные устройства, специальные средства и т. п.

Например гр. Ш. незаконно хранил 2 охотничьих ружья «ИЖ-18Е», обрез ружья «Т03-63», порох «Барс», тротиловую шашку, кастет, два ножа, относящихся к категории холодного оружия, шесть охотничьих патронов 12 калибра, семь – 16 калибра, один малокалиберный патрон 5,6 мм, спецсредство «Черемуха», палку резиновую «ПР-73».

Для любителей оружия характерно обладание неисправными образцами, отдельными деталями такого оружия, которым они не располагают, либо боеприпасами к оружию, которого они не имеют. Часто эти запасы представляют собой нечто среднее между арсеналом и складом запасных частей.

Так, гр-н Л. незаконно хранил гранату «РГД-5», затвор малокалиберной винтовки, пиропатрон ПП-9, 558 граммов взрывчатого вещества окфол, магазин от автомата Калашникова, 59 патронов разных калибров – 5,45 мм, 7,62 мм, 5,6 мм.

Нерациональной такая «запасливость» выглядит только на первый взгляд. Любители оружия находят друг друга, образуя своеобразные «клубы по интересам». Общаясь между собой, они обмениваются деталями и боеприпасами, ремонтируют или другими способами приводят в пригодное состояние неисправное оружие, продают его, т. е. образуют «восстановительный оборот» незаконно хранимого оружия.

В советский период, когда криминальный оборот оружия был очень ограничен, именно с помощью подобных «любителей» пополняли свои арсеналы чрезвычайно опасные бандитские группы, действующие на Северном Кавказе.

Даже не преследующее криминальных целей незаконное хранение оружия нарушает установленный для него правовой режим и нередко приводит к несчастным случаям или совершению преступления.

Наряду с интересом к оружию, личность вооруженного преступника характеризуется специфическими навыками и умениями.

Под навыками понимается умение, созданное упражнениями, привычкой Ч Умение, в свою очередь,- это способность делать что-нибудь, приобретенная знанием, опытом. Разница между указанными двумя категориями заключается в том, что навыки есть развитое и доведенное до совершенства умение, т. е. при совершении ряда вооруженных преступлений (в частности высококвалифицированных профессиональных преступлений: например, заказных убийств) одних умений недостаточно.

Навыки сами по себе не развиваются, их можно развить только упорным трудом и тренировкой. При обращении с оружием навыки и умения по-разному присутствуют у тех или иных категорий преступников.

Н. Д. Литвинов процесс выработки криминальных навыков различает по нескольким уровням подготовки: простая подготовка – обучение исполнителя навыкам владения избранным видом оружия и умению его применения; сложная подготовка – выработка таких криминальных навыков, которые позволяют террористу действовать самостоятельно с соблюдением правил конспирации в условиях противодействия полиции или службы безопасности охраняемого объекта, самостоятельно планировать совершение террористического акта и совершать его с применением различных средств и способов; специальная подготовка, направленная на выработку особых криминальных навыков, необходимых для выполнения отдельных видов террористической деятельности, в частности, особой жестокости и безжалостности. По видам криминальных навыков Н. Д. Литвинов различает владение холодным оружием, стрелковую подготовку, знание взрывотехники, тактики ведения боя.

Хотя Н. Д. Литвинов говорит о подготовке специфического типа вооруженного преступника-террориста (в основном политического), почти все его выводы в большей или меньшей степени применимы и для иных разновидностей личности вооруженного преступника. Другое дело – как приобретаются криминальные навыки вне специальных организационно-террористических организаций.

Средства массовой информации нередко рисуют портрет профессионала, прошедшего службу в специальных подразделениях и в дальнейшем поддерживающего свои навыки путем интенсивных тренировок.

Действительно, известный киллер А. Солоник умел стрелять из любого оружия без промаха и при любой ситуации. Это являлось результатом не профессиональной подготовки в спецслужбах, а самостоятельных бесконечных занятий по стрельбе и искреннего поклонения оружию. Солоник мог бесконечно долго говорить о различных пистолетах, автоматах, обсуждать достоинства снайперских винтовок, их убойную силу и т. д. На одной из его квартир были найдены автомат «АКС-74У», подствольный гранатомет, малокалиберная винтовка, «Винчестер», пистолеты – отечественный «ТТ» и три иностранных, в том числе престижный в криминальной среде и очень дорогой «Глок».

Однако, вопреки многочисленным «сенсационным» публикациям, при изучении лиц, совершивших тяжкие преступления с использованием оружия, оказалось, что больше половины вообще не проходили службу в армии, а навыки и умения приобретали в ходе самостоятельных тренировок.

Вот как описывает всестороннюю подготовку членов оргпреступной группировки хорошо знающий реалии бандитской жизни адвокат и литератор В. Карышев:

«Вскоре Дэн приступил к занятиям с вновь набранной командой. Витоха пригласил тренера по кикбоксингу, а поскольку ребята были в прошлом спортсменами, но самого разного профиля – здесь были и боксеры, и самбисты, и каратисты, и культуристы,- то тренер начал отрабатывать с ними приемы рукопашного боя. Затем наступило время огневой подготовки. Через несколько дней Дэн стал вывозить по четыре-пять человек на специальное стрельбище, где объяснял, как стрелять из пистолета, как перезаряжать, как одевать и снимать глушитель,- короче, все премудрости, которым его самого несколько лет назад так же обучали. Вечерами в одной из бильярдных, тоже принадлежащих Витохе, Дэн проводил идеологическую подготовку – рассказывал историю ореховской братвы…»

При изучении нами уголовных дел о незаконном обороте оружия и совершении вооруженных преступлений установлено, что из 167 обвиняемых только 11 (6,6%) имели навыки обращения с оружием: трое являлись членами общества охотников, трое ранее занимались стрелковым спортом, двое в составе федеральных сил принимали участие в боевых действиях в Чеченской республике, один работал милиционером-шофером, один являлся участником незаконного вооруженного формирования в Чечне, один неоднократно судим за преступления с использованием оружия. Можно предположить, что названная цифра занижена, так как обвиняемые, желая преуменьшить свою общественную опасность, склонны скрывать навыки обращения с оружием. В пользу этой гипотезы говорит и то обстоятельство, что еще 11 человек (6,6%) ранее судимы по ст.ст. 222-226 УК РФ, а следовательно, опытом обращения с оружием обладает как минимум вдвое большее число осужденных – 13,2%.