– Очень вкусно, – сказала она немного погодя. – Ты и впрямь добрый мальчик. Это как раз то, в чем мои старые кости нуждаются по утрам…

Мне было грустно слышать это, и я вовсе не радовался тому, что только что сделал. Пытаясь припомнить забытое, Мэг почти не спала в эту ночь, и теперь от питья ее память ослабеет еще больше. Она продолжала прихлебывать свое зелье, а я зашел ей за спину, чтобы разглядеть то, что беспокоило меня еще со вчерашнего вечера.

Я вглядывался в тринадцать белых пуговиц, на которые было застегнуто ее коричневое платье от шеи до самого низа. Конечно, абсолютной уверенности я не испытывал, и все же…

Все пуговицы были сделаны из кости. Костяная магия не могла быть коньком Мэг; она ведьма-ламия, а это не тот тип магии, который исконно присущ графству. Возможно ли, что это кости убитых ею жертв? И наверняка под этими пуговицами вдоль позвоночника, как у всех домашних ведьм-ламий, тянулась полоска желто-зеленых чешуек.

Немного погодя в заднюю дверь постучали. Учитель все еще спал после беспокойной ночи, и я пошел посмотреть, кто это.

Снаружи стоял мужчина в странной кожаной шапке с закрывающими уши клапанами. В правой руке он держал фонарь, а в левой – поводья маленького пони, нагруженного таким огромным количеством коричневых мешков, что я просто не мог взять в толк, как у бедной скотины не подломились ноги.

– Приветствую, молодой человек, я привез заказ мистера Грегори. – Он улыбнулся мне, не разжимая губ. – Ты, должно быть, новый ученик? Он был славный малый, этот Билли, жаль, что с ним такое произошло.

– Меня зовут Том, – представился я.

– Ну, Том, как поживаешь? А я Шанкс. Будь любезен, скажи своему хозяину, что я привез провизию и что буду доставлять вдвое больше каждую неделю, покуда погода совсем не испортится. Похоже, нас ждет суровая зима, и когда повалит снег, я вряд ли скоро сюда доберусь.

Я кивнул ему, улыбнулся и взглянул вверх. Только-только начинало светать, по небу быстро бежали серые облака. Тут за спиной у меня возникла Мэг. Шанкс увидел ее, можно не сомневаться, – глаза у него чуть не вылезли из орбит, и он так резко отступил назад, что едва не врезался в своего пони.

По-моему, он испугался, однако, как только она скрылась в доме, немного успокоился. Я помог ему разгрузить мешки, потом появился Ведьмак и расплатился с ним.

Когда Шанкс собрался уходить, Ведьмак пошел с ним. Отойдя на расстояние шагов тридцати, они остановились поговорить. Было слишком далеко, чтобы расслышать каждое слово, но не было никаких сомнений: речь шла о Мэг – до меня дважды донеслось ее имя.

Вроде бы Шанкс сказал:

– Вы же говорили, что разобрались с ней!

На что Ведьмак ответил:

– Не беспокойтесь, она не опасна. Я свое дело знаю. А вы, если понимаете, что для вас хорошо, а что плохо, будете помалкивать.

Когда учитель вернулся, вид у него был не очень довольный.

– Ты дал Мэг ее травяной чай? – подозрительно спросил он.

– Да, сделал все как вы говорили. Как только она проснулась.

– Она выходила наружу?

– Нет, но она подошла к двери и встала у меня за спиной. Шанкс видел ее, и, по-моему, это его напугало.

– Жаль, что так случилось, – сказал Ведьмак. – Обычно она не показывается людям. Во всяком случае, в последние годы. Похоже, нужно увеличить дозу. Как я вчера уже говорил, парень, из-за Мэг в графстве случилось много бед. Люди как боялись ее раньше, так боятся и теперь. И до сегодняшнего дня местные жители не знали, что она свободно расхаживает по дому. Если это выплывет наружу, уж и не знаю, чем все кончится. Народ здесь упрямый: раз вцепившись зубами, так легко свою жертву не выпустит. Однако уверен, Шанкс будет держать рот на замке – я достаточно хорошо плачу ему.

– Шанкс бакалейщик?

– Нет, парень, он здешний столяр и гробовщик. Единственный человек в Адлингтоне, у кого хватает мужества приезжать сюда. Я плачу ему за то, что он покупает и доставляет мне все необходимое.

Мы втащили мешки в дом. Ведьмак открыл самый большой, и Мэг взяла все, что требовалось для приготовления завтрака.

Бекон у Мэг получился лучше, чем у домового Ведьмака даже в самые его удачные дни. Еще она поджарила картофельные котлетки и омлет с сыром. Ведьмак не преувеличивал, когда говорил, что она прекрасная стряпуха. Мы набросились на завтрак точно голодные волки, и я опять спросил его о ночном шуме.

– Теперь уже можно не беспокоиться. – Он отправил в рот очередную картофельную котлетку. – Дом построен на лее, поэтому время от времени у нас могут возникать сложности. Иногда землетрясение, произошедшее даже на расстоянии многих тысяч миль, заставляет домовых сняться с насиженных мест, где они благополучно обитали долгие годы. Этой ночью под нами прошел домовой. Мне пришлось спуститься в подвал, чтобы посмотреть, не нарушилось ли там что-нибудь.

Еще в Чипендене Ведьмак рассказывал мне о леях. Это такие подземные линии силы, что-то вроде тропинок, по которым некоторые типы домовых могут быстро перемещаться с места на место.

– Запомни, парень, иногда после такого перемещения нас могут ждать неприятности, – продолжал он. – Оказавшись на новом месте, домовые часто начинают выкидывать всякие фокусы – иногда очень опасные, – и, значит, нам прибавится работы. Вот увидишь – неделя еще не закончится, как нам придется утихомиривать в этих краях какого-нибудь домового.

После завтрака Ведьмак повел меня к себе в кабинет заниматься латынью. Это была маленькая комната: пара деревянных кресел с прямой спинкой, большой стол, трехногий табурет и множество книжных полок из мореного дуба. Там было довольно прохладно: от вчерашнего огня осталась лишь зола.

– Садись, парень. Кресла жесткие, но для занятий в самый раз – ты не дремать сюда пришел. – Ведьмак вперил в меня цепкий взгляд.

Я пробежался глазами по книжным полкам. Тусклый свет из окна и пара свечей не могли разогнать полумрак, в котором тонула комната, и я не сразу заметил, что полки пусты.

– А где же книги? – спросил я.

– В Чипендене, где же еще… Нет смысла держать их здесь, в холоде и сырости. Книгам это вредно. Нам придется обойтись тем, что мы принесли с собой. Ну и конечно делать новые записи. В конце концов, нельзя все только читать и читать, кто-то и писать должен.

Я знал, что Ведьмак захватил с собой несколько книг – мешок у него был очень тяжелый. Я же взял только свои записные книжки.

Весь следующий час я сражался с латинскими глаголами. Это было нелегко, и я обрадовался, когда Ведьмак заявил, что пора отдохнуть.

Он подтащил деревянный табурет к стеллажу возле дверей, залез на него и зашарил рукой по верху шкафа.

– Ну, парень, откладывать больше нельзя. – Он с мрачным видом показал мне ключ. – Давай спустимся в подвал и осмотрим его. Но сначала глянем, как там Мэг. Я не хочу, чтобы она знала, что мы собираемся вниз, – еще разнервничается. Она не любит вспоминать об этой лестнице.

Мне и не терпелось пойти с учителем, и было жутко. Что там, внизу? Меня распирало от любопытства, и в то же время я почему-то был уверен – что бы я ни увидел в подвале, это мне не понравится.

Мэг все еще была на кухне. Посуду она уже вымыла и теперь снова дремала у огня.

– Ну, сейчас с ней все в порядке, – заметил Ведьмак. – Это снадобье не только на память действует – от него она больше спит.

Со свечами в руках мы начали спускаться в подвал – Ведьмак впереди, я за ним. На этот раз я внимательно ко всему приглядывался, стараясь запомнить расположение подземной части дома. Мне не однажды приходилось спускаться в разные подвалы, однако сейчас меня не покидало чувство, что здесь обнаружится что-то особенно необычное и пугающее.

Ведьмак отпер железные ворота и похлопал меня по плечу:

– Мэг редко заглядывает ко мне в кабинет, но если это вдруг произойдет, следи, чтобы ключ от ворот не попал ей в руки.