Дилан вернулся в свою квартиру после того, как актер и его семейство снова уехали в Голливуд, сделав Дилана на порядок богаче, чем до их визита. Итан стал более открытым и мог сосредоточить все свое внимание на Эмили. Он даже рассказал о своем отношении к полетам и упомянул о прошлой помолвке. Эмили поняла, что до сих пор у него на сердце остались шрамы прошлых потерь. Для Итана любовь, отказ, горе и утрата смешались воедино.

Сейчас он на несколько дней улетел на новый объект, и Эмили чувствовала себя одиноко. Ее любовь к Итану росла и крепла, но то, что она скрывала ее от него, возможно, помогало ему лучше разобраться в собственных эмоциях. Итану удалось преодолеть страх перед полетом, но никто еще не попытался помочь ему преодолеть страх полюбить снова.

— Сюда! — позвал Питер из своего кабинета, передавая Эмили трубку.

— Это моя мама? Ты уверен?

— Это ясно как день. — Питер помрачнел. — Мне уйти?

— Нет. Да. Нет! — Эмили перехватила его руку и опустилась в кожаное кресло на слабых ногах. Ее сердце едва не выпрыгивало из груди. Нечестно было бы растягивать ожидание старика, да и оставаться одной уже не хотелось. — Пожалуйста, останься. — Эмили поднесла трубку к уху. — Алло, мам?

Питер внимательно слушал то, что мог услышать, а потом Эмили протянула ему трубку, закрыв лицо рукой. Питер заметил слезы на ее глазах.

— Значит, тебя удочерили.

Трубка упала на стол. Эмили кивнула, не отводя ладони от лица. Слезы потекли сквозь ее пальцы, и тогда девушка опустила локти на колени и позволила себе разразиться рыданиями.

— Но ты не моя внучка, да, Эмили?

Девушка покачала головой, втянув ноздрями воздух. Она подняла голову и взглянула на Питера. От его вида у нее сжималось сердце.

— Они никогда не слышали ни о ком, подходящем под описание вашей дочери. Но это было безумное время, и некоторые события просто никто не замечал. А коррупция и кражи были привычным делом. — Эмили выпрямилась. — Моя настоящая мать была лучшей подругой моих родителей и работала с ними вместе. Ее жестоко изнасиловали, и она никому ничего не сказала, а потом оказалось, что она ждет ребенка. Эта женщина не желала делать аборт, но и не могла просто оставить ребенка — то есть меня — умирать в чужой стране. И мама с папой сделали свое доброе дело. Они подделали свидетельство о рождении и внесли меня в свои паспорта. — Эмили грустно улыбнулась, утерев слезы. — Поэтому они ничего не говорили даже своим родным. Боялись попасть в тюрьму и лишиться работы за мошенничество. Родители так много путешествовали, что эта ложь осталась незамеченной. А сообщать мне об этом они не видели смысла, потому что биологическая мать не хотела встречаться со мной, а отец был каким-то безвестным насильником.

Питер словно постарел лет на десять.

— Прости, Питер. Я знаю, тебе бы очень хотелось, чтобы я была дочерью Кэрол, но это не так. Я не та, кого ты искал…

— Но я нашел тебя. — Питер неожиданно крепко обнял девушку. — Наша дружба дорогого стоит. Это я должен извиняться за то, что был упрямым стариком, поддавшимся своим иллюзиям. Ведь если бы не я, тебе не пришлось бы сейчас пройти весь этот ужас, девочка моя. Ты бы ничего не знала о своем удочерении. Я не имел право играть твоей жизнью.

— Говорят, что правда делает человека свободным…

Они немного поплакали вместе. А потом, чувствуя, что Питеру нужно время, чтобы в одиночестве погоревать о рухнувших надеждах, Эмили оставила его и вернулась к работе. Но в студии она разложила все по местам и просто сидела, уставившись в пространство. Питер говорил, что эти события никак не отразятся на их дружбе, но был готов начать поиски внучки снова. И в другой раз ему может повезти. В жизни случаются странные вещи.

Так, например, она сама из Эмили Квест превратилась в Эмили Безымянную!

Ради Питера она сделала вид, будто с аппетитом ест обед, но оба они только размазывали еду по тарелке. Разговор не клеился. Питер был расстроен решением, которое приняла Эмили, но девушка была уверена, что поступает правильно.

На следующий день она перекладывала свои книги с полок в спальне в дорожную сумку, когда вдруг почувствовала, что кто-то вошел в комнату.

На пороге тихо стоял Итан. Их взгляды встретились.

— Итан…

— Дядя Питер позвонил и рассказал, что случилось.

— Он вызвал тебя с работы?

— Я все равно собирался возвращаться сегодня вечером. Питер говорит, ты собралась вернуться в свой недостроенный дом. Планировала уехать до моего возвращения?

— Нет, Итан, это не то, что…

— Тогда что?

Эмили поправила волосы.

— Все так ужасно…

Итан раскрыл руки, и она бросилась в его объятия.

— Черт возьми! — выругался он. — Этого-то я и боялся.

— Что я окажусь самозванкой?

— Что кому-то будет очень больно. Эмили подняла голову.

— Питеру нужна твоя поддержка, Итан, так же, как и мне. Он чувствует себя… плохо.

— Поэтому он и не хочет, чтобы ты уезжала. Девушка высвободилась из его рук и отошла.

— Но я не могу остаться, разве ты не понимаешь? Питер попросил меня переехать сюда, думая, что я его плоть и кровь. А теперь мое присутствие здесь только все усложнит. Для всех нас. Я не отказываюсь от Питера и стану ездить сюда каждый день, чтобы трудиться в этой студии, пока мой дом не будет восстановлен. Но сейчас, когда я снова начала зарабатывать и уже поменяла машину, я не вижу причин не возвращаться домой. Моя спальня не пострадала, ванная в порядке, а свет и воду уже провели.

— Но разве в твоей спальне есть ковер, шторы и обои?

— О, это я смогу пережить.

— Хорошо, — заключил Итан. — Если твоя совесть не позволяет тебе больше оставаться здесь, переезжай со мной на Вайеке. Ты можешь каждый день добираться сюда на пароме. Это не дольше, чем отсюда до твоего дома.

Книга выпала из дрожащих рук Эмили.

— Ты просишь меня переехать к тебе? Жить с тобой?

Сердце бешено заколотилось в груди. Господи, неужели это предложение руки и сердца!

— Ну, до тех пор, пока твой дом не будет окончательно достроен.

Все ее надежды пошли прахом. Нужно было догадаться, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Разумеется, Итан не говорил о чем-то постоянном. Наивная! Он хочет лишь временно пожить вместе, а через пару недель, когда секс с ней уже не будет казаться новым, просто помахать ей ручкой и вернуться к прежней жизни.

— Нет, спасибо, я уж лучше вернусь к себе. — Эмили подобрала книгу. — Я уже давно планировала как можно скорее перебраться к себе. Мне никогда не хотелось кого-то обременять.

— Но ты меня не обременишь. Мне казалось, что тебе нравится мой дом.

Именно так. Ей нравится дом, и она влюблена в хозяина, который только что лишил ее надежды на возможность совместного будущего.

Эмили убрала книгу в сумку и повернулась к двери. Итан потянул ее за лямки топа, заставив остановиться.

— Я могу заставить тебя согласиться, — промурлыкал он, склонившись, чтобы провести языком по, ее шее. — Мы оба знаем, что мне под силу сделать так, что ты передумаешь.

— Да, это так, — признала Эмили. — Но захочешь ли ты, зная, что это будет для меня значить? Поэтому, пока ты не будешь готов принять такую ответственность, думаю, раздельное жилье будет безопаснее для нас обоих…

На мгновенье Эмили показалось, что Итан начнет спорить, но он упустил этот драгоценный момент.

— Разумеется, выбор зависит только от тебя. Теперь, когда у тебя есть страховка, тебе можно и не принимать помощь от мужчин.

С этими словами Итан развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Но Эмили была просто уверена, что его раздутое «эго» вскоре оправится, если он проанализирует все как следует и поймет: ее страсть к нему все так же сильна, как и прежде. А признание в любви, возможно, добавило перчику в их роман. По крайней мере, Итан будет точно знать, что его деньги ее не интересуют.

Проведя несколько дней в своем доме, Эмили все же осознала, что это не так уж удобно, как ей казалось в самом начале. Работа больше не заполняла пустоту в ее жизни, а один вопрос мучил девушку все чаще и чаще: оставил бы ей все Джеймс Квест, зная, что она ему не настоящая внучка? Хотелось бы верить, что она заслужила его любовь, но теперь Эмили уже ни в чем не была уверена.