У нее было мало своих денег. Теоретически она могла оставлять себе небольшую зарплату, которую получала в санатории для выздоравливающих детей, и тратить ее по своему усмотрению. Но на практике ей обычно приходилось добавлять свои деньги к той сумме, которую отец давал каждый месяц на хозяйство.
Ни он, ни мать никогда не спрашивали, как тратятся эти деньги и хватает ли их. Земные стороны жизни — счета за газ, водопроводчику, цены на продукты — для них не имели значения: они жили в собственном мире, населенном древними кельтами.
Придется потратить часть своих сбережений на одежду. Ей немного надо: жакет, в котором можно выйти в дождь, юбку, одну-две шерстяные кофты и туфли — те, в которых она ходила в деревенский санаторий, слишком поношены. Без нового платья можно обойтись.
А родители? Если она через неделю уедет в Голландию, кто-то ведь должен за ними присматривать? Вдруг тетя Миллисент, кузина матери, не сможет приехать раньше, чем они договаривались, тогда миссис Сноу, соседка, могла бы оказать любезность — несколько дней готовить для родителей и убирать в доме. Чего это я, сердито подумала Араминта, нельзя строить никаких планов, пока неизвестно, что скажет доктор ван дер Брег.
Положение дел прояснилось уже на следующее утро. Пришло письмо от доктора ван дер Брега. Длинное официальное послание, напечатанное на машинке. В следующее воскресенье в одиннадцать утра за ней заедут. Ей предстоит провести несколько часов со своими подопечными. Затем из Гарвича на ночном пароме они отправятся в Голландию. Отправитель письма надеялся, что ее багаж будет состоять не больше чем из двух чемоданов.
Ей полагался один выходной день в неделю и свободное время после восьми вечера, а также в течение дня, когда это возможно. Жалованье еженедельно в голландских гульденах... Араминта оторвалась от письма, чтобы подсчитать. Сумма показалась ей королевской, и это подсластило сухой тон послания.
Араминта сообщила матери, что условия новой работы кажутся ей вполне удовлетворительными, и уговорила миссис Сноу вести хозяйство, пока не приедет тетя Миллисент. После этого девушка занялась своим гардеробом. Костюм джерси и шелковая блузка цвета кукурузы, еще одна такая же унылая юбка, несколько маек, две шерстяные кофты и короткий шерстяной жакет, который годился на все случаи жизни. Вот и все. И простенькое платье из мягкого голубого крепа. Еще надо взять плащ, домашние тапочки и белье.
У нее есть хорошие туфли и к ним кожаная сумочка. Углы единственного чемодана, который она собиралась взять, можно заполнить перчатками, чулками и шарфами. В сумку с вещами для ночевки на пароме войдет остальное.
Неделя пролетела быстро. Араминта мыла и натирала полы, стирала и гладила, наполнила кладовку продуктами и подготовила комнату для тети Миллисент. Успела даже съездить в Хенли и купить новые туфли. Потом увидела в витрине алый свитер из ангоры и тоже купила.
Утром в воскресенье, совершенно готовая, Араминта вместе с родителями ждала одиннадцати часов. Херувим с угрюмым видом тоже ждал.
Девушка нежно обняла его. Они будут скучать друг без друга.
Ровно в назначенное время подъехала машина. Из нее вышел Брискетт. Пожелав всем доброго утра, он положил в багажник чемодан и придержал для Араминты заднюю дверцу.
— О, я бы предпочла сесть впереди с вами, — воскликнула Араминта, поцеловала на прощание родителей, подбадривающе помахала им рукой и села рядом с Брискеттом. Очень удобная машина «Ягуар». Едва они тронулись, Араминта поняла, что Брискетт — прирожденный водитель.
До Хенли движение было спокойное, а там Брискетт свернул на дорогу в Оксфорд.
— Разве мы едем не в Лондон? — удивилась Араминта.
— Нет, мисс. Доктор подумал, что будет разумнее, если вы познакомитесь с мальчиками в их доме. Они с родителями живут в Оксфорде. В конце дня доктор приедет за вами и отвезет в Гарвич на ночной паром.
— Хорошо. По-моему, это удачная мысль. Вы тоже поедете в Голландию?
— Нет, мисс. Я останусь, здесь тоже нужен глаз. У босса в Голландии есть другие помощники. Он все время туда-сюда, туда-сюда. Фактически живет на два дома.
— Тогда почему нельзя оставить мальчиков в Англии?
— Он пробудет в Голландии несколько недель, наведываясь в Англию, когда потребуется. На него большой спрос.
— Надеюсь, вы не предполагаете, что мы тоже будем сюда заглядывать? Это очень обременительно для маленьких мальчиков.
— О нет, мисс. Поэтому вас и наняли.
Дом, перед которым остановился Брискетт, находился в ряду больших удобных зданий, почти одинаковых на вид и расположенных поодаль от дороги. Араминта вышла из машины и теперь стояла рядом с Брискеттом перед массивной дверью, ожидая, когда им откроют. И при этом так нервничала, что подгибались колени...
Вдруг она с первого взгляда не понравится мальчикам. Или родители не одобрят ее вида. Ведь они ничего не знают о ней. Да и доктор ван дер Брег тоже ничего о ней не знает. Но нельзя показывать свою неуверенность. Дверь открыла усталая девушка в переднике.
— Мисс Помфри, — объявил Брискетт. — Ее ждут. Девушка кивнула и повела их через холл в большую гостиную с окнами в сад. В комнате, обставленной удобной мебелью, царил беспорядок. На легких стульях сидели мужчина и женщина, а вокруг валялись воскресные газеты.
Молодая, стройная женщина, прекрасно, хотя и небрежно одетая, встала и пошла навстречу Араминте, поскольку та неуверенно остановилась в дверях.
— Мисс Помфри, как мило, что вы приехали пораньше. Мы так благодарны. Я Люси Ингрэм, сестра Маркуса, вы, конечно, уже догадались. А это мой муж Джек.
Араминта обменялась рукопожатиями с ней и мистером Ингрэмом, невысоким, плотным мужчиной с приятным грубоватым лицом. Его жена поговорила с Брискеттом, и тот ушел.
— До свидания, мисс, — подбадривающе бросил он на ходу. — Еще увидимся.
— Такой надежный человек и так предан Маркусу, — заметила Люси Ингрэм. — А теперь познакомьтесь с мальчиками.
Они сидели в другом конце комнаты за маленьким столиком и собирали картинку-головоломку. Неестественно и подозрительно спокойные. Абсолютные близнецы. Это не облегчит мою задачу, подумала Араминта.
— Питер и Пол, — представила мальчиков мать. — Если внимательно присмотритесь, заметите у Питера маленький шрам над правым глазом. Он упал три года назад. Теперь их легче различать.
Мать подозвала мальчиков, и они тотчас подошли. На вид два ангелочка. Интересно, мелькнуло у Араминты, чем подкупили их родители, что они так хорошо себя ведут? Пожав им по очереди руку, она улыбнулась:
— Привет. Вам придется помогать мне различать вас. И вы не должны сердиться, если на первых порах я буду вас путать.
— Я Питер. А вас как зовут? Не мисс Помфри, а настоящее имя.
— Араминта.
— Какое длинное имя. — Мальчики переглянулись. Потом покосились на мать. — Мы будем называть вас Минти.
— Это не очень вежливо, — возразила миссис Ингрэм.
— А по-моему, удачная идея. Я не чувствую себя мисс Помфри.
— Ну, если вы не против... Мальчики, идите пить молоко, а мы пока выпьем кофе. Потом вы покажете мисс... Минти свою комнату и немного познакомитесь.
Близнецы без звука подчинились и, оглядываясь на девушку, вышли. Миссис Ингрэм подвела Араминту к софе, пододвинула кофе и начала дружескую беседу. Время от времени в разговор вступал мистер Ингрэм, расспрашивал о работе в детском санатории, интересовался, бывала ли она прежде в Голландии.
— Мальчики, — откровенно признал он, — иногда бывают маленькими чертенятами, но смею сказать, вы к этому привыкнете. В целом они приличные дети и обожают дядю.
Араминта задумалась над словами мистера Ингрэма. Совсем не трудно обожать доктора. Хотя, судя по строгому тону его письма, награды за это не получишь. Ей бы хотелось получше узнать его, но здравый смысл подсказывал, что это напрасные мечты. Кроме того, когда она вернется в Англию, он передаст детей сестре и тут же забудет об их бонне. А она погрузится в свою учебу и работу медсестры...
