— Ни то, ни другое. Впрочем, кажется, шампанского с меня довольно, но я в абсолютно здравом уме. Миранда принимает на себя удар тяжелой артиллерии.

— Что вы хотите сказать?

— Если вернетесь на террасу, увидите сами. Довольно забавное зрелище. Но мужчины все одинаковы.

— Хелен! — произнес он предостерегающе.

— Послушайте, Майкл, — произнесла она, внезапно становясь серьезной, — не начинайте только читать мне нотации или учить жить, у меня не то настроение. Миранда Шелл представляет проблему для вас, а не для меня. Мне эта девушка как раз очень даже нравится.

— А как насчет Люка?

— Люк… больше не является проблемой. А теперь, может быть, вы уйдете, пока я занимаюсь ужином? Или я скажу что-нибудь такое, о чем потом пожалею.

— Это все из-за того, что произошло тем вечером?

— Тем вечером? — Она отрицательно покачала головой. — Но я скучаю по Клаусу, я устала после рабочей недели, мне хочется просто посидеть и выпить шампанского. — Она взмахнула рукой. — И все с некоторых пор стало так непросто…

— Лучше всего — бокала три-четыре, — предложил он.

— А если я захочу шесть или восемь — кто мне помешает?

— Очень хорошо. — Он через силу улыбнулся. — Успокойтесь. Я пойду, займу оборону.

В холодильнике очень кстати нашлось телячье азу, которое оставалось только разогреть, а приготовить незатейливый салат было делом пяти минут. Хелен накрыла стол в столовой, зажгла свечи и пригласила гостей на пир.

Когда усаживались за стол, Люк галантно выдвинул стул для Миранды. Вскоре стало ясно, что он практически не сводит с нее глаз — впрочем, ничего удивительного в этом на взгляд Хелен не было. Миранда в ярко-красном топе с открытыми плечами, узких леопардовых брюках и золоченых босоножках на высоком каблуке могла свести с ума любого. А уж с Люком было справиться проще простого.

О том, какое впечатление она произвела на Майкла, судить было трудно, как и о его отношении к ситуации в целом. Впрочем, он вел себя с радушием гостеприимного хозяина. Миранда была веселой, обольстительной, великолепной, а после обеда даже помогла убрать посуду со стола. Но Хелен все время чувствовала себя Алисой на чаепитии у Сумасшедшего Шляпника.

Наконец Майкл предложил Люку проводить Миранду до машины, и они удалились. После чего Хелен упала в кресло и начала хохотать, хотя для нее не остались незамеченными долгий взгляд, которым Миранда посмотрела на Майкла, как и ответный взгляд Майкла, невозмутимый и непроницаемый.

— Глотните. — Майкл протянул ей рюмку бренди. — Это была ваша идея.

Хелен вытерла слезы.

— Вряд ли можно более безболезненно отцепиться от крючка.

Он опустился в кресло со своей рюмкой.

— Теперь мисс Шелл с ее возможностями стала более вам понятна. Но я согласен, освободиться от крючка — большое облегчение.

— Не думаю, что это случилось с вами, Майкл!

— Если бы вы не продолжали так упорно приглашать ее в дом, я бы уже давно освободился, — сказал он довольно резко.

Хелен вздохнула.

— А если бы она не была стрип-танцовщицей, вы бы отказались от нее?

— Отказался бы, даже если бы у нее сердце было из чистого золота. А как бы вы отнеслись к тому, если бы я попробовал вас сосватать? — Он смерил ее ироническим взглядом.

— Намек понят, — поморщилась Хелен.

— Почему вы остались жить здесь, Хелен?

От неожиданности она приоткрыла рот, ее глаза беспокойно блеснули.

— Вы говорите так, словно не одобряете — но, простите, вы имеете полное право…

— Ничего подобного. Просто в свое время вам не особенно нравилась эта идея, и я думаю, что естественно полюбопытствовать, почему вы за эти годы так никуда и не переехали.

Ее взгляд смятенно метнулся в сторону.

— Наверное, потому, что этот дом стал для меня тихой гаванью… хотя я и спрашивала себя, не в том ли дело, что удобнее следовать по пути наименьшего сопротивления, — пробормотала она. — Здесь я чувствую себя под защитой. Я полюбила этот дом, увлеклась работой в саду. — Она пожала плечами и вздохнула. — Я никогда не сумею отблагодарить вас, — добавила она смущенно. — Хотя и собираюсь отдать вам деньги, вырученные за воздушных змеев.

Он сел на стул в торце стола.

— Мне не нужны деньги, Хелен. И иногда мне самому кажется, что я следую по пути наименьшего сопротивления. В отношении помощи вам с Клаусом, например…

— Ну нет, — уверила она его. — Без вашей помощи нам было бы намного труднее.

— В материальном отношении, возможно. Но не вся жизнь заключается только в этом.

— Вот уж о чем вы не должны беспокоиться, Майкл, — медленно проговорила Хелен.

Он ничего не ответил, его мысли приняли уже другое направление.

— По поводу того, что произошло между нами несколько дней назад…

Хелен мгновенно окаменела.

— Я бы не хотела об этом вспоминать, — произнесла она отчужденно.

— Почему?

— На случай, если вы снова вздумаете исцелять мое больное самолюбие и гладить меня по шерстке.

— Я вовсе…

— Нет, именно это вы и делали, — возразила она, тряхнув локонами. — Вы, может быть, забыли, так позвольте освежить вашу память. В тот день у меня было два тягостных разговора, с Мирандой Шелл и с Люком Эскью. Но сегодня мне не из-за чего жалеть себя.

— Это в вас говорит бренди, выпитое после шампанского? — спросил он, пряча в глазах усмешку.

— Вот и нет, — возразила она. — Это говорит истинная Хелен Лансбери, которая не любит, когда к ней снисходят.

Он поднял брови.

— Вы так это называете? Я бы сказал, это скорее попадает под категорию истерики, что я нахожу чрезвычайно забавным.

Она уставилась на него, раздувая ноздри, затем удалилась в свою спальню, оставив на столе недопитую рюмку бренди.

Утром ее разбудил телефонный звонок. Это звонил Клаус — в лагере был телефон, которым позволялось пользоваться детям, загрустившим по дому. Но проблема Клауса заключалась в другом.

— Как дела, ма? — начал он бодро. — Чахнешь понемногу?

— Что-то я не совсем поняла тебя, дружочек.

— Прости, я подумал, тебе не хватает единственного сыночка. Я ведь еще никогда не уезжал надолго.

— Э… А… Конечно же, я страшно скучаю по тебе, но все же еще не окончательно зачахла от тоски. А как твои дела?

— Супер! — с энтузиазмом откликнулся он. — А из-за всей этой вкуснятины, которую ты мне дала с собой, я самый популярный парень в лагере. Ни у одного ребенка нет такой классной мамы.

— Очень мило с твоей стороны, Клаус, — пробормотала она глухо.

— Ты только не слишком раскисай, — предостерег он.

— И не думаю.

— А как поживает Майкл?

— Э… Замечательно, но… — Она сдвинула брови. — Почему ты спросил?

— Почему бы тебе не сказать ему, что он тебе нравится, ма?

От этого вопроса у нее перехватило дыхание.

— Клаус, я не понимаю, о чем ты.

— Я просто подумал, что раз ты не против, чтобы он целовал тебя…

— Клаус!

— Ну хорошо, я тогда подсмотрел за вами. Я и понятия не имел, чем вы занимались, когда спустился вниз в тот вечер. Но я тихо вернулся назад, а потом спустился снова, только с большим шумом. Сразу было видно, что тебя проняло.

Хелен молчала.

— Но я нисколько не против, — продолжал Клаус. — Я думаю, это самое лучшее, что могло с тобой случиться. Он клевый малый… ой, ма, у меня монетки кончились, до скорого…

В трубке раздались короткие гудки. Хелен медленно положила ее на место и направилась на кухню готовить завтрак.

Майкл уже сидел за столом и просматривал газеты.

— Доброе утро, — сказал он. — Кто это звонил?

Хелен угрюмо посмотрела на него. Выздоровев, он теперь постоянно поднимался на заре, делал пробежку, затем немного плавал в холодном бассейне. Почему-то сейчас ей было неприятно видеть его таким довольным, полным жизненных сил, безумно привлекательным…

— Это мой единственный сын. — Она достала из холодильника ветчину и яйца.