— Какая прелесть!

— Ну-ка иди к зеркалу и приколи к воротничку! — велела Элис, любуясь племянницей. — Это ты у нас прелесть! — Она обняла Мэри за плечи и прижала к себе. — Ну что, нравится?

— Очень! — Девочка прильнула к Элис, обхватила за шею и прошептала: — Спасибо тебе за все, за все! Я тебя так люблю!

Элис почувствовала тревогу в ее голосе.

— А я тебя. — Она чуть отстранила Мэри и заглянула ей в лицо. — Что случилось?

Та опустила глаза.

— Не хочешь, не говори.

— Мама сказала, что никогда… никогда меня не простит, — не сразу еле слышно выдавила Мэри и, подняв на Элис потемневшие от боли глаза, спросила: — Почему?! Разве я сделала что-то плохое?

— Ну конечно же нет! — возразила Элис, лихорадочно соображая, как бы помягче объяснить Мэри холодность матери. И решила дать ей капельку надежды. — Видишь ли, детка, вы с мамой очень разные… А женщины вообще натуры сложные… Одни умеют заботиться о детях и любят их с момента рождения… А бывают и такие, кто… кто не умеет выражать свои чувства… Понимаешь?

— Понимаю, — упавшим голосом произнесла Мэри. — И моя мама именно такая?

— Потерпи, дорогая! — уклонилась от ответа Элис, прижимая к себе девочку. — Бог даст, со временем все изменится.

— Как бы я хотела, чтобы моей мамой была ты!

— Увы, Мэри, я тебе не мать. Но ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. — Они прильнули друг к другу. — Знаешь, Мэри, а ведь мне сегодня тоже досталось! — И Элис рассказала, как ее только что отчитала Линда.

— А где ты встретила Ричардсонов? — оживилась Мэри. — А что Джонни? Спрашивал обо мне?

— Спрашивал. И я пообещала, что завтра после церкви мы зайдем к ним в гости.

Мэри разулыбалась, но тут вошла Дороти с докладом:

— Леди Браун велела передать, ужин ровно в девять. Хозяин привез гостя из Лондона… Говорит, парня, но я его пока что не видала.

Ровно в девять Мэри и Элис спустились в столовую. Артур Браун уже сидел за столом. Высокий, с приятными чертами лицами, голубыми глазами и копной светлых волос, обычно сдержанный, сейчас он явно нервничал.

— Где же Линда? — Артур вскочил со стула и, заложив руки за спину, принялся мерить шагами столовую, то и дело с тревогой поглядывая на дверь.

— Сейчас папа похож на кролика из «Алисы в Стране чудес», правда? — шепнула Мэри, но Элис приложила палец к губам, и она прикусила язык.

Линда прибыла десять минут десятого. Окинула всех высокомерным взглядом, словно королева своих подданных, и не спеша направилась к столу. Она была восхитительна — темно-зеленое платье, замшевые черные лодочки, а медно-рыжие волосы, собранные на затылке в замысловатый узел, подчеркивали стройную шею…

— Дорогая, ты выглядишь потрясающе! — Артур подбежал к жене, засуетился вокруг, выдвинул для нее стул и, усадив, уселся напротив, не сводя с Линды восхищенных глаз. — Впрочем, как всегда.

— Ну и где же твой гость? — спросила та с легкой гримаской. — Почему он заставляет всех ждать? По-моему, это не слишком учтиво.

— Всему свое время, дорогая, — ответил Артур и подал знак новой служанке Кэти подавать первое. — Дотти о нем позаботится. Думаю, он вот-вот к нам присоединится.

В тот же миг из холла раздался истошный крик. Дверь с грохотом распахнулась, и от неожиданности все повскакали с мест. В столовую влетел чумазый оборванец, а вслед за ним запыхавшаяся Дороти в мокром переднике.

— Сбежал от меня, поганец этакий! — причитала она на ходу. — Только взяла мыло и хотела его отдраить, как он враз смылся!

Артур бросился к гостю, схватил его за руку, тот снова завопил, но его крик перекрыл визг Линды. Мэри прыснула, а Элис, приглядевшись, с изумлением объявила:

— Да ведь это мальчик! — А про себя подумала: и грязный как трубочист.

— Ну да, это уличный мальчишка, — объяснил Артур. — Хотел обчистить мне карманы на вокзале… Его чуть не отправили в полицию, но я все уладил и привез к нам.

— Какого черта! Ты что, рехнулся?! — Линда зажала нос надушенным платком и велела: — Выстави его отсюда! Сию секунду!

При всеобщем молчании и к всеобщему изумлению, Артур спокойно и уверенно возразил:

— Нет, моя дорогая. Мальчик останется. Теперь это наш сын. Ведь мы с тобой всегда мечтали о сыне.

Потеряв дар речи, Линда пристально смотрела на мужа, потом перевела взгляд на мальчика и, словно не веря, машинально повторила:

— Наш сын? — Она покачала головой, а потом поставила диагноз: — Нет, ты точно спятил!

И на этот раз Элис не могла с ней не согласиться.

Мэри молча таращила глаза. На обычно мягком и безвольном лице отца появилось выражение непреклонности. И впервые девочку охватило чувство безысходности. Час назад она узнала, что не нужна матери, а теперь выяснилось, что и отец всегда мечтал о сыне.

Элис с удивлением смотрела на «брата», а Линда с брезгливой гримаской разглядывала гостя. Хорошо сложен, копна волос… Какого цвета, из-за грязи определить сложно. На немытой физиономии выделяются глубоко посаженные светло-серые глаза…

Что же теперь будет? Какой хаос внесет в дом Браунов этот уличный воришка? — подумала Мэри.

— Как ты думаешь, тетя, а он не сбежит от нас? — спросила Мэри, когда они вышли из церкви и направились в сторону фермы Ричардсонов.

— А тебе бы этого хотелось? — вопросом на вопрос ответила та и украдкой бросила взгляд на племянницу.

— Даже не знаю… — не сразу ответила Мэри. — Мама говорит, я злая. Может, она права?

— Глупости! Никакая ты не злая! — возразила Элис. — Просто вчера мы все растерялись. Еще бы! Братец преподнес нам такой сюрприз!.. — Она покачала головой. — Не понимаю, и что только на него нашло…

— А ты хочешь, чтобы мальчик остался?

— Не знаю, — буркнула Элис. — Хотя, если честно, пожалуй, не хочу.

— А мама?

— Откуда мне знать? — Элис нахмурилась. — Чужая душа потемки. — Показалась ферма Ричардсонов, и Элис с облегчением поменяла тему: — Мэри, сегодня воскресенье. Так что никаких занятий, договорились?

Но девочка продолжала о своем:

— Вот он за завтраком пролил чай на скатерть, и мама ему ни слова. А я на прошлой неделе уронила ложку на пол, так она шлепнула меня по руке. И пребольно! — Мэри горестно вздохнула. — Выходит, раз теперь у них есть сын, я им больше вообще не нужна?

Элис обняла девочку за плечи и прижала к себе.

— Во-первых, никогда не делай поспешных выводов. Некоторые говорят одно, думают другое, а делают третье. А во-вторых, отец тебя очень любит.

— Правда? — обрадовалась Мэри. — А зачем тогда…

— Давай пока не будем никому говорить о том, что случилось, — прервала ее Элис. — Кто знает, вдруг Артур еще передумает?

— Ладно, я ничего не скажу Джону. — Помолчав, Мэри спросила: — Вообще-то, когда этого воришку отмыли, он оказался довольно симпатичным, да?

— Во всяком случае, стал похож на человека, — усмехнулась Элис.

— А мама сказала, что он красивый. — Мэри помрачнела. — Думаешь, она его полюбит?

— Ну это вряд ли! — хмыкнула Элис. — По-моему, Линда любит только себя.

— А ест этот красавчик больше, чем все мы вместе взятые!

— Ну, в этом-то его вины нет! — Элис старалась быть объективной. — Вряд ли уличному воришке доводилось пробовать такую вкуснотищу, какую готовит наша Дотти.

Дотти отскребла мальчика до блеска, коротко остригла и одела в костюм, купленный Артуром в Блэкберне. Результат превзошел все ожидания: чумазый оборванец превратился в юного и довольно симпатичного джентльмена. Рослый не по годам — мальчик сказал, что ему пятнадцать, — с каштановыми волосами, серыми глазами, черты лица правильные, тонкие губы, подбородок с ямочкой… Если верить примете, признак жестокости, пришло в голову Элис, но она отогнала неприятную мысль. Ну а манеры у мальчика чудовищные, что вполне естественно, учитывая его происхождение и жизненный опыт.

— Элис, а ты заметила, какой у него колючий взгляд?

— Мэри, дай ему время, — скрывая раздражение, уклонилась от ответа та. — Пойми, ведь ему сейчас тоже нелегко.