Это был хороший знак, сказала она себе. Ее переполняла надежда.

Самолет приземлился вовремя.

– Еще несколько минут, – произнесла Мэнди. – Ренцо, где ты?

Он вышел из-за ее, спины.

– Я лучше подожду здесь.

Это было вполне разумно. Хотя ее сын не боялся незнакомых людей, небольшая осторожность не помешает. И все же ей было неловко. Она не хотела, чтобы Ренцо чувствовал себя лишним.

Когда из ворот наконец вышла Сью с Дэнни на руках, Мэнди от радости забыла обо всех своих тревогах и побежала к ним. Увидев ее, Дэнни начал вырываться из рук Сью и кричать «Ма-мааааааааа-аааа»!

– Мой сладкий, – сказала она, забирая его у подруги. – Ты меня не забыл. Ну поцелуй же скорее мамочку!

– Хорошо, что ты успела его взять, пока он у меня не вырвался, – улыбнулась Сью. – Наш малыш Дэнни стал таким сильным.

– Позвольте мне помочь вам с багажом, синьорина, – послышался у них за спиной спокойный голос. – Я Ренцо Руффини.

– Где мои хорошие манеры? – виновато произнесла Мэнди. – Стоило мне только увидеть Дэнни, и все остальное вылетело у меня из головы.

– Это естественно, – сказал Ренцо.

– Позволь представить тебе Сью. Я тебе о ней рассказывала. Сью присматривала за Дэнни в мое отсутствие. А это Дэнни.

Отец и сын молча уставились друг на друга, затем Ренцо произнес:

– Мы задерживаем остальных людей. Пойдемте к машине.

По дороге домой Мэнди возилась с Дэнни. Она так соскучилась по сыну, что не могла на него наглядеться. Рэнцо разговаривал со Сью. Он задавал ей вопросы и внимательно ее слушал, но Мэнди чувствовала, как он напряжен.

Когда они приехали домой, их встретила Тереза и после обмена любезностями пошла показывать Сью ее комнату. Сью охотно удалилась, понимая, что сейчас она лишняя.

– Правда, он похож на твоего дедушку? – спросила Мэнди у Ренцо, поворачиваясь так, чтобы ему было лучше видно сына.

– Да, лицом очень похож, – согласился Ренцо.

– Ему год и три месяца, а он уже настоящая личность. Он любит, чтобы все было так, как хочет он, и проявляет недовольство, когда не получает этого.

– Я был таким же. Яблочко от яблони… – усмехнулся Ренцо.

– Не хочешь его подержать?

– А вдруг я его уроню?

– Садись, я передам его тебе.

Они оба опустились на диван, и Мэнди попыталась усадить Дэнни на колени к отцу, но мальчик недовольно завопил и засучил ручками и ножками. Мэнди пришлось его забрать.

– Он устал, – сказала она. – Ему нужно немного поспать.

– Конечно, – ответил Ренцо, и она уловила в его голосе что-то похожее на облегчение. – Я вас оставлю. Пойду немного поработаю.

Он тут же удалился.

Еще слишком рано, сказала себе Мэнди. В том, что Ренцо осторожничает, нет ничего страшного. Ему просто нужно время. В аэропорту он стал свидетелем проявления ее материнской любви. Любви, которой его обделила собственная мать. Мэнди всей душой хотелось, чтобы он почувствовал себя единым целым с ними, частью одной семьи, но только сам Ренцо мог решить, когда настанет этот момент. До тех пор он будет держаться отчужденно.

К приезду Дэнни Тереза заказала детскую кроватку, и ее утром установили в комнате Мэнди. Кроме того, она купила дорогое постельное белье, игрушки и приготовила королевский обед.

– Видишь, как тебя здесь ждали, дорогой, – сказала Мэнди сыну. – Дай мне тебя обнять. Мы так давно не виделись.

Она начала его целовать, и малыш довольно захихикал.

– Мамочка очень тебя любит. А теперь давай разденемся и ляжем в кроватку.

Уложив Дэнни, она еще долго смотрела с обожанием на спящего сына и не заметила мужчину, который стоял в дверях и ждал приглашения войти. Не дождавшись, он тихо удалился.

Рэнцо настоял на том, чтобы Сью погостила у них подольше. Он дважды в день навещал Дэнни, разговаривал с ним, но всегда держался немного отчужденно. Мэнди чувствовала, что он пытается преодолеть свои внутренние страхи, но пока безуспешно.

На память ей снова пришли слова, которые он сказал ей в горах:

– Человеку с таким отношением к семейным узам, как у меня, лучше не иметь детей.

Считал ли он так до сих пор? Да, он обрадовался, узнав, что у него есть сын, но пока рядом с ним чувствовал себя не в своей тарелке.

Оставив Дэнни на попечение Терезы, Мэнди в знак благодарности пригласила Сью пройтись по магазинам на виа Монтенаполеоне и купила ей несколько дорогих нарядов. Вернувшись, она была приятно удивлена, обнаружив, что ее сын нашел общий язык с горничными, которые играли с ним, забыв о своей работе.

Ренцо нигде не было.

– Он поехал навестить деда, – сообщила ей Тереза.

Когда Ренцо вернулся домой, было уже очень поздно. Она постучала в дверь его спальни, и он тут же открыл.

– Я был у дедушки. Пытался рассказать ему про Дэнни, но, боюсь, он меня не понял.

– Тогда, может, съездим к нему все вместе? – предложила Мэнди.

– Я так надеялся, что ты это скажешь. Мы поедем завтра.

Частная клиника, в которой последние несколько месяцев жил Бруно, находилась в тихой местности на окраине Милана и больше походила на загородный дом. Его комната была на первом этаже. Вопреки ожиданиям Мэнди, он не лежал в постели, а сидел на диване и смотрел в окно на цветы в саду.

Услышав, как они вошли, он повернул голову и улыбнулся.

– Ренцо.

– Ты не ожидал увидеть меня так скоро, дедуля? – весело произнес его внук. – Помнишь, вчера я рассказывал тебе о своем сыне? Я хочу тебя с ним познакомить.

Мэнди с Дэнни на руках села на диван рядом с Бруно. Ренцо взял стул и расположился напротив.

– Это Данило, – произнес он, касаясь ребенка.

– Данило, – еле слышно повторил старик.

– А это Мэнди. – Рэнцо указал на нее.

Бруно был очень слаб, но учтиво поклонился ей, как настоящий джентльмен.

– Ренцо мне рассказывал о тебе. Немного. – Он заговорщически ей улыбнулся. – Теперь ты расскажи.

Она вкратце поведала ему о том, как они познакомились, потеряли друг друга и встретились снова.

– Узнав, что Ренцо жив, я приехала к нему, чтобы рассказать о нашем сыне.

– Значит, это сын Ренцо?

– Да.

Бруно протянул малышу руку, и тот схватил его за палец. Ренцо инстинктивно наклонился, чтобы прервать контакт, но Бруно остановил его.

– Не надо, – произнес он более твердым голосом, чем раньше. – Это хорошо. Он растет сильным.

– Да, – сказала Мэнди, улыбаясь. – Он ломает все, что попадает ему в руки.

– Значит, у него есть характер. Помню, – старик тепло посмотрел на Ренцо, – он тоже хотел все крушить, но пришел в себя.

– Ради вас, – сказала девушка.

– Нет, ради себя самого. – Бруно снова посмотрел на Ренцо. – Данило будет для тебя тем же, кем был для меня ты.

– Правда? – задумчиво произнес Ренцо.

– Сначала мы не думаем о хорошем, – заметил Бруно. – Видим только трудности и боимся будущего. Но достаточно всего одной его улыбки, и ты поймешь, что все твои страхи были напрасны. – Он погладил Дэнни по голове. – Спасибо, что привели его.

– Я выйду ненадолго, – сказала Мэнди. Когда мужчины остались одни, Бруно произнес:

– Она та единственная, которая тебе нужна.

– Да, – тихо ответил Ренцо.

– Когда вы поженитесь?

– Не знаю. Я еще не делал ей предложения.

– Смотри не упусти ее. Ты должен ею дорожить, и не только из-за ребенка. Если ты ее потеряешь, ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

– Я знаю, дедуля, но боюсь, что не подхожу на роль мужа и отца. У меня вот здесь пустота. – Он положил ладонь себе на грудь.

– Они тебе помогут.

– Я их подведу и никогда не смогу себе этого простить. – Голос Ренцо был полон отчаяния.

– Ты боишься поступить с ними так, как поступили с тобой, – мудро заметил Бруно, и Ренцо кивнул. – Ты не должен бояться. Они этого не допустят. Даже если ты не доверяешь себе, доверься женщине, которая тебя любит, и вашему сыну. Они тебя не подведут.