А что такое тогда Евгений Рощин? Не иначе как д’Артаньян. Неудержимый, весь заряженный на победу. Интересно на него посмотреть. Как же! Знаменитость! Чего хотел – добился.
реприза
Первый раз Евгений Рощин женился по расчету. Когда учился на последнем курсе, осваивал профессию театрального режиссера, и вскоре должен был защищать диплом. То есть, показать комиссии свой дипломный спектакль.
И вновь фехтование. На этот раз Шекспир. На «Гамлета» Рощин тогда не замахнулся, решил поставить «Двенадцатую ночь». Веселую комедию со счастливым концом. Постановка была насыщена фехтовальными репризами, которые Рощин всегда ставил с блеском. Спектакль получался веселым, но на душе у Евгения было мрачно.
А что дальше? Он уже понял: без родословной в мире искусства пробиться трудно. Ну, получит он диплом, где будет отмечена его отличная работа над дипломным спектаклем. Да, мило, хорошо, просто замечательно. Но на хорошее распределение рассчитывать не приходится. Все теплые местечки давно уже закреплены за своими. Талантливы они или бездарны, значения не имеет. У того-то папа заслуженный артист, у того-то известный режиссер, у той-то театральный критик. И все. В этой обойме Жене Рощину местечка нет. Хотя и его родители люди непростые. Но папа – ученый, к искусству отношения не имеет. Вот если бы Женя хотел заняться наукой… Более того, отношения с сыном у Рощина-старшего напряженные. Есть мнение: режиссер – это не профессия. Нет, папа будет только рад, если единственное чадо чувствительно щелкнут по носу.
Все, на что Рощин может рассчитывать, это провинциальный заштатный театришко. Либо свободный диплом. Это только звучит громко: театральный институт! И конкурс туда огромный! Уж сколько их упало в эту бездну? Талантливых мальчиков и девочек. В бездну безвестности. Везет единицам, остальные годами ждут своей удачи, и большинство из них так и не дожидается. Спиваются, становятся наркоманами, кончают жизнь самоубийством.
Он живо представил себе захолустный городок: комната в общежитии, отвратительные дороги, население сто тысяч жителей, а то и меньше, один рынок, один парк, который, как правило, называется Центральным, и один Драмтеатр. Либо Дом Культуры. Вот и все места культурного отдыха населения. Зал на двести мест, в холле ряды откидных стульев и полутора- литровые стеклянные банки вместо пепельниц. На стульях сидят «артисты». Курят. Беспрерывно курят. Это вполне может быть Народный театр, значит, люди приходят сюда после работы. То ли играть, то ли расслабляться. И первым делом изливают душу. Жалуются на бытовые проблемы и начальство. И он, Евгений Рощин, в отвратительном пиджаке, с засаленными волосами, пытаясь преодолеть сонливость и равнодушие, объясняет, как и что надо играть…
Рощина невольно передернуло. Можно, конечно, бросить камень в это болото. Не спиться, не опошлиться, сколотить блестящую труппу, поставить сногсшибательный спектакль, вызвать столичную прессу на премьеру и добиться перевода в Москву. Но сколько лет на это уйдет? Два года, три, пять? Заканчиваются восьмидесятые, в воздухе чем-то запахло. Словно грозовые разряды носятся. Нет, надо во что бы то ни стало остаться в Москве. Нельзя отсюда уезжать, необходимо держать руку на пульсе жизни.
И выход есть. Рощин давно уже его нашел. Курсом младше учится на артистку единственная дочь «народного», чье лицо известно всей стране, от мала до велика. Она некрасива, и, кажется, бездарна, но кого это волнует? Тот, кто взял ее в свой мастер-класс, близкий друг папы. Вместе они появляются в популярных телевизионных передачах, и о многолетней дружбе своей отпускают веселые шутки. В том, что после окончания института Милочка получит работу в одном из лучших столичных театров, куда публика валит толпами, никто не сомневается. Потому что папа там звезда первой величины. На него и идет публика. И он, не стесняясь, диктует главному режиссеру свою волю. Вот бы устроиться туда режиссером! Хотя бы на полставки! На Малую сцену! На Большую, понятное дело, никто не пустит. Но Малая…
Надо жениться на Милочке. И все. Примкнуть к клану. Обзавестись родословной. Получить протекцию. Тогда все увидят, наконец, какой талантливый парень Женька Рощин. А не будут равнодушно пожимать плечами: «Да, мило. Но таких много».
Рощин знал, что нравится женщинам. По принципу, чем меньше, тем больше. Потому что сам он никогда ни за кем не бегал. Ведь у него была Марго. Их роману было уже лет пять. Имеется в виду, серьезному роману, не вздохам на скамейке и боязливым пожатиям руки. Этап, который давно уже пройден, как и первые поцелуи, первое, осторожное узнавание друг друга, как мужчины и женщины. Пять лет они с Марго спят вместе. Урывками, когда есть возможность остаться наедине. Пять лет он клятвенно обещал, что женится. И она верила.
У него были причины, чтобы жениться на Марго. И веские причины. Во-первых, любовь, во-вторых, любовь, и, в-третьих, любовь. Четвертая причина вызывала прилив чего-то, похожего на раскаяние, и Рощин старался об этом не думать. Он был законченным эгоистом и любил также, эгоистически. Для своего же спокойствия, чтобы не отвлекаться и сохранить силы для дел более важных. Любовь он к таковым не относил.
Итак, у него был шанс. Маленький шанс добиться успеха. И большая проблема, из-за которой сражение можно было запросто проиграть. Эта проблема называлась Марго. Сначала Рощин провел блестящую атаку. Он завоевал Милочку за один вечер, показав все, на что способен. Актрисе как нельзя кстати муж-режиссер. Со стороны профессии Евгения Рощина у Милочки не было никаких возражений. Кроме того, он был хорош собой, остроумен, умел изъясняться в любви по-французски, что безумно нравилось женщинам, и целовался так, что у Милочки ноги подкашивались. В кольце его железных объятий она теряла остатки разума.
Потом ответную атаку провел папа. Народный артист. Его выпад был не острым, а, скорее, сглаженным: «девочка, ты хорошо подумала?» Острие скользнуло, не причинив вреда. Рощин легко парировал: «а где вы найдете лучше?» Все ж таки, его папа был ученый, и жили они в центре, в прекрасной квартире, и мама ни дня не работала, родом она была из обеспеченной и уважаемой семьи, а единственный сын Рощиных хотя и не учился в детстве играть на скрипке, но зато имел разряд по фехтованию. Как это изысканно! Благородно! И он блестяще знает французский! Где вы найдете лучше?
Оставалась проблема: Марго. Рощин все оттягивал момент решительного объяснения. Все ж таки, он не законченный негодяй, а разумный человек, который просто не хочет пускаться в авантюру. В конце концов, его будущее это и ее будущее тоже. В институте Марго не доучилась, взяла академический отпуск. Значит, ей тоже надо остаться в Москве. Если он уедет в провинцию, кому будет лучше? Живет Марго вместе с матерью в однокомнатной квартире, где молодым просто нет места, Вера Федоровна Лепаш – портниха. Не квартира, а проходной двор, куда постоянно заходят клиенты. Мадам Рощина не исключение: появляется, чтобы заказать к очередной вечеринке «что-нибудь этакое». Если сын женится на «этой девице», его отлучат от дома. Причина презирать Марго у матери Евгения есть веская.
И потом: ему светит армия. Отец уже озвучил, что устал доставать липовые справки. Раз институт закончен, диплом получен, будь любезен: отдай долг Родине. Что делать с этим? В общем, Рощин заготовил массу аргументов. Не пригодился ни один.
Марго молчала. Он внимательно разглядывал ее лицо, пытаясь угадать, когда же начнется истерика? А думать мог лишь о том, что она удивительно, просто-таки невероятно красива! В глазах цвета моря, у самой поверхности, притаились солнечные зайчики. Момент – и лицо озаряет вспышка света. Когда Евгений наклоняется к ней, чтобы поцеловать. Как только их взгляды встретятся, глаза ее вспыхнут, засияют, губы дрогнут в улыбке. Полные, чувственные губы, словно бы обведенные по контуру коричневым карандашом, а между носом и верхней губой – очаровательная глубокая ямочка. Ни у кого больше губ таких нет! Во всем мире! Что же он делает?
