Мальчики сердито уставились на нее.

— Достаточно. Не хочу, чтобы вас снова стошнило в машине Джастина. — Эми подмигнула Алисе. — Вот они, радости отцовства.

Алиса бросила взгляд на Джастина и тут же перевела его на Дилана. Интересно, подумала она, как будут выглядеть его дети, какой из него получится отец? Размышляя о том, какую он может выбрать себе жену, Алиса ощутила нечто, очень похожее на ревность. Она переключила внимание на Эми и ее детей.

— Вы можете взять немного печенья домой.

Дилан подошел к ней сзади и прошептал на ухо:

— Видишь, я же говорил, что всем мальчикам здесь захочется отведать твоего печенья.

От его игривого, соблазняющего тона Алисе стало жарко.

— Ты так и не ответил на мой вопрос. Тебе тоже хочется?

Дилан помолчал.

— Иногда нам хочется того, чего иметь никак нельзя.

Алиса почувствовала прилив раздражения.

— Какое отношение к этому имеет печенье?

Этой ночью Алисе снова приснился Дилан. Он целовал ее губы и ласкал тело. Его возбуждение зажгло в ней ответный огонь. Ей хотелось большего, гораздо большего. Она мечтала, чтобы он был как можно ближе. И только она почувствовала, что поднимается к вершине наслаждения, как его образ исчез.

— Нет! Не уходи! — закричала она, проснувшись от собственного голоса. Тяжело дыша, она села в кровати. Ее груди от возбуждения отяжелели, кожа разгорячилась, она изнемогала от желания.

Разочарование пронзило ее острой болью.

Алиса сердито отбросила одеяло, не в силах сдержать отчаянный стон. Ей хотелось кричать, но она боялась разбудить Дилана.

Алиса включила вентилятор, чтобы хоть немного освежиться, и, распахнув стеклянные двери, вышла на балкон. Секунды не прошло, как в ее спальню ворвался Дилан.

— Что случилось? Снова кошмар?

Алиса посмотрела на причину своих бессонных ночей. Блики лунного света освещали его обнаженный торс, брюки, натянутые в спешке, сидели небрежно и были не застегнуты.

— В известном смысле, да.

Сделав шаг вперед, он коснулся ее лица.

— Ты такая горячая. Не заболела?

— Может быть, — загадочно ответила Алиса и отклонила голову от его руки. — Со мной все в порядке, — поправила себя она, сложив руки на груди и глядя в угол комнаты. — Можешь возвращаться в постель.

— Что происходит?

Алиса была безумно расстроена. Хотя, что она потеряет, если скажет правду?

— Мне снился кошмар о тебе, — прошептала она.

— Обо мне? Почему?

Она на секунду замолчала, потом обреченно пожала плечами.

— Это эротические сны.

Между ними повисло напряженное молчание.

— О боже, — только и смог выдавить из себя Дилан.

— Мне постоянно снится, что ты целуешь меня, ласкаешь, мы становимся все ближе и ближе друг другу. Но когда я хочу тебя сильней всего, ты исчезаешь. — Глубоко вздохнув, Алиса закрыла глаза, стараясь унять бешеный стук сердца. — Ну почему ты постоянно мне снишься? Почему ты так для меня важен? Какие у нас с тобой были отношения до несчастного случая? — спросила она, поворачиваясь к нему.

— У нас были сложные отношения.

— Какие именно? — настаивала Алиса, утонув в глубине его темных глаз. — Скажи мне, — прошептала она, придвинувшись так близко, что ощутила тепло его тела. — Покажи мне.

Зрачки Дилана сузились, и вдруг внутри него будто лопнула какая-то пружина. Запустив руку в ее волосы, он притянул к себе ее лицо. Он с такой жадностью целовал ее, словно мечтал об этом долгие годы, словно она была для него долгожданной и несбыточной мечтой. Алиса почувствовала себя сраженной, готовой ко всему, она мгновенно воспламенилась.

— Ты мешаешь мне поступать правильно, — пробормотал он.

— Не уверена, что у нас одинаковые понятия о том, что правильно, — возразила она.

Дилан слегка отодвинулся и погладил ее плечи, отчего бретелька ночной сорочки соскользнула с ее плеча.

— Я видел тебя обнаженной на балконе. После этого я не мог заснуть всю ночь.

— Так тебе и надо, — задыхающимся голосом произнесла Алиса, не отрывая от него глаз, — ведь я уже много ночей не сплю из-за тебя.

В глубине его глаз зажегся огонь, и Дилан опустил вторую бретельку. Задержав дыхание, Алиса наблюдала за тем, как его палец проделал тот же путь, что и сорочка: прошелся вниз по груди, коснулся соска.

Дилан буквально впитывал в себя эту картину. Алиса резко втянула в себя воздух. Прижав ее к стене, Дилан коснулся грудью ее груди. Алиса издала стон острого наслаждения. Мужчина скользнул ладонями по спине и резко притянул к себе ее бедра, так что девушка ясно ощутила силу его желания. Он издал глухой стон и наклонил голову, чтобы попробовать на вкус напряженные вершины ее грудей.

Алиса бессильно откинула назад голову, чувствуя в себе неистовое желание и позволив жажде наслаждения уносить ее все выше и выше. Она ощутила прохладное дуновение ветерка и еще более волнующее прикосновение мужских бедер. Ласки Дилана были для Алисы новыми и в то же время смутно знакомыми. Казалось, он знает ее тело наизусть.

Его пальцы проникли ей в трусики.

— Ты такая нежная, — пробормотал он, отыскав самое чувствительное ее место, — как бархат.

Алиса хотела большего. Она мечтала ощутить его внутри себя, хотела, чтобы он утратил самоконтроль так же, как она. Но она не успела ничего сказать, потому что его настойчивые пальцы помешали ей говорить. Алису охватил жар, спазм наслаждения пронзил ее насквозь.

Она с силой прижалась к его груди, содрогаясь от неистового блаженства, которое он ей дарил. Тяжело дыша, Алиса обняла Дилана, который дрожал от неутоленной страсти. О его состоянии свидетельствовало не только напряженное тело. Казалось, возбуждением пропитан весь воздух.

— Я не хотела, чтобы все произошло так, — тихим голосом произнесла она, — я хочу, чтобы ты…

— Ты не готова, — ровным тоном отозвался он, — ты еще не выздоровела.

От его слов Алису, пережившую сейчас самые интимные мгновения в жизни, покоробило.

— По-моему, мне лучше об этом судить.

Повисло молчание, которое явно выражало нежелание Дилана продолжать. В это трудно было поверить, но Алиса чувствовала себя брошенной, отвергнутой, и это причиняло ей боль.

— Зачем ты тогда целовал и ласкал меня?

— Тебе нужно было найти выход эмоциям, — тихо проговорил он, — и я помог тебе в этом.

— Так, значит, это было одолжение? — спросила она, чувствуя, как болезненно сжимается сердце. Волна унижения окатила ее с головы до ног. Девушка натянула на себя сорочку.

Дилан протянул к ней руку, но Алиса отшатнулась.

— Это было не одолжение, ты же чувствовала мою реакцию.

— Я этого не понимаю, — смущенно произнесла Алиса.

— Я же сказал, что ты не готова.

— Не будем торговаться, — оборвала Алиса. — Я хотела тебя, а ты нет. Может, я когда-то причинила тебе боль и забыла? Или я предала тебя?

Он сжался как от удара.

— Нет, но я знаю, что ты не простила бы мне того, что я воспользовался случаем.

— Ты не пользуешься случаем. Я ясно дала понять, что хочу тебя. — Она покачала головой. — Меня одолевают чувства настолько сильные, что я не могу с ними справиться. Я хотела заняться с тобой любовью, стать твоей любовницей, хотела, чтобы ты принадлежал мне. Мне нужно было нечто гораздо большее, чем просто дать выход эмоциям. Для этого я могу включить в душе холодную воду. Ты смутил меня. Не делай мне больше никаких одолжений. — Она вышла, оставив его одного на балконе.

Пройдя в ванную, она закрыла за собой дверь и сняла сорочку. Повернув кран, Алиса покорно вступила под карающую струю холодной воды. Ей необходимо было смыть Дилана с тела и с души. Правда, смыть его с души воде, вряд ли под силу.

Дилан провел ночь без сна, меряя шагами комнату. Почему он не взял Алису, когда мог это сделать? Она хотела его. Почему он отказал себе и ей?

Ответ пришел немедленно. Когда-нибудь ее память вернется. Страшное осознание неотвратимости судьбы висело над его головой, как нож гильотины, готовый сорваться в любой момент. Алиса вспомнит о предательстве и о том, как разочаровалась в Дилане.