С неприятным чувством в душе девушка открыла дверь и шагнула внутрь. Предчувствия ее не обманули — в холле сидел сам сенатор и, по-видимому, с нетерпением ожидал дочь.

— Добрый вечер, — в растерянности произнесла Луиза, не зная, как объяснить присутствие отца здесь в такое время.

Неужели он тоже сейчас начнет разговор о Дэне, мелькнуло у нее в голове. Сговорились они все, что ли…

— Добрый вечер, дочка. Как дела? — Сенатор встал с дивана и подошел к Луизе.

Девушка впервые видела отца в такой растерянности. Было видно, что его что-то терзает, но он никак не решается заговорить об этом.

— Нормально, — настороженно ответила Луиза.

— А мне вот не спится, — пояснил сенатор свое присутствие в холле. — Решил тебя подождать.

Луиза кивнула головой, принимая объяснение отца, хотя оно показалось ей немного подозрительным. Но начинать разговор первой она не хотела.

— Вот и замечательно, — бодро сказала она. — А то мы с тобой так редко видимся. Ты все время работаешь…

— А ты все время развлекаешься, — откликнулся сенатор на шутливый упрек дочери.

— Неправда, — Луиза надула губки. — Сегодня я усердно занималась…

— Молодец.

Луиза видела, что хотя отец разговаривает с ней, на самом деле его мысли далеко.

— Что случилось, папа? — наконец не выдержала она. — Я же вижу, что ты не просто так меня дожидаешься…

Сенатор тяжело вздохнул. Он прошелся по холлу, заложив руки за спину. Луиза присела на диван и приготовилась слушать. Она отчаянно надеялась, что отец не сообщит ей сейчас ничего ужасного. Хотя вряд ли сенатор Уорпол стал бы беспокоить дочь по пустякам.

— У меня проблемы, Лу, — медленно произнес он через некоторое время. Девушку поразила тоска, прозвучавшая в его голосе.

Луиза молча ждала, что будет дальше. Она знала, что если уж отец решился поговорить начистоту, то ему не надо задавать лишние вопросы.

— Боюсь, что я попал в передрягу, детка. Ни Тони, ни мама пока ничего не знают. Сначала я хотел посоветоваться с тобой…

Луиза улыбнулась. Несмотря на печальный тон отца, она была очень польщена тем, что ей первой он решился сообщить плохие новости.

— Мне следовало вести себя осмотрительнее, — с горьким упреком произнес сенатор. — И не поддаваться на глупые провокации. В конце концов, я взрослый уважаемый человек…

— Папа, в чем дело? — не выдержала Луиза. Она была потрясена поведением отца.

Сенатор Уорпол отличался необыкновенной выдержкой. Взбалмошная Луиза порой жалела, что не унаследовала от него это замечательное качество. Он ни при каких обстоятельствах не терял бодрости духа, и девушка всегда знала, что отец поможет ей в любой ситуации. Было страшно видеть такого человека расстроенным и угнетенным.

— Боюсь, Лу, что очень скоро наша семья будет разорена и опозорена.

Если бы вдруг стены дома рухнули, Луиза и то была бы потрясена меньше. Слова отца оглушили ее. Девушка знала, что сенатор Уорпол не разбрасывается понапрасну высокими фразами. Если он сказал, что им грозит разорение, то так оно и есть.

— Но почему? — сорвался с губ девушки недоуменный возглас.

— Кто может объяснить человеческую глупость? — горько воскликнул сенатор.

— Расскажи мне подробнее, — потребовала Луиза, Она дошла уже до такой стадии нервного напряжения, что не могла больше сдерживаться.

Вот был бы сейчас рядом Дэн, с сожалением подумала она. Все было бы намного легче…

— Я ввязался в одну очень рискованную сделку, — начал сенатор. Было видно, что каждое слово дается ему с трудом. — Я отдавал себе отчет в том, что это опасно, но мне казалось, что я сумею перехитрить судьбу. Как ты понимаешь, у меня ничего не вышло. Но это не самое страшное. В конце концов, и худшие вещи случались в моей жизни. Но в схватке с судьбой я не учел один фактор. Человеческий.

Сенатор замолк. Луиза в напряжении замерла. Она знала, что отец витиевато изъясняется только в моменты крайнего волнения.

— Люди, которых я считал порядочными, более того, близкими мне, воспользовались моей слабостью и подставили меня. Я не понимаю, в чем причина такого жестокого отношения, ведь я не сделал им ничего плохого…

— Одним словом, Лу, — продолжил сенатор после очередной мучительной паузы, — я должен слишком много денег, чтобы с честью выпутаться из этой ситуации. Я еще не знаю, чем это все закончится для моей политической карьеры. Не исключено, что разразится огромный скандал и мне с позором придется уйти в отставку.

— Не может быть, — ахнула Луиза, прижав руки ко рту.

— Представляю, каким это станет ударом для всех вас. Карьера Тони будет навсегда загублена, ты, моя малышка, больше не сможешь вести привычную жизнь…

— Это неважно, папа, — возмутилась Луиза. Девушка была оскорблена до глубины души мнением отца. — Я не настолько легкомысленна, чтобы думать только о развлечениях!

— Я знаю, Лу, — улыбнулся сенатор, и у девушки на душе заскребли кошки от этой улыбки. — Но тебе, пожалуй, придется хуже всех.

— Почему? — негодующе воскликнула она. — Неужели ты действительно считаешь, что я ни на что не гожусь?

— Я так совсем не думаю, — поспешил успокоить Луизу сенатор. — Я должен сказать тебе, детка…

Сенатор замялся. Нервы девушки, и без того напряженные до предела, не выдержали.

— Ну говори же, — взмолилась она.

— Насколько я понимаю, — нехотя продолжил сенатор, — ты явилась одной из причин такого положения.

— Я? — брови Луизы выразительно взлетели вверх. — При чем тут я?

— Возможно, ты догадаешься, — невозмутимо ответил отец, — если я назову имя того, кто стоит за всем этим ужасным планом.

Луиза затаила дыхание. Она уже почти догадалась, о ком пойдет речь.

— Питер Келлаган, — выдохнул сенатор, и Луиза крепко зажмурила глаза. Она не ошиблась в своем предположении…

— Я до сегодняшнего вечера и не предполагал, что ты имеешь к этому кошмару какое-то отношение. Я был уверен, что Питер просто хочет поживиться. Отрабатывает навыки настоящего бизнесмена. Но после его звонка я стал смотреть на происходящее другими глазами…

— Когда был этот звонок? — напряженно спросила Луиза.

— Часа два назад. Он позвонил и сказал, что положение мое безнадежно. Однако он готов протянуть мне руку помощи, если моя дочь будет благоразумна.

— Что он имел в виду? — встрепенулась девушка. Хотя в глубине души она прекрасно знала, что хотел сказать Питер.

— Получается, что Келлаган пытается добиться твоей взаимности…

Сенатор Уорпол никогда не вмешивался в личную жизнь своих детей. Он не сомневался, что и у Тони, и у Луизы есть своя голова на плечах, и они отлично разберутся сами. Однако Питер Келлаган открыл ему глаза на жизнь его дочери.

Звонок раздался совершенно неожиданно. Сенатор уже спал, однако, зная, что в такой час по пустякам звонить не будут, нехотя снял трубку. И моментально проснулся, узнав вальяжный голос Келлагана. Питер поведал ему, что его любимая дочка готова опозорить себя, связавшись с каким-то боксером, но он, Питер Келлаган, согласен отвести беду от дома уважаемого сенатора, а заодно и спасти его кошелек. Питер выражался очень невнятно, но сенатор прекрасно понял его. Если Луиза проявит благосклонность к Питеру, то и состояние, и репутация сенатора останутся нетронутыми. А если нет…

— Не думайте, сенатор, что я предлагаю вам что-то постыдное, — насмешливо говорил Питер. — Я даже согласен жениться на вашей непутевой дочери. Я очень люблю ее и готов простить ей многие прегрешения…

С наглым смешком Питер повесил трубку. Сенатору ничего не оставалось делать, как посылать проклятия на голову зарвавшегося юнца.

Дослушав рассказ отца, Луиза не могла вымолвить ни слова. Она подозревала, что Питер низкий человек, но никогда и подумать не могла, что он способен на такую подлость. Теперь она не сомневалась, что он специально втянул ее отца в аферу, чтобы иметь контроль над ней, Луизой.

— Надо же, какая любовь, — с горькой усмешкой произнесла девушка.