– Крой? – прошептала она.

– Потом, Тэлли, – пробормотал Крой, натягивая маску. Он рывком распахнул дверь, и на лестничную клетку ворвался шум бала. Крой проворно скользнул на балкон, и его серый костюм быстро затерялся в толпе.

Тэлли остолбенела. Дверь медленно закрывалась. Уродство, как и старый свитер, сохранилось в памяти Тэлли как бы облагороженным. А на деле лицо Кроя оказалось намного некрасивее, чем собирательный образ дымника, оставшийся у нее после побега. Эта кривая улыбка, тусклые глаза, красные отметины на вспотевшей коже в тех местах, где к лицу прижималась маска…

Дверь громко хлопнула, выведя Тэлли из оцепенения. Эхо хлопка пошло гулять по этажам, и на его фоне слышались тихие шаги, неуклонно поднимающиеся вверх. Скоро здесь будут настоящие чрезвычайники. Впервые за весь день в голове Тэлли сложилась четкая, ясная мысль. Бежать!

Девушка рывком открыла дверь и бросилась в толпу. В этот миг как раз приехал лифт и Тэлли окружили «натуралисты», изображавшие ходячие осенние деньки. Ей пришлось прокладывать себе дорогу среди желто-красной листвы их костюмов. Пол был основательно полит шампанским, ноги скользили, но Тэлли успела заметить мелькнувший впереди серый шелковый костюм. Крой направлялся к перилам балкона, к «кримам».

Тэлли рванулась за ним. Она не желала, чтобы кто-то преследовал ее, пугал на балах и вечеринках, сбивал с толку, будоражил воспоминания, так замечательно разложенные по полочкам на долгое хранение. Ей хотелось только одного – веселиться. Поэтому она твердо решила догнать Кроя и сказать ему, чтобы он больше за ней не таскался. Тут не Уродвилль и не Дым, так что этот тип не имеет права находиться здесь. Не имеет права выныривать из ее уродского прошлого.

Однако была и другая причина, заставляющая Тэлли бежать от запасного выхода. Чрезвычайники. Она видела их лишь краем глаза, но этого хватило, чтобы в каждой клеточке ее тела словно бы зазвучал сигнал тревоги. Нечеловеческая быстрота агентов пугала и отталкивала Тэлли, ей было противно смотреть на них, будто на таракана, проворно бегущего по тарелке. Крой тоже двигался не так, как нормальные люди. Среди толкущихся новоиспеченных красоток и красавцев его самоуверенность бросалась в глаза. Но чрезвычайники – это люди совсем иного сорта. Тэлли наконец протиснулась к перилам балкона – и тут Крой вспрыгнул на поручень. Уродец пошатнулся, замахал руками, потом присел и, оттолкнувшись, упал в объятия ночи.

Подбежав к парапету, Тэлли посмотрела вниз, но Кроя разглядеть не смогла – темнота скрыла его. Прошло несколько томительных секунд – и она снова увидела дымника, который падал вниз головой прямо на асфальт. А потом Крой вдруг раздулся – сработала спасательная куртка – и, подпрыгивая мячиком, понесся к реке. Серый шелк его костюма отливал всеми цветами радуги в сполохах фейерверка.

– Что-то не припомню, чтобы в приглашении говорилось: «Вход только в спасательных куртках», – раздался рядом голос Зейна. Вожак «кримов» подошел к перилам и посмотрел вниз. – Кто это был, Тэлли?

Она открыла рот, чтобы ответить, но тут оглушительно взвыла сигнализация.

Тэлли обернулась и увидела, что толпа ошарашенно расступается. Из двери запасного выхода появились чрезвычайники и стали прокладывать себе путь через сборище удивленных и напуганных красавцев и красоток. Жестокие лица агентов не были масками, как не было маской уродство Кроя, но смотреть на них было так же неприятно. От взглядов волчьих глаз у Тэлли по коже поползли мурашки. Чрезвычайники приближались к ней – целенаправленно, хищно, быстро, как кошка на охоте. При виде их у нее возникло острое желание бежать, бежать как можно быстрее…

У противоположного края балкона стоял Перис. Он застыл у парапета, зачарованный происходящим. Бенгальские огни в его волосах выстреливали последними искорками, но на вороте куртки ярко горел зеленый огонек. Тэлли помчалась к нему, расталкивая «кримов», лавируя и срезая углы. Она точно знала, когда нужно будет прыгнуть.

На миг мир вдруг приобрел потрясающую ясность. Появление уродца Кроя и жестоко-красивых чрезвычайников словно бы разрушило некую мутную преграду между Тэлли и миром. Все стало ярким и резким, детали приобрели такую четкость, что девушка невольно прищурилась, как от сильного ветра.

Все вышло так, как и было задумано – Тэлли с разбега налетела на Периса, крепко обхватила его за плечи и ее инерции хватило для того, чтобы они оба упали за перила балкона. В следующее мгновение яркий свет вечеринки остался позади и они провалились в темноту. В последний раз вспыхнуло безопасное пламя в волосах Периса. Искры, холодные, как снежинки, отскочили от щеки Тэлли.

Перис не то кричал, не то смеялся. Наверное, он решил, что стал жертвой пусть и не безобидного, но захватывающего розыгрыша вроде того, когда на голову выливают ведро ледяной воды.

Когда они пролетели половину расстояния до земли, у Тэлли мелькнула мысль о том, что спасательная куртка может не выдержать двоих. Она крепче обхватила Периса, и тут сработал механизм защитной одежды. Парень охнул, его сразу развернуло вертикально ногами вниз, а у Тэлли едва не вырвало руки из плечевых суставов. За недели тяжелой работы в Дыме она успела нарастить мускулатуру, а операция сделала мышцы еще крепче, но пока куртка приноравливалась к скорости падения Тэлли и Периса, девушке становилось все труднее держаться за плечи друга. Руки слабели и соскальзывали, и в конце концов она, в отчаянии обхватив Периса за талию, вцепилась в стропы куртки у него на спине.

Надутая пузырем, та завибрировала, и когда ступни Тэлли проехали по траве, девушка разжала пальцы. Перис взмыл в воздух, угодив коленом прямо ей в лоб. Тэлли пошатнулась, не устояла на ногах и шлепнулась на кучу опавшей листвы.

Несколько секунд Тэлли лежала неподвижно, прислушиваясь к ударам сердца. Листья похрустывали под ее весом, от них исходил легкий прелый запах земли, запах старости и утомления. Что-то попало в глаз – может быть, пошел дождь, – и она моргнула.

Тэлли обернулась в сторону бальной башни, увидела парившие вдалеке воздушные шары, снова моргнула. Дыхание все никак не удавалось выровнять. Она разглядела несколько фигурок, смотревших вниз с ярко освещенного балкона десятого этажа, но разобрать, есть ли среди них чрезвычайники, не смогла.

Периса нигде не было видно. Тэлли вспомнился ее первый, еще во времена уродства, полет с бальной башни. В тот раз куртка, подскакивая, несла ее вниз по склону. Наверное, теперь Перис мячиком катится вслед за Кроем к реке.

Крой… Она ведь хотела что-то ему сказать…

Тэлли с трудом поднялась на ноги и посмотрела в сторону реки. В висках стучало, но ясность зрения, возникшая перед прыжком с балкона, не пропала. Сноп фейерверка озарил небо, яркий розовый свет пролился на землю сквозь ветви деревьев и в этом свете стала четко видна каждая травинка. Сердце Тэлли снова учащенно забилось. Каждое ощущение было отчетливым и пронзительным: сильнейшее отвращение при виде уродливого лица Кроя, страх перед чрезвычайниками, запахи и очертания всего вокруг. С глаз девушки будто бы спала тонкая пластиковая пленка, и мир приобрел резкие, острые, как бритва, грани.

Тэлли опрометью побежала вниз по склону, к зеркальной ленте реки и мраку Уродвилля.

– Крой! – закричала она.

Розовый цветок в небе померк, Тэлли споткнулась об извилистый корень старого дерева, замахала руками, но удержалась на ногах и остановилась.

Что-то подплывало к ней из темноты.

– Крой?..

Перед глазами после вспышки фейерверка плясали зеленые пятнышки.

– А ты не сдаешься, как я погляжу…

Крой, широко расставив ноги, стоял на скайборде, парившем в метре от земли. Вид у него был спокойный и уверенный. Он успел сменить серый шелковый комбинезон на угольно-черный и выбросил маску хищного красавца. Позади него парили на скайбордах еще двое уродцев-подростков, тоже в черном. Они здорово нервничали.