Вздохнув, она вспомнила свой визит к матери.

Едва переступив порог клиники, Джулия почувствовала, как ее сердце сжало тисками. Здесь все было похоже на тюрьму. В клинике царили настолько строгие порядки, что это наводило ужас, и страшно было подумать, что испытывают люди, которые лечатся здесь. По всей видимости, они вряд ли могут обрести душевное равновесие в этом жутком заведении.

Почему же Мариса положила мать именно сюда? Понятно, что у них было не слишком много денег, но неужели нельзя было подыскать клинику поприличнее?!

Хотя… Перед глазами Джулии встало лицо Марисы, когда та сообщила о своей беременности. По телу снова пробежала дрожь. Джулия до сих пор не могла свыкнуться с этой новостью.

Она уже не так остро воспринимала измену Клода, но беременность Марисы… Если учесть, что живот у нее еще не виден, значит, срок маленький. И тогда получается, что они продолжали встречаться и после ее «похорон»!

Мерзко, мерзко и жутко думать об этом. Но она никуда не могла деться от этих мыслей. Никуда.

Мариса умудрилась испортить жизнь всем. И даже мать поместила в самую настоящую тюрьму, а не в клинику неврозов.

Джулия припомнила, как долго шла по пустынному коридору с окрашенными в бледно-голубой цвет стенами и с опаской поглядывала по сторонам. В дверях находились небольшие застекленные окошки, забранные решеткой. Джулия с ужасом наблюдала за пациентами, которых успевала заметить.

Это были настоящие психи. И Джулия поверить не могла, что ее мать является одной из них. Кто угодно, только не ее мама! Она всегда была достаточно здравомыслящей женщиной. И то, что она вдруг стала такой, как эти люди за зарешеченными окошками, Джулия не могла себе представить.

Камилла лежала на кровати, устремив бессмысленный взор в потолок.

Джулия хотела подбежать к ней, но вовремя сдержалась, так как понимала, что сейчас она не может раскрыть матери всю правду. Не может и все. Ведь эта новость неизвестно как скажется на состоянии матери. Джулия медленно приблизилась к кровати, на которой лежала Камилла.

На глаза Джулии навернулись слезы. С каждым шагом, приближающим ее к матери, она все сильнее обвиняла себя в том, что случилось.

Как она могла поставить под удар столько жизней? Джудит мертва. Мать лежит, словно ничего не понимает, не реагируя на шум и другие раздражители.

Клод и Мариса! Это из-за них все произошло! И она отомстит!

За себя, за мать, за Джудит! За три жизни, которые пошли под откос в угоду похоти, которой эти двое предателей не смогли противостоять.

Джулия подошла почти вплотную. Немного постояла, ожидая, что Камилла обратит внимание на ее появление. Но та не шевелилась, и лицо ее не выражало никаких эмоций. Осторожно присев на край кровати, Джулия взяла ладонь матери в свои руки, на которых были перчатки, скрывающие ожоги.

– Здравствуйте, – хриплым голосом произнесла она.

Камилла медленно перевела на нее взгляд.

– Кто вы? – тихо спросила она,

Джулия несколько мгновений молчала, растерявшись и не зная, что ответить.

Она вдруг отчетливо поняла, что не может назваться именем Джудит, потому что это вернет мать к страданиям, от которых она и так не может до конца избавиться.

– Я пришла к вам, чтобы узнать, как вы себя чувствуете, миссис Стайлз.

Камилла снова устремила взгляд в потолок.

– Все нормально, – бесцветным голосом ответила она.

Джулия едва заметно перевела дух.

– С вами хорошо обращаются?

– Да, – произнесла Камилла. – Все нормально. Вы можете не беспокоиться.

Джулия чуть не расплакалась от этих слов, настолько потухшим голосом они были произнесены.

И это ее мама! Мама, которая всегда была жизнерадостной и всегда учила своих дочерей не поддаваться обстоятельствам, порой кажущимся невыносимыми.

Видеть это было очень тяжело.

Джулия поднялась. Она решила сделать все для того, чтобы изменить жизнь матери. Хотя бы настолько, насколько это будет ей по силам.

В течение нескольких дней она договорилась с одной из ведущих клиник по неврозам. Солидный счет, выставленный за лечение, помог обойти документы, подписанные Марисой. И Джулии удалось переправить Камиллу на новое место жительства.

Красивый ухоженный сад, небольшой домик на двоих, с обязательной кнопкой вызова медсестры. Камилла удивленно озиралась, не понимая, как она сюда попала.

– Это просто рай, – наконец изумленно пробормотала она.

Джулия чуть не расплакалась от нахлынувших на нее эмоций. Впервые за несколько дней мать выглядела вполне адекватной.

Теперь Джулия понимала, что это только начало.

Врачи осмотрели Камиллу и назначили лечение. Лечащий врач неодобрительно покачал головой, узнав о том, где до этого момента находилась его новая пациентка.

Джулия готова была убить Марису за то, что она обрекла мать на подобное жалкое существование и чуть не свела ее в могилу. От ее мести никто не скроется. Все, кто виновен, будут наказаны.

Должно, было, только пройти время, и она наверстает упущенное.

Спустя два дня Джулия отправилась в клинику, где ей должны были сделать несколько операций по восстановлению внешности.

И вот теперь она здесь. В красивом номере на восьмом этаже, с балкона которого открывается потрясающий вид. Здесь для пациентов были созданы все условия, чтобы они чувствовали себя комфортно. Джулия вздохнула. Вот теперь начинается ее новая жизнь.

Она разложила вещи по полкам небольшого шкафа, на пустые вешалки повесила платья Джудит.

На самом деле она не хотела их надевать, но из-за того, что в последние дни перед отъездом была занята устройством матери в новую клинику, Джулия успела купить в магазине только несколько комплектов нижнего белья. Так что пока ей придется носить одежду Джудит.

Камилла вздохнула.

– Опять грустите?

Ее соседка по домику Наина, миловидная женщина средних лет с коротко стриженными светлыми волосами, уложенными в аккуратную прическу, озабоченно посмотрела на нее.

– Совсем немного, – ответила Камилла, кидая в ее сторону мимолетный взгляд. – Пришла с прогулки, и нахлынули воспоминания. Когда-то мы с Джулией, моей старшей дочерью, очень любили пройтись по парку. Но теперь ее больше нет.

Наина вздохнула.

– Вы не должны зацикливаться на этом, – мягко сказала она. – Жизнь продолжается. И все мы идем дальше, чтобы выполнить свое предназначение.

– Я не знаю, какое у меня предназначение, – ответила Камилла. – У меня никого не осталось. Одна дочь погибла, другая, наверное, даже не знает, где я сейчас нахожусь.

– Не переживайте по этому поводу, как ни кощунственно это звучит. У всех у нас свое горе. И нам надо научиться жить с этим дальше.

Камилла подняла на нее удивленный взгляд.

– Наина, что вы до сих пор здесь делаете? Вы выгладите абсолютно здравомыслящей женщиной!

– А мне некуда идти, – пожав плечами, ответила та. – На данный момент мне хорошо здесь. И я уговорила доктора подержать меня еще некоторое время. Это даст возможность моим детям понять, что они без меня просто не смогут.

– Как так?

В глазах Камиллы блеснул интерес.

– Ну они еще не до конца осознали, что их кредитки скоро окажутся опустошенными и для того, чтобы пополнить счет, потребуется присутствие мамочки. Однако я должна научить их уважать себя. Возможно, я выбрала и не самый удачный метод. Но жить в той атмосфере, что в последние несколько месяцев царила в моем доме, было просто невыносимо. Поэтому я приехала сюда, чтобы отдохнуть от своих бестолковых чад. Скоро они поймут, как без меня плохо, и попросят меня вернуться. Но! – Наина подняла вверх указательный палец. – Я знаю, как им уговорить меня уехать отсюда. И они должны будут пройти через это.

Камилла зачарованно слушала соседку.

– Но как так получилось, что вы с детьми не нашли общего языка?

Наина с грустью взглянула на собеседницу.

– Мой муж умер, и дети не поделили то, что он им оставил. Обстановка в доме так накалилась, что я решила устраниться, пока они сами не поймут, что нельзя так себя вести.