Она постояла перед зеркалом несколько минут, тренируясь. Да, нужно быть во всеоружии, иначе ничего не получится.

Мариса решила, что будет лучше, если она навестит Клода дома. В офисе разговора по душам не получится, а дома все будет как надо.

За последние месяцы Клод наконец вернулся к нормальной жизни. Он конечно же не посещал вечеринки и клубы, но уже регулярно ходил на работу. Все это Мариса выяснила у его секретарши под предлогом заботы о муже сестры.

Мариса самодовольно улыбнулась. Как все-таки просто манипулировать людьми, когда знаешь, на какие кнопки и в какой момент надо нажать.

Она вспомнила разговор с матерью перед тем, как положить ее в клинику.

– Мамуль, ты совсем мне не нравишься.

Вернувшись домой неестественно рано, Мариса подсела к Камилле, бессмысленно уставившейся в телевизор, по которому шло какое-то развлекательное шоу.

Мать ничего не ответила. Тогда Мариса взяла ее за руку, нежно сжала. Камилла медленно повернула голову в ее сторону.

– Ты уже пришла? – удивленно спросила она, вытирая ладонью две слезинки, катившиеся по щекам.

Мариса выразительно вздохнула.

– Мамочка, я уже минут сорок как пришла. Ты просто не обращаешь на меня внимания.

Она постаралась, чтобы в ее голосе проскользнула грусть.

Камилла изумленно округлила глаза.

– Правда? – растерянно спросила она.

– Да, – скорбно кивнула Мариса.

Камилла вновь уставилась в телевизор.

– Мама, с этим нужно что-то делать.

Мариса внимательно посмотрела на Камиллу.

– А? С чем?

Камилла перевела взгляд на дочь.

– С тем, что с тобой происходит.

Мариса старалась, чтобы голос ее звучал заботливо, но твердо.

– Да? – Камилла непонимающе уставилась на нее. – А что с этим можно сделать?

– Ну… – Мариса замялась. – Может быть, тебе действительно стоит лечь в клинику, как и советовал врач? – Она сделала паузу, но, так как Камилла молчала, Мариса продолжила: – Мам, пойми меня правильно. Ты принимаешь лекарства, но я не вижу, что они помогают. А в клинике тебе подберут то, что надо, проведут курс уколов, поставят на ноги…

Она замолчала, напряженно глядя в лицо Камиллы и стараясь по едва заметным изменениям угадать мысли, проносящиеся в ее голове.

– Не знаю. – Камилла вздохнула. – Возможно, ты и права, – неуверенно добавила она.

Мариса едва заметно облегченно вздохнула.

– Конечно, я права, мамочка, – с трогательным выражением на лице пробормотала она. – Я хочу, чтобы твоя жизнь наладилась. И если это невозможно без вмешательства врачей, то, значит, надо обеспечить это вмешательство.

Камилла покачала головой.

– Там не будет альбомов… Я забуду Джулию, – грустно сказала она.

– Я поговорю с врачом, и, если он разрешит, мы выберем снимок, который ты возьмешь с собой, – предложила Мариса. – Во всяком случае, это один из вариантов, а там видно будет.

Камилла вздохнула.

– Ты действительно считаешь, что я сама не выплыву?

– Да, мамуль, – прошептала Мариса, глядя ей в глаза. – Ты должна выздороветь, должна начать жить дальше.

Камилла еще раз вздохнула.

– Возможно, ты и права, – задумчиво произнесла она.

– Да, мамочка, я, несомненно, права. – Мариса нежно пожала ее ладонь и отпустила, – Подумай об этом. Без твоего согласия я на это не пойду. Только тебе решать, как жить дальше. Но мне бы очень хотелось, чтобы ты стала прежней, такой, какой я тебя помню.

Через два дня Мариса помогла Камилле собрать вещи, которые та собиралась взять с собой в клинику.

Мариса поздравила себя с еще одной победой.

Теперь мать уже месяц как была в клинике, лечилась.

Мариса сначала часто навещала ее, но потом стала постепенно увеличивать промежутки между своими визитами. Напичканная лекарствами Камилла не всегда обращала на это внимания.

Мариса видела, что мать словно отдаляется от нее, замыкаясь в своем внутреннем мирке. Но ей было все равно. Теперь она хотела лишь одного: чтобы мать подольше продержали в клинике.

Мариса в последний раз взглянула на свое отражение, осталась им довольна и, подхватив сумочку, вышла из дома.

Сегодня ее ждал Клод, и она собиралась преподнести ему сюрприз, от которого он не сможет отказаться.

– Кто там?

Голос Клода звучал озабоченно.

– Привет, это я, Мариса, – произнесла она, наклоняясь к динамику. – Извини, что беспокою, но у меня к тебе дело.

– Заходи.

Он открыл дверь.

Поднявшись в пентхаус, Мариса, изображая скромность, отвела глаза, как только увидела Клода.

– Прости, что беспокою…

Мариса замялась, делая вид, что растеряна.

– Может быть, хочешь чаю? – предложил Клод, демонстрируя гостеприимство.

– Не откажусь, – пробормотала Мариса, переминаясь с ноги на ногу.

– Проходи, – кивнул он.

Мариса с облегчением перевела дух. Все идет нормально. Теперь Клод никуда не денется, она была в этом уверена. Потому что все правильно рассчитала. И она могла этим гордиться.

Они сидели за столом и время от времени бросали друг на друга короткие взгляды, вспоминая постыдный эпизод, объединяющий их, от которого было некуда деться.

Мариса выжидала момент. Она примерно планировала разговор, но не представляла, как его начать.

Пауза затягивалась, и никто из них не мог разрушить напряженную атмосферу, воцарившуюся в комнате.

Наконец Мариса не выдержала:

– Ну как твои дела?

Она бросила этот вопрос в пустоту, а ее взгляд мазнул по лицу Клода и вновь сконцентрировался на чашке с чаем. Клод вздохнул.

– Потихоньку. Начинаю новую жизнь. Но без Джулии это совсем не то.

Мариса мысленно чертыхнулась. Опять эта Джулия! Даже мертвая, она стояла между ней и Клодом!

Сознавать это было просто невыносимо, но Мариса все же сдержала эмоции, потому что понимала: ссора и выяснение отношений ей сейчас совершенно ни к чему.

– Да, – согласно кивнула она, – Джулии не хватает всем нам. И мне тоже… Я так привыкла, что мы с ней созванивались каждый день, ходили по магазинам, пили кофе… Сейчас ничего этого нет, и мне ужасно плохо без нее.

Произнося все эти слова, Мариса очень старалась не сфальшивить.

Видимо, актриса она была неплохая, потому что Клод сочувственно посмотрел на нее.

– Значит, ты меня понимаешь, – мотал он.

– Безусловно.

Она окинула его взглядом, в котором отражалась горечь утраты. Во всяком случае, Мариса надеялась, что Клод воспримет его именно так, ведь она много времени провела перед зеркалом, отрабатывая мимику.

Клод вздохнул, машинально размешал в чае сахар, отложил ложку.

– Вся жизнь стала какой-то пустой, – пожаловался он. – Мне не хватает ее заливистого смеха, не хватает ее звонков, не хватает ее.

Мариса мысленно топнула ножкой. Да что же такое?! Она пришла сюда разговаривать совсем о другом! И вспоминать о том, какой была их жизнь, когда была жива Джулия, совсем не входило в ее планы.

Надо срочно повернуть разговор в нужное русло!

Мариса нервно провела ладонью по лбу.

– Так жарко… Ты не мог бы открыть окно?

– Жарко? – Клод изумленно посмотрел на нее. – Мне кажется, что вполне нормально.

– Прошу тебя, открой окно! – взмолилась Мариса, жалобно глядя на него.

– Пойдем лучше на балкон, – предложил он, видя, что она побледнела и, судя по всему, действительно плохо себя чувствует.

– Да, пожалуй…

Мариса медленно поднялась, пошатнулась и машинально оперлась ладонью о стол.

Клод стремительно поднялся, подскочил к ней и обнял за плечи.

– Пойдем.

Он помог ей дойти до балкона, чувствуя, что она еле передвигает ноги.

Оказавшись на свежем воздухе, Мариса сделала глубокий вдох и на мгновение прикрыла глаза.

– Спасибо.

Она неуверенно шагнула вперед, обернулась и благодарно посмотрела на Клода.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросил он.