Минуло ещё получаса, и телефон будто прорвало. За двадцать минут поступило восемь заявок на проституток. Две Вероника отклонила, порекомендовав обратиться в другое агентство, очевидно, принадлежавшее тем же хозяевам.

К дому подкатила жёлтая «копейка». Водитель посигналил, в окне третьего этажа отодвинулась тяжёлая штора и мелькнуло женское лицо. Марголин подумал, что у конторы хорошее прикрытие, если они не боятся совмещать в одном помещении «отстойник» и приём заказов. Или хорошее прикрытие, или полное отсутствие мозгов…

Две девушки выскользнули из подъезда, протопали каблучками по асфальтовой дорожке и, взвизгнув от слетевших с дерева дождевых капель, исчезли на заднем сиденье «копейки». Не те… Машина скрылась за углом.

Вероника позвонила на радиотелефон какому-то Саше и попросила прислать «тачку». Саша почему-то не соглашался, и Вероника, к удивлению Марголина, обложила его отборным матом, на что тот никак не ответил. Через пять минут подкатила отечественная развалюха, раздался осипший сигнал и шевельнулась тяжёлая штора… Дробный стук каблучков по мокрой дорожке. Марголин хорошо рассмотрел лица. Той, которую он ждал, опять не было.

Было принято шесть заказов, уехало пять проституток. Осталась одна, он не сомневался — та самая.

Десять минут Марголин сидел спокойно. Потом включил мотор и медленно объехал двор. Он остановился и успел погасить фары, когда во двор влетела жёлтая «копейка». Водитель вдавил клаксон, разогнав влажный воздух простуженным кваканьем, и лишь потом нажал тормоз. Нет, похоже, у ребят действительно туго с мозгами.

Марголин видел девушку какую-то секунду и успел узнать в ней Свету. На ней была надета короткая юбка и распахнутая кожаная курточка, о бедро билась традиционная сумка, но туфельки на высокой шпильке почему-то не издавали такого стука, как у других. Марголин отметил, что выглядит она лучше, чем он думал, глядя видеозапись. И ему понравилось, как она села в машину.

Задний левый фонарь «копейки» не горел. Марголин включил двигатель, выждал, пока тусклое красное пятно уцелевшего фонаря удалится метров на сорок, и двинулся следом. Только на проспекте он зажёг габариты и ближний свет, хотя за таким объектом можно было следить, двигаясь по пустынным улицам на «БелАЗе» впритирку к его заднему бамперу.

Светлане определили самый дальний заказ. Путь лежал в северо-восточный район, на улицу, петлявшую среди пустырей и складов, упиравшуюся в ворота Пантелеймоновского кладбища. Марголин прибавил скорость и обошёл «копейку». Попавшие в выбоину колеса бросили на лобовое стекло «копейки» грязную воду, и Марголин обругал себя за это. Незачем, чтобы на него обращали внимание.

По адресу он прибыл на четверть часа раньше Светланы. Пятиэтажный дом, куда её пригласили, окнами выходил на кладбище. Не покидая машины, Марголин осмотрел тёмный двор и распахнутые двери подъездов. Уровень доходов местного населения вряд ли позволяет им пользоваться услугами девочек по вызову. Правда, может прятаться кто-нибудь, объявленный в розыск. Или снимать квартиру человек, чьи увлечения, став известными, могут навредить его репутации. В принципе не вредно поинтересоваться клиентами Светы. Часто важная информация поступает самым неожиданным способом, Марголин давно в этом убедился.

Чёткого плана действий у него не было. Не тот уровень противников, хотя и недооценивать их никогда нельзя.

Марголин вошёл в подъезд с теми же предосторожностями. Квартира располагалась на четвёртом этаже — он был освещён, а последнюю лестничную площадку окутывал плотный мрак. Подсвечивая себе миниатюрным фонариком, Марголин разглядел три обшарпанные картонные двери. Та, что слева, опечатана затёртыми бирками со штампом отделения милиции. Видимо, хозяин умер, а наследники так и не объявились. В том же углу свалены вонючее тряпьё и раздавленные коробки — лежбище какого-то бомжа. Под каблуком хрустнуло стекло. Опустив луч фонарика, Марголин увидел осколки бутылки виски с этикеткой «Блэк Лейбл»… На четвёртом этаже шумоизоляция отсутствовала напрочь, он слышал, как где-то звенели тарелки и капала в раковину вода, женщина истеричным тоном разговаривала по телефону. Возле квартиры заказчика царила тишина, хотя в замочную скважину просачивался свет из коридора. Когда он шагнул назад, кто-то спустил в унитазе воду, скрипнула дверь туалета и раздались тяжёлые шаркающие шаги.

— Илья! — От неожиданно громкого голоса Марголин вздрогнул. — Сколько, бля, времени?..

Итак, в квартире по крайней мере двое, хотя по телефону об этом не было сказано ни слова. Света вместо денег заработает тут кучу неприятностей. Похоже, он был прав и в хате отсиживаются бандюки, которые и прятаться-то тихо не умеют.

Во дворе остановилась машина, и Марголин поднялся на пятый этаж.

По звуку захлопнувшейся двери он понял, что охранник покинул салон и пошёл на разведку. Поднимался он шумно, словно пытался грохотом шагов добавить себе уверенности. Марголин почувствовал, что охранник боится. Обстановка действовала на него угнетающе, но плюнуть на заказ и уехать он почему-то не решился.

На четвёртом этаже охранник потоптался, прежде чем позвонить в дверь.

— Счас! — донеслось из квартиры, и долго не открывали — видимо, друг Илья никак не мог спрятаться.

Наконец раздался скрежет дверного замка. Охранник исчез в квартире, а Марголин повернулся к окну.

Он удивился, когда заметил, что Света прохаживается в стороне, без сумочки, уперев руки в бока. Шевельнулась мысль, что это не обычный заказ, а какая-то встреча.

Охранник выскочил из квартиры и сбежал по лестнице. На улице он сначала дёрнулся к машине, потом заметил Свету и направился к ней, на ходу что-то ей выговаривая. Марголин напряг слух. Нет, похоже, все нормально. Охранник ругал Свету за нарушение мер безопасности, а она, взяв с заднего сиденья сумку, забросила её на плечо и не спеша зашагала к подъезду. Прежде чем скрыться из поля зрения Марголина, обернулась и сказала что-то, ткнув пальчиком в циферблат наручных часов.

Охранник её не провожал, стоял у машины, сбивая носком ботинка грязь с левого колеса.

Света поднималась быстро, и опять почему-то её каблучки не издавали ожидаемого стука. Бросив взгляд в окно, Марголин двинулся ей навстречу, продолжая держать руки в карманах незастёгнутого плаща. Когда-то в такие минуты у него потели ладони, потом это прошло.

Они встретились между вторым и третьим этажами. Марголин отступил в угол, пропуская девушку. Растерянно взглянув, она чуть задержала ногу, встряхнула волосами и шагнула, не почувствовав опасности.

Марголин ударил её по шее, привычно подхватил обмякшее тело и оттащил в закуток к мусоропроводу, невольно удивившись лёгкости ноши. Ремень сумки соскользнул с плеча, Марголин успел подставить ногу, и сумка ударилась о ботинок, почти беззвучно. Он положил Свету на пол, на секунду коснулся пальцем шеи, убедившись, что правильно рассчитал силу удара, и глянул в окно.

Охраннику уже надоело ждать. Задрав голову, он пялился на окна, а потом махнул рукой и сел в машину.

Марголин умел точно отсчитывать время в критических ситуациях, Прошло ровно тридцать секунд, из квартиры никто не выходил, и шума отъехавшей машины он не слышал. Мысленно выругавшись, Марголин опять посмотрел в окно. «Копейка» стояла. Разглядеть, чем занимаются водитель с охранником, он не мог.

Ещё тридцать секунд. Сейчас должны появиться обозлённые клиенты. Они наверняка видели в окно, как девушка зашла в подъезд. Не страшно, но… Грязновато как-то получается.

Машина вдруг рванулась так, будто её водителя кольнули шилом. Мотнувшись в проезде между домом и трансформаторной будкой, красный огонёк исчез из поля зрения. Марголин подхватил девушку на руки и стал спускаться.

Он прошёл один пролёт, когда на четвёртом этаже с грохотом распахнулась дверь. Марголин сбежал до второго этажа, положил Свету на ступени, бросил к её ногам сумку и отступил в темноту к мусоропроводу. Он не испытывал страха или особого волнения, только злость на тех, в жёлтой «копейке».