Потом случилось чудо. Мэри бежала слишком быстро для такого уклона, да еще часто оглядывалась, поэтому в какой-то момент ноги ее заплелись, и она кубарем покатилась по склону. Мэри замерла лицом вниз, раскинув дрожащие руки. Потом Тэк увидел, что она пытается приподняться на колено. Но нога ее вновь разогнулась, и сука осталась лежать на дороге.

Скорее! Скорее! Тэк ах ван!

Тэк заставил тело Эллен прибавить шагу, бросая в бой последние остатки энергии, рассчитывая на то, что не позволит телу Эллен упасть, как упала эта тварь. В горле Эллен клокотала кровь, сердце работало на пределе. Но Тэк знал, что тело еще чуть-чуть протянет. Чуть-чуть. Больше-то и не надо.

Сто пятьдесят ярдов.

Сто двадцать.

Тэк бежал к распростертой на дороге женщине, победно, торжествующе крича. Разделяющее их расстояние неумолимо сокращалось.

Что-то к ней приближалось, Мэри это слышала, что-то орущее, выкрикивающее гортанным, клокочущим голосом непонятные слова. Она слышала гремящие по гравию шаги, которые отдавались в ее голове все громче. Впрочем, ее это особенно не волновало. Чего не услышишь во сне. А ведь это же сон… не правда ли?

Вставай, Мэри! Ты должна встать!

Мэри приподняла голову, огляделась и увидела стремительно приближающееся к ней ужасное существо, впрочем, вполне уместное для сна. Волосы у этого существа торчали во все стороны, один глаз вывалился на щеку, кровь при каждом выдохе хлестала изо рта. И лицо было звериным. Зверь этот, голодный зверь, собрал все силы для последнего рывка.

ВСТАВАЙ, МЭРИ! ВСТАВАЙ!

Не могу, я вся исцарапана, и уже поздно, стоном ответила она голосу, но при этом попыталась подняться на колено. На сей раз ей это удалось, а уж потом, изо всех сил упершись ступней, Мэри все-таки оторвалась от земли.

Лже-Эллен неслась к ней на всех парах. Казалось, она бежала быстрее одежды, на ходу вылезая из нее. И орала, орала от ярости и голода.

В тот самый момент, когда лже-Эллен потянулась к ней руками, Мэри вскочила, закричала сама и бросилась вниз по склону.

Рука, болезненно-горячая, шлепнула ее между лопаток и попыталась ухватить за шиворот футболки. Мэри дернулась, чуть не упала, но рука соскользнула.

— Сука! — раздался нечеловеческий, гортанный вопль над самым ухом Мэри, и тут же рука лже-Эллен вцепилась в ее волосы. Будь волосы Мэри сухими, демону, возможно, и удалось бы ее удержать, но они стали скользкими от пота. Высвободившись, Мэри понеслась по склону огромными прыжками, ее подгонял не только страх, но и дикая радость, она чувствовала, что лже-Эллен ее уже не настичь.

Сзади что-то грохнуло. Мэри рискнула обернуться и увидела, что лже-Эллен повалилась на дорогу и лежит, словно раздавленная улитка. Пальцы ее сжимались и разжимались, словно она все искала женщину, которой удалось ускользнуть.

Мэри повернулась и посмотрела на мигающий светофор. Расстояние до него заметно сократилось… но тут она увидела другие огни. Фары, движущиеся к ней. Мэри впилась в них взглядом и побежала к ним, прочь от лже-Эллен.

Она даже не заметила черной тени, молча пролетевшей над ее головой.

Все кончено.

Демону удалось сократить расстояние до нуля, даже коснуться волос этой суки, но в последнюю секунду Мэри вырвалась. А когда он попытался вновь настигнуть ее, ноги Эллен подогнулись, в теле что-то, затрещав, лопнуло, и Эллен повалилась на спину. Демон застонал от боли и ненависти.

Ведь счастье было так близко!

Но тут он увидел в небе темную тень, закрывающую звезды, и в нем вновь затеплилась надежда.

Мысль о волке он отбросил: волк слишком далеко, да и не надо думать, будто волк — единственный кан тои, который может послужить сосудом для Тэка, пусть и на короткое время. Сойдут и другие.

— Ми хим, — натужно прошептал демон. — Кан де лаш, ми хим, мин ен тоу. Тэк!

Иди ко мне, иди к Тэку, иди к древнему, иди к сердцу бестелого.

Иди ко мне, тело!

Демон поднял руки умирающей Эллен, и золотистый орел спланировал в ее объятия, вперившись немигающими глазами в умирающее лицо Тэка.

— Не смотри на тела, — предупредил Джонни, откатывая прицеп от вездехода. Дэвид ему помогал.

— Не смотрю, — заверил его Дэвид. — Я уже на всю жизнь насмотрелся на тела.

Откатив прицеп достаточно далеко, Джонни двинулся к водительской дверце вездехода, но обо что-то споткнулся. Дэвид схватил его за руку, хотя Джонни падать не собирался.

— Осторожнее, дедуля.

— А ты остер на язык, парень.

Споткнулся Джонни об молоток. Поднял его, хотел бросить на верстак, но передумал и засунул обтянутую резиновым чехлом рукоятку за ремень джинсов. Они собрали столько крови и грязи, что очень даже смотрелись в паре с молотком.

Пульт управления Джонни обнаружил справа от ворот. Он нажал синюю кнопку, маркированную надписью «ВЕРХ», и приготовился столкнуться с очередной проблемой, но ворота плавно заскользили по направляющим. В лабораторию ворвался свежий воздух. Дэвид вдохнул его полной грудью, посмотрел на Джонни и улыбнулся.

— Хорошо.

— Ты прав. Залезай в кабину. Пора в путь.

Дэвид забрался на пассажирское сиденье вездехода, похожего на увеличенную тележку для гольфа. Джонни повернул ключ зажигания. Двигатель завелся с пол-оборота. Выезжая из ворот, Джонни подумал, что на самом деле ничего этого нет. Это лишь идея его нового романа. Фантастического романа, пожалуй, даже триллера. Совсем не в стиле Джона Эдуарда Маринвилла. Романа, не имеющего отношения к серьезной литературе, ну и что с того? Почему нет, может же он написать несерьезный роман, у него наверняка получится. А уж читатели найдутся: подростки, новобранцы. Они встретят его роман с восторгом.

Нет, нет, в реальной жизни такого быть не может. В реальной жизни он вместе с сыном собрался на прогулку в автомобиле с откидным верхом. Они заедут в кафе, съедят по порции мороженого, и он расскажет мальчику несколько военных историй, надеясь, что парень не слишком заскучает. В наши дни дети не любят историй, начинающихся словами: «Когда я был молодым», — он это знал, но ведь надо делиться с сыном своим жизненным опытом…

— Джонни? Вам нехорошо?

Тут он понял, что, выехав из ворот, остановил вездеход, а теперь сидит, переведя рукоятку переключения передач в нейтральное положение.

— Что? Нет-нет, все в порядке.

— А о чем вы задумались?

— О детях. Ты первый ребенок, с которым мне довелось общаться после… Господи, после того, как мой младший отправился учиться в университет Дьюка. Ты отличный парень, Дэвид. Немного зациклился на Боге, но в остальном претензий к тебе нет.

Дэвид улыбнулся:

— Благодарю.

Джонни развернул вездеход, включил первую передачу и двинулся в сторону Главной улицы. Флюгер-гном, что украшал крышу «Пивной пены», они обнаружили на земле, а вот грузовик Стива пропал.

— Если они сделали все именно так, как ты хотел, то сейчас должны ехать сюда, — заметил Джонни.

— Найдя Мэри, они должны дожидаться нас, — возразил Дэвид.

— Ты думаешь, они ее найдут?

— Я в этом уверен. Мэри в полном порядке. Хотя и прошла по лезвию бритвы. — Дэвид посмотрел на Джонни и улыбнулся во весь рот. Джонни подумал, что у мальчика очаровательная улыбка. — И для вас все закончится хорошо. Может, вы еще об этом напишете.

— Я обычно пишу о том, что случается со мной. Добавляю подробностей, и все получается как надо. Но об этом… не знаю.

Они миновали «Американский Запад». Джонни подумал об Одри Уайлер, лежащей под обломками балкона. О том, что от нее осталось.

— Дэвид, в истории Одри была хоть капля правды? Ты не знаешь?

— Там почти все правда. — Дэвид долго смотрел на кинотеатр, даже обернулся, когда он остался позади. Лицо его погрустнело. — Одри — хороший человек. Просто она попала в лавину или селевой поток, в общем, стала жертвой стихийного бедствия.