Он страдал. Как морально, так и физически.

– Я принес тебе одежду, – сказал Эдди. – И да, я вернулся и забрал Пса. Он в нашем грузовике, просто в поросячьем восторге.

– Так я мертв?

– Как дверной гвоздь. Именно так и положено.

– Но Пес все равно останется со мной, даже если я… – Труп? Боже, а есть ли политически корректное слово для мертвеца, задумался он. Или это как раз тот случай, когда став большой шишкой о политике беспокоиться не нужно?

– Ага, он твой. Куда ты, туда и он. – Почему-то для Джима это стало огромным облегчением. – Так тебе нужны эти шмотки?

Джим посмотрел на то, что Эдди держал в руках, а затем на себя. Его тело казалось прежним, большим, мускулистым и твердым. Глаза, нос и уши вроде бы отлично функционировали. Так как же все это работает?

– Для объяснений будет лучшее время и место, – произнес Эдди, протягивая одежду.

– По-любому.

Джим взял джинсы, футболку с AC/DC и кожаную куртку. И обувь – ботинки. Носки толстые и белые. Все по размеру.

Одеваясь, он время от времени посматривал на Эдриана.

– С ним все будет в порядке? – тихо спросил Джим.

– Через пару дней.

– Могу что-нибудь сделать?

– Ага. Не расспрашивать его ни о чем.

– Заметано. – Завязав шнурки на ботинках, Джим накинул на плечи куртку. – Слушай, как мы объясним, что я восстал из мертвых? То есть, пропадет тело…

– Ничего не пропадет.

Эдди показал на стол, на котором лежал Джим, и… ни хрена себе. Его тело. Лежит там как кусок мяса, кожа серая, прямо посреди груди дырка от пули.

– Твой испытательный срок закончен, – сказал Эдди, накрыв лицо трупа простыней. – Обратного пути нет.

Джим опустил взгляд на «горы и долины», покрытые пеленой, и решил, что действительно рад тому, что его мать не дожила до того, чтобы «оплакивать» его. Так гораздо проще.

И Матиас теперь не дышал ему в спину.

Из-за чего Джим слегка улыбнулся.

– А ведь в том, чтобы лежать в могиле, есть свои преимущества.

– Иногда да, иногда нет. Просто, что есть, то есть. Давай уже свалим отсюда.

Все еще глядя на свой труп, Джим сказал:

– Мне надо в Бостон на какое-то время. Не уверен, насколько. Парни наверху не против.

– И мы отправимся с тобой. Команда держится вместе.

– Даже если это не ваше сражение?

– Ага.

Мысль о собственном подкреплении была привлекательной. Трое определенно могут охватить большее пространство, нежели один, и лишь Богу одному известно, сколько времени займет поиск цели Матиаса.

– Ладно, здорово.

В тот момент в комнату вошли два белых халата, оба со стаканами кофе в руках и не закрывающимися ртами. Джим приготовился спрятаться за что-нибудь, за что угодно, и только потом понял, что он мог видеть парочку, чувствовать запах их напитков, слышать скрип кроксов по кафельному полу, а они даже не подозревали, что с ними в комнате еще три человека.

Ну, или не человека, подумал он.

– Хочешь заполнить документы на этого? – спросил парень справа, кивая на тело Джима.

– Ага. И я знаю, кому нужно будет позвонить, если его не заберут. Это… Винсент ДиПьетро.

– Эй, он построил мой дом.

– Да?

Они поставили кружки на стол и взяли пюпитры с формами.

– Да, мы с женой живем в том комплексе у реки.

Мужчина подошел к столу, убрал простынь с ног Джима и прочитал бирку, висевшую на его большом пальце.

– Должно быть мило.

– Так и есть. – Он начал заполнять клетки, одну за другой. – Но дорого. Мне повезет, если я к восьмидесяти выплачу ипотеку.

Джим задержался, чтобы попрощаться с самим собой, и это было ужасно странно, но в то же время приносило облегчение. Он пытался начать все заново, когда приехал в Колдвелл, и, черт, у него таки получилось. Теперь изменилось все: кто он, чем занимается, на кого работает.

Будто бы заново родился, а мир вновь не познанный.

Уходя из морга со своими крылатыми товарищами, Джим чувствовал странный эмоциональный подъем… и был полностью готов снова сражаться. Ему казалось, что в течение следующей пары лет «Ну, попробуй, сучка» станет его чертовым лейтмотивом.

А потом он вспомнил.

– Мне нужно вернуться на тот склад, – сказал он им в коридоре. – Прямо сейчас. Мне нужно тело той девушки.

Голос Эдриана являл собой лишь скрип:

– Его нет. От того, что хранилось на том складе, ничего не осталось.

Джим замер посреди коридора. Когда санитар в прямом смысле слова протолкнул через них троих тележку, нагруженную простынями, Джим почувствовал не больше, чем пробежавшую по телу дрожь, и, может, при других обстоятельствах он бы заострил на этом внимание, но сейчас был одержим и заботился лишь об одной вещи.

– Куда Девина забрала ее? – потребовал он.

Эдриан только пожал плечами, все еще смотря в пол, его пирсинги злобно мерцали во флуоресцентном свете коридора.

– Куда ей вздумается. Когда я проснулся на полу посреди того места, там уже ничего не было.

– Как она так быстро все вывезла? Там было много всякого барахла.

– У нее есть помощь. Такая, что она может достаточно быстро мобилизоваться. Я был прикован, иначе я бы… – парень остановился. – Я задержал их часа на два, думаю. Может, дольше. Тогда я то отключался, то приходил в себя.

– И они перевезли тело девушки?

Эдриан кивнул.

– Чтоб избавиться от него.

– И как они это сделают?

Ангел снова начал идти, будто на какое-то время закончил обсуждать дело.

– Так же, как и все. Разрежут на кусочки и закопают.

Потребность в мести душила Джима, когда он шел за ним, и сосредоточенность его усилилась до боли. Ему нужно будет больше узнать о девушке, ее семье, где окажется ее тело. И рано или поздно, он отыграется на Девине за смерть невинного человека.

О, да, все становится личным, так и быть.

Реальным, кровавым и личным.

Джима ждет работа.

КОНЕЦ.