Несколько минут спустя Алтея нашла Бойда на стоянке. В сумке у нее были записи, переданные Марком, и его показания. Она положила руку ему на плечо.

– Ну что, Флетчер? Что скажешь?

– Она умная, сильная, упрямая и колючая, как дикобраз. – Он сунул руки в карманы и покачался на носках. – Кажется, я влюблен.

Она здорово управляется, думал Бойд, попивая свой кофе без сахара и наблюдая за работой Силлы. С легкостью, которая достигается лишь опытом, она переключала нужные кнопки и движки на пульте, ставила песни, комментировала их, запускала рекламу. У нее было идеальное чувство времени и безупречный вкус. И изгрызенные ногти.

Комок нервов и враждебности. Нервозность она пыталась скрывать, а вот насчет враждебности не беспокоилась. За два часа, что они провели бок о бок в студии, Силла не обменялась с ним и парой слов. Учитывая, что комнатка была размером десять на десять футов, чувство неловкости ей было явно незнакомо.

Ну и ничего страшного. Будучи полицейским, Бойд привык находиться там, где его присутствие было нежеланно. И даже получал от этого какое-то извращенное удовольствие. Он тоже был упрямцем.

Бойд любил свою работу. Чужое раздражение, враждебность и агрессия на него не действовали. Секрет такой психологической устойчивости был прост. Он считал, что с отрицательными эмоциями справиться гораздо проще, чем с револьвером сорок пятого калибра. В жизни ему выдавалась возможность их сравнить.

Если бы ему сказали, что у него философский взгляд на жизнь, он, скорее всего, не согласился бы. И тем не менее Бойд всегда старался добраться до сути явлений или событий, раскладывая их на более простые составляющие. В самой основе лежали элементарные представления о правильном и неправильном. Или – хотя самому Бойду такие термины не очень нравились – о добре и зле.

У него хватало здравого смысла понимать, что преступления иногда остаются безнаказанными. Но он успокаивал себя тем, что это ненадолго. Бойд был терпелив. Время ожидания не имело значения – шесть часов или шесть месяцев. Рано или поздно преступник все равно получит свое. Он твердо знал, что хорошие парни в конце концов побеждают.

Вытянув длинные ноги, он невозмутимо листал книгу и слушал голос Силлы. В голове возникали странные картинки – качели на веранде, жаркая летняя ночь, медленная река, ленивый шум воды. По контрасту сама Силла была напряжена и полна нервной энергии. Она буквально искрилась. Бойд сидел, наслаждался голосом и думал об этом непонятном противоречии.

Бойд безумно раздражал ее. Просто тем, что находился в студии. Силла переключилась на рекламу, сверилась с плей-листом и продолжила делать вид, что Бойда не существует. Она не любила, чтобы во время эфира кто-то находился с ней рядом. Попытку Бойда завести разговор Силла пресекла сразу же, после чего он уткнулся в книгу и не произнес больше ни слова. (Читал он, кстати, не какой-нибудь вестерн или дешевую приключенческую белиберду, а «К востоку от рая» Стейнбека, порядком потрепанную.) И молчал уже более двух часов. И все равно Силла страшно злилась.

Он был рядом. И этого достаточно, чтобы свести ее с ума.

Силла не могла притвориться, что ужасные звонки прекратились, что это был не более чем злой розыгрыш, что ее жизнь снова вошла в нормальную колею. Как можно притвориться, что проблемы не существует, если рядом сидит этот долговязый ковбой и читает великий американский роман? Силле приходилось чуть ли не залезать к нему на колени, чтобы достать с полки нужный диск. Нервы ее были на пределе.

Бойд ей не нравился. Потому что он такой невозмутимый. Потому что вмешался в это дело. Потому что он коп.

Это личное, напомнила себе Силла. Личное не должно мешать работе.

– И это была группа INXS, вместе с которой мы встретили полночь. Начался новый день, Денвер. Двадцать восьмое марта. Как говорится в пословице, март приходит львом, а уходит ягненком. Но это не наш случай, похоже. За окном восемнадцать градусов по Фаренгейту, на часах двенадцать ноль две, настраивайтесь на нашу волну и мы вас хорошенько согреем. Вы слушаете радио Кей-эйч-ай-пи, и в этом часе вас ожидает еще больше хитов. Сейчас будут новости, а после них – звонки в студию. Быстрее хватайте свои телефоны. Будет весело.

Пошли новости. Бойд спокойно дождался их окончания, затем еще подождал, пока Силла запустит рекламу, неторопливо отложил книгу и встал. Подвинув свой стул ближе к ней, он снова уселся. Напряжение сгустилось.

– Я попрошу вас не отключать звонок.

Силла тут же разозлилась, но в который раз подавила в себе порыв раскричаться. Сарказма в ее голосе, однако, было хоть отбавляй.

– У нас несколько другого рода шоу, понимаете ли, дорогой ковбой.

– Но вы же можете, не выпуская его в эфир, включить громкую связь?

– Да, но я не хочу...

– Поставьте рекламу или какую-нибудь песню, – мягко прервал ее Бойд. – Он должен оставаться на линии, чтобы мы смогли проследить, откуда звонок. Может быть, нам повезет и мы выясним все уже сегодня. И еще. Если можно, пусть звонки слушателей продлятся до конца программы. Пусть у него будет побольше времени.

Силла сцепила пальцы так, что они побелели. На телефоне мигал огонек – кто-то уже дозвонился в студию. Она не могла оторвать от него взгляда. Бойд прав. Он прав, черт возьми. Нужно сделать так, как он говорит. Черт.

– Сколько беспокойства из-за одного придурка.

– А вы не беспокойтесь. – Он улыбнулся. – Это моя работа – иметь дело с придурками.

Силла посмотрела на часы, слегка откашлялась и включила микрофон.

– Привет, Денвер, с вами радио Кей-эйч-ай-пи и Силла О'Роарки. Вы слушаете самое крутое радио по эту сторону Скалистых гор и сейчас у вас есть шанс сделать его еще круче. В нашем эфире прозвучит именно та песня, которую хотите вы. Я жду ваших звонков. Звоните по номеру 555-5447.

Слегка дрожащим пальцем Силла нажала светящуюся кнопку.

– Слушаю вас, вы в эфире.

– Привет, Силла. Это Боб из Энглвуда.

Какое облегчение. На мгновение Силла даже закрыла глаза. Боб был постоянным радиослушателем и часто звонил в прямой эфир.

– Привет, Боб. Как жизнь?

– Жизнь прекрасна. У нас с женой сегодня юбилей. Пятнадцать лет совместной жизни.

– А говорят, любовь живет три года. Что бы вы хотели услышать, Боб?

– Как насчет песни «Нежность»? Для Нэнси от Боба.

– Отличный выбор, Боб!

Силла записала название песни. Приняла второй звонок. Затем третий. Бойд заметил, что с каждым звонком она становилась все напряженнее. Она оживленно болтала с радиослушателями, шутила, смеялась, но краска совсем сбежала с ее лица. Она была белой, как стена. Во время первой музыкальной паузы Силла вытряхнула из пачки сигарету и попыталась закурить. Руки ее не слушались. Бойд молча взял у нее спички и помог прикурить.

– Вы отлично справляетесь.

Не сказав ни слова, она нервно затянулась. Бойд терпеливо ждал ответной реплики.

– Вам обязательно надо смотреть на меня?

– Нет. – Он улыбнулся. Улыбка у него была ленивая и очень сексуальная. Силла почувствовала, как по спине у нее пробежали мурашки. – Но должны же у меня быть какие-то дополнительные льготы.

– Если это все, на что вы можете рассчитывать в плане льгот, то, похоже, вам пора менять работу.

– Да мне и эта нравится. – Он закинул ногу на ногу. – Вполне себе ничего работа.

Лучше говорить с ним, решила Силла, чем смотреть на мигающую лампочку на телефоне и дрожать от страха.

– Давно вы работаете в полиции?

– Почти десять лет.

Светящаяся лампочка все равно притягивала взгляд. Чтобы отвлечься, Силла принялась рассматривать лицо Бойда. Какие спокойные глаза, подумала она. Зеленые и очень спокойные. Глаза человека, который многое пережил и научился с этим справляться. И наверное, он очень сильный. Есть в нем такая особого рода уверенность, которая сводит женщин – некоторых женщин – с ума. Он сумеет защитить и оградить от любой опасности. Первым в драку не полезет. Но достойно ответит на вызов.