Я посмотрела Грейвсу прямо в глаза, и в течение десяти секунд мы обменивались многозначительными взглядами. Хорошо, когда вас понимают, а один взгляд оказывается намного эффективнее получасового жонглирования словами! Снег упрямо бил в окно, пытаясь ворваться в дом. Холодное дуновение коснулось щеки — нет, надо обязательно заменить заднюю дверь.
— Как скажешь, — пожал плечами Грейвс, а зеленые глаза, из которых опять бесследно исчезли карие крапинки, кричали: «Я все равно не доверяю ему!»
Изумрудные глаза поразительно оттеняли смуглую кожу лица, да и нос теперь выглядел не таким длиннющим, а скорее благородным. Когда Грейвс вздрогнул и призывно ссутулил плечи, у меня вдруг появилось сильное желание закутаться вместе с ним в мамин плед и, обнявшись, посидеть так некоторое время.
Меня бросило в жар, но я не рискнула обнять Грейвса, а просто допила шоколад. Напиток чуть остыл, больше не напоминая обжигающую лаву, стекающую по пищеводу.
— Пойду посплю.
— А почему не позвонить Огасту прямо сейчас? — Грейвс еще больше ссутулился.
— Потому что в Нью-Йорке сейчас ночь, и он, скорее всего, на охоте. — Я обошла стойку и поставила кружку в раковину. — Эй, Грейвс?
— Что? — осторожно спросил он, не распрямляя плеч.
Должно быть, привык, что никому не нужен и от него всегда хотят избавиться. Резкая боль прострелила тело с головы до ног.
— Спасибо тебе! Ведь это ты прогнал ту летучую дрянь?
Грейвс рассматривал содержимое своей кружки, будто она скрывала все тайны мироздания. Наконец, не поднимая головы, он объяснил:
— Ну, просто из-за открытого окна в комнате стало очень холодно.
И что это значит? Я собиралась уточнить, а потом поняла, что Грейвс имел в виду. Несмелая улыбка осветила лицо, и теплая волна благодарности прогнала последние капли холода из тела.
Пожалуйста, Дрю, в первый раз бесплатно!
Глава 25
Утром я проснулась не в лучшей форме. Голова раскалывалась, глаза воспалились, а тело ломило так, будто на протяжении всей ночи меня дубасили стальным прутом, но я нашла в себе силы сползти вниз и даже позавтракала хлопьями с молоком. Пока я ела, вниз спустился Грейвс, бросил на меня долгий многозначительный взгляд и направился в гостиную. Там он что-то сказал Кристофу, после чего оба вышли из дома через парадную дверь.
Аромат печеных яблок проник почти в каждый уголок дома. Честно говоря, Кристофа трудно воспринимать серьезно, когда он пахнет так по-домашнему. Любопытно, все дампиры пахнут сдобными пирогами? Я не сдержалась и захихикала.
А потом вспомнила, как Кристоф присел на колено в снег, пристраивая дробовик у плеча и целясь в меченого оборотня, и смех стих сам по себе.
Я сладко зевнула и, доплетясь до желтого телефона, висевшего на стене, набрала единственный номер, который знала наизусть — то ли номер попался легкий для запоминания, то ли потому, что трудно забыть парня, который высекает пламя одним щелчком пальцев. К тому же я жила у него на квартире целый месяц, пока он вместе с отцом пропадал в подвалах Нью-Йорка, сдерживая нашествие крыс-мутантов, и еще месяц, когда пана, пропадая неизвестно где, вернулся таким побитым и израненным, что на нем живого места не было. Кстати, Огасту очень нравятся мои омлеты, так что за время проживания в его квартире я приготовила не меньше сотни омлетов!
Трубку с громкими ругательствами подняли на пятом гудке. Послышался хриплый голос Огаста с примечательным бруклинским акцентом (он произносит слова отрывисто, будто они лично виноваты во всех его бедах).
— Надеюсь, вы звоните по важному делу, иначе…
— Привет, Огги! — с наигранной веселостью поприветствовала я его. — Это Дрю.
— Господи… — Шуршание одежды, шелест бумаги и громкий стук, будто на пол от неожиданности уронили нож, однако Огасту быстро удалось прийти в себя от удивления: — Здравствуй, родная! Я так соскучился по твоим омлетам!
Кто бы сомневался! Ты съедал по два омлета в день, потому что не приносил домой другие продукты — только яйца и водку. А чего мне стоило уговорить тебя купить хоть краюшку хлеба!
— А я скучаю по твоему кофе! Слушай, Огаст…
Не зря Огаст носил звание охотника — сразу почуял неладное! Может, мои слова показались ему подозрительными, или меня голос подвел?! Что говорить, если с некоторых пор я сама не узнаю собственный голос!
— Дрю, солнышко, а где папа?
Наверное, он удивился, что отец не позвонил сам.
— Он погиб, проведя последние минуты жизни в виде зомби.
Я пыталась говорить отрывистым, бесстрастным голосом, но в нем все равно звучали боль и страх.
Огаст чуть не подавился и опять уронил на пол что-то металлическое.
— Что?! Черт побери, как это произошло? Скажи, где ты сейчас находишься, Дрю?
Нет, сначала тебе придется кое в чем признаться!
— Огаст, сперва ответь мне на пару вопросов. Ты входишь в Братство?
Гробовая тишина установилась на другом конце линии; наконец ее нарушило щелканье зажигалки и последовавшая за ним глубокая затяжка. Перед внутренним взором предстала квартира Огаста с кухней, где стол наверняка покрылся грудами пепла от сигарет. На стенах висят защитные талисманы и амулеты из разных стран: африканские маски, индейские обереги и среди них массивное серебряное распятие. За окном проезжает городской транспорт, и в затянувшейся паузе хорошо слышны звуки чихающих двигателей и гудящих автомобилей.
— Господи, где ты?
И не подумаю отвечать, пока не узнаю всю правду! У нас в семье дураков отродясь не бывало.
— Огаст, ты один из Братства? Ответь, да или нет?
— Конечно, да, а как ты думала? Дрю, скажи, где ты сейчас находишься?
Я ответила, а он сквозь зубы мрачно втянул в себя воздух. Так каждый раз поступают взрослые перед тем, как собираются лезть в мои проблемы. И знаете что? Никогда и не представляла себе, что обрадуюсь, услышав до боли знакомый звук.
Огаст перестал ходить вокруг да около, сразу перейдя к основным вопросам:
— Где Рейнард? Он должен быть с тобой. Дай ему трубку. Ух ты, да вы знакомы?!
— Кристоф? Курит на крылечке с моими друзьями. — Иными словами, Грейвс отвлекает его, чтобы я без посторонних свидетелей имела возможность дозвониться до тебя и проверить слова красавчика. — Ты его знаешь?
— Он один из лучших бойцов Братства. Дрю, немедленно уезжай оттуда. Скажи Кристофу, что вы сейчас в красной зоне и тебе нельзя там оставаться!
Не поверите, но в голосе Огаста звучал неприкрытый страх.
— Это из-за Сергея?
Имя подобно осе, залетевшей в рот, ужалило язык. Может, так проявляется дар, или неприятие имени происходит из-за того, что Сергей — вампир? Я впервые имею дело с вампиром, но и мне давно известно, что многие охотники избегают в разговоре прямое упоминание имени кровососов, используя слова-заменители, и отнюдь не благочестивые, смею доложить.
Вот и Огаст чуть не поперхнулся дымом, заорав во все горло:
— Черт побери, Дрю! Это не игры, быстро зови Рейнарда!
Наконец-то свершилось! Настоящий взрослый собирается помочь нам!
— Уже зову, только не надо так кричать. Подожди минутку.
Я бросила трубку на кухонную стойку, подошла к парадной двери и рывком открыла ее настежь.
Грейвс резко обернулся, не донеся сигарету до рта. Что-то он чересчур бледный. Замерз, что ли? Нет, вы только посмотрите на нахала! Натянул мои перчатки на огромные ручищи и стоит себе в развевающемся на ветру длинном черном плаще с взлохмаченной прической. Возле сломанных перил примостился невозмутимый Кристоф, как обычно, в безукоризненном пуловере и джинсах. Он поднял голову навстречу морозному ветру, словно испытывая его на лютость, а в едва потревоженных волосах вновь заиграли светлые сполохи.
Мороз в одно мгновение пробрал меня до самых костей. Попросить, что ли, Кристофа, чтобы научил не чувствовать холод? Вместо этого я сказала:
