— Я думала, ты в любом случае намерен получить аттестат, — произнесла я онемевшими от холода губами.
У меня и руки совсем отмерзли, и я спрятала их в карманы. Вой сирен становился все громче и громче.
— Я хочу поступить в колледж и получить стипендию, чтобы не бедствовать в будущем. Так что средние баллы тоже имеют значение, — принялся терпеливо объяснять Грейвс. Будто разговаривает со слабоумным ребенком. — С другой стороны, я хорошо учился весь год, так что могу пару дней пропустить без ущерба для оценок! А теперь не желаешь рассказать, что происходит? Наверное, ты боишься впутать глупого мальчишку в заварушку, в которую попала сама. Но вспомни, я все равно в игре! Поэтому можно узнать, с чем мы имеем дело, а?
Я посмотрела под ноги. Лицо по-прежнему горело, острые иголочки покалывали открытую морозу кожу. На тротуаре протоптаны дорожки до самого асфальта, а остальной снег растаял от рассыпанных шариков антиобледенителя, каменной соли и песка. Асфальт, правда, обледенел, но ходить по нему можно. Зимний денек выдался замечательный, даже облаков над головой не было: они сгрудились только у далекого горизонта. Единственной проблемой стал усилившийся мороз, пробиравшийся под одежду и щипавший за бока.
— То пятно в гостиной, оно размером с лежащее тело, — добавил Грейвс и отпустил мой локоть. Я по инерции продолжала идти рядом, не имея сил остановиться. — А твой отец… Я ведь не дурак, Дрю.
Видно, что не дурак.
— Ты все равно не поверишь, — пробормотала я сбивчиво, как ребенок, пойманный после наступления комендантского часа.
Грейвс даже не оглянулся на меня. Ссутулив плечи, он свернул за угол, я — за ним, и тут с оглушительным воем сирен проехала машина скорой помощи. Мы прошли целый квартал, когда звуки сирены резко смолкли и можно было продолжить начатый разговор.
Грейвс снова окинул меня быстрым взглядом. Пылающий румянец сошел со щек, а в глазах появился дерзкий вызов:
— Не поверю, говоришь? А ты попробуй, расскажи правду! — Он делает два шага вперед, еще сильнее сутулясь. — Я вижу ее во сне. Ту тварь, что меня укусила.
А ведь я еще не рассказала ему о новой встрече с меченым оборотнем. Захочет ли он слушать о нем?
— Это нормально. Что-то типа последствий посттравматического стресса или как его там.
Я судорожно сглотнула, наконец справившись со слезами и соплями. После плача обычно проясняется голова и в кровь поступают вещества, заставляющие ощущать некоторое головокружение.
— Слушай, это нормально, что я чувствую запахи людей? Обострился нюх, понимаешь? Могу даже сказать, что они ели на обед. Или нормально видеть в темноте, как днем? А двигаться быстрее, чем положено обычному человеку? Будто превратили меня в супермена из боевика! Так, черт возьми, разве это нормально?
Я остановилась, уставившись на Грейвса в немом удивлении. Он продолжал идти вперед, но, пройдя несколько шагов, затормозил и оглянулся:
— Давай догоняй! Холодно стоять!
— Ты действительно… — Вот что происходит, если не застрелить инфицированного оборотнем вовремя. Папа без лишних сомнений убил бы его. Да, но Грейвс не превращался в большую лохматую собачку! — Ты ведь не менял ипостась! Значит, сверхъестественные способности не должны проявляться!
— Ты говорила, я теперь в безопасности.
— Но я честно так и думала!
Мои щеки теперь стали холодными, мороз не щадя щипал за пересохшую от слез кожу. Я задрожала. Стоит только начать, и уже не остановлюсь. Безостановочная дрожь набегала ледяными волнами.
— Кстати, куда мы идем?
— Не-е, постой, — покачал он головой, взъерошив темные волосы. Большую часть снега сгребли в сугробы, часть растаяла, растекаясь ручейками, и на фоне грязно-серого дня с жалкими остатками снега Грейвс выделялся черной кляксой, едва ли его можно не заметить. — Теперь твоя очередь говорить правду. Что с тобой произошло? Ты стала какой-то странной, еще когда оставила меня одного в кафе. Так что много вспоминать не придется.
— Я… — в волнении я задержала дыхание, потом резко выдохнула и решила рассказать все как было. Что он станет делать, посмеется надо мной? — Я видела кое-кого. У меня есть… помощник… Во всяком случае, я нашла папин грузовик, когда последовала за этим помощником. Он, вернее она, иногда мне подсказывает будущее. Там, возле грузовика, была та тварь, которая укусила тебя. — Черт, я почти ничего не знаю о последствиях укусов. Это плохо! Нужно тщательнее проштудировать книжки и найти все сведения об оборотнях. — А потом появился кровосос.
— Тварь, ранившая меня? — Лицо Грейвса скривилось от жуткого воспоминания, будто он проглотил горькую пилюлю. — И кровосос в придачу?
Ну и как мне объяснить?
— Ну, знаешь, вампир. Как мы только их не называем: и носферату, и бессмертные, и кровососы…
— Так ты охотница на вампиров? Класс! Нет, действительно? Или вас по-другому называют?
Он был скорее удивлен, чем неприятно поражен.
— Называют охотниками, и не только на вампиров. — Грейвс на удивление спокойно реагирует на мои слова. — Ну, и на другую нежить, которая представляет опасность для людей. Мой папа был охотником, а я ему помогала. Кто-то убил его и превратил в зомби. Возможно, тот самый кровосос — они поднимать трупы умеют. В любом случае вампир отпугнул оборотня и приказал мне возвращаться домой. Он собирается убить меня, я точно знаю!
— Зачем? Не разумнее ему было убить тебя сразу при первой встрече? Я не к тому, что хочу от тебя быстрее избавиться! Ну, ты понимаешь! — Грейвс нетерпеливо перепрыгивал с ноги на ногу, словно птичка. — Слушай, пойдем дальше! У тебя губы посинели!
— Черт с ними, с губами!
Впрочем, действительно мороз крепчал, и до меня вдруг дошло, что теплого свитера под курткой нет. И как только я умудрилась выйти утром из дома в таком виде? Я бы отдала сейчас все на свете за возможность оказаться под горячим душем!
— Вампиры любят поиграть с жертвами напоследок. Наверное, от вековой скуки.
— Все равно какая-то бессмыслица получается, — повторил Грейвс.
У тебя никогда кошки не было, что ли?
— Как будто все остальное имеет смысл!
— А почему нет? — Он выудил пачку сигарет из кармана, предложил мне и нахмурился, когда я покачала головой. — Смотри, целыми днями по телику крутят байки о ведьмах, оборотнях, вампирах и другой напасти. Как частенько повторяет мой отчим, нет дыма без огня!
Упоминание об отчиме стало первым сведением, которое Грейвс сообщил о своей семье. Мы просто жили под одной крышей, вот и все, ничего личного. Дома вокруг провожали нас закрытыми на засовы дверями, зашторенными окнами и пустынными лужайками.
— Ну, с байками по телевизору даже не сравнивай! Раз и навсегда заруби себе это на носу! Иметь дело с нежитью очень опасно, это грязная работа, от которой отдает пакостным душком…
Грейвс вытащил сигарету, прикурил ее и положил пачку обратно в карман, выдыхая белое облако дыма.
— То же самое можно сказать о сексе, наркотиках и тому подобном. Так что будем делать дальше? Командуй, ты ж знаток в потусторонних делах.
Я не знаток, а всего лишь подросток!
— Я не… в том смысле… обычно все планировал отец, — сообщила я, запинаясь, словно боялась признаться в собственной никчемности.
— Ну а что бы он предпринял на твоем месте?
Черный плащ хлопал Грейвса по ногам, а он все курил и, морщась, выдыхал кольца табачного дыма. Гот недовольно сморщил нос:
— Фу! И сигареты теперь противно курить!
— Почему тогда не бросишь?
Папа быстро бы разобрался, что к чему. Сначала вернулся бы к складам, чтобы найти место «битвы» и услышать мою версию произошедшего. Потом мы с ним прошлись бы по местным оккультным лавкам и барам, где знают о существовании Истинного мира. Отец разведал бы, что это за птица Кристоф и где он спит — если бы только удалось добыть такую информацию. Забаррикадировал бы дом или переехал в другой.
Другой дом в аренду мне не снять — только если очень постараться, но это займет много времени. В приличную гостиницу не заселишься из-за дорогих номеров и порой не в меру любопытного персонала. В недорогой ночлежке за молчание придется тоже раскошелиться и при этом опасаться недвусмысленного внимания всяких подозрительных личностей.
