Критикуя понятие «либералы» или «реформирован­ные иудеи» в том аспекте, что «иудей» означает член ре­лигиозного наименования, а не член некоторой расы, г-н Леви говорит: «По моему мнению, ничто так не чре­вато ошибкой как этот постулат о причине» (стр. 185).

«Это неправда, что иудеи являются иудеями только из-за их религии» (стр. 189).

«Называть иудеев бунтовщиками означает попрос­ту дискриминацию большой массы людей, которые при­держиваются общей веры» (стр. 190).

«Коренной эскимос, американский индеец могли бы добросовестно принять каждую доктрину иудейской церкви, могли бы использовать на практике любую фор­му деятельности и церемонию, определяемые иудейски­ми законами и иудейским ритуалом, и в рамках рели­гии быть иудеями, но, однако, никто, кто поразмыслил бы мгновение, не посчитал бы их иудеями (как народ). Если бы истина была известна - большая доля так называемых христиан в действительности придержива­ются иудейской религии, и тем не менее они не иудеи».

«Необходимо не только, чтобы люди верили в иуда­изм, но чтобы они были прямыми потомками тех людей, которые подчинялись временному правительству и которые были хозяевами страны до момента ее разруше­ния как второго содружества».

«То великое событие отняло у иудеев их страну и их временное правительство; оно разбросало их по всему лику Земли, однако оно не уничтожило национальной и расовой идеи, которая составляет часть их натуры и их религии».

«Кто может в таком случае сказать, что евреи боль­ше не являются расой!.. Кровь является основой и опо­рой расовой идеи, и ни один народ на лике Земли не мо­жет утверждать с такими весьма серьезными основа­ниями чистоту крови и единство крови, как иудеи». «Если бы в любых целях я обосновывал изучение прав при ус­ловии ограничиваться только иудеями в качестве носи­телей конкретной религии, но иудеями как расой» (стр. 190—191).

«Только религия не составляет народ. Как я уже ут­верждал, если кто-то верит в судьбу иудеев, это не озна­чает, что вследствие этого он становится иудеем. С дру­гой стороны, однако, иудей по рождению остается иуде­ем, даже если он отказывается от своей религии» (стр.200).

Это точка зрения таких людей, как судья Брандэйс, иудей, который сидит в Верховном Суде Соединенных Штатов. Судья Брандэйс говорит: «Давайте признаем все, что иудеи- это отличительная национальная черта народа, в котором каждый иудей, какими бы ни были его страна, место жительства, оттенок его веры, обя­зательно является его частью. Веря во все это, г-н Леви подписывается под иудейским законом и практикует исключительно в его рамках.

Описывая состояние иудеев, г-н Леви (стр. 92) пишет: «Численность иудеев существенно не возросла и не умень­шилась за 2000 лет. Они никого не привлекли в свою ре­лигию. .. Они захватили искусство, литературу и цивили­зацию последующих поколений, но весьма воздержива­ются от кровосмешения. Они вливают свою кровь в кровь других людей, но мало крови других людей принимают в свою собственную кровь». Что касается смешанных бра­ков между иудеем и неиудеем, г-н Леви называет это сме­шением рас. «В отдаленных малонаселенных странах выбор может оказаться между подобным браком и ухуд­шением отношений». Таковы его слова на стр. 249. Он не рекомендует ухудшение отношений, но он сказал вполне достаточно для того, чтобы показать иудейскую точку зрения по этому вопросу. Он далее продолжает: «Для меня представляется ясным, что иудеям следует избегать бра­ков с неиудеями и неиудеев с иудеями на основе того же принципа, согласно которому мы избегаем браков с ума­лишенными, больными туберкулезом, невоздержанными или неграми» (стр. 249).

Такая исключительность проходит через все чело­веческие отношения. В этих вопросах у иудея есть свой советник для неиудеев и еще один советник для самого себя. Что касается неиудея, он требует права, которое он рассматривает как скрытую привилегию. Он использует гетто в качестве палки, чтобы избивать неиудея за его «нежелательность», когда он использует это гетто по вполне определенным расовым причинам. Он осуждает неиудея за то, что тот исключает иудея из некоторых слоев общества, когда он как иудей озабочен только тем, чтобы оставаться незамеченным в этом самом обществе, в которое он стремится проникнуть. Иудей настаивает на разрушении неиудейской исключительности, сохра­няя при этом свою собственную исключительность.

Неиудейский мир должен быть публичным и об­щим, иудейский же мир должен оставаться священным и неприкосновенным. Прочтите учения этого просвещенного лидера иудейства, опубликованные ор­деном Б'най Б'рит.

Он благосклонно относится к народным школам для неиудейских детей, но не для иудейских детей; они дол­жны учиться отдельно; они являются избранными на Земле: «Поскольку правительство симпатизирует сво­бодному образованию, из этого не следует, что оно дол­жно быть введено; если образование должно быть обяза­тельным, из этого не следует, что надо учиться в государ­ственных школах... Как гражданин я за свободные шко­лы, поскольку образование, которое они могут дать, не вполне совершенно, но лучше, чем никакого образования, а общество от них получит выгоду; однако как индивидуум я предпочитаю платить за поддержку свободных школ, но детей своих пошлю в более избранные места» (стр. 253). Он говорит о том, что «все категории детей чаще посеща­ют народные школы», как аргумент против того, что и иудейские дети ходят в эти же школы.

«По моему мнению, иудейские дети должны обучать­ся в иудейских школах» (стр. 254). «Это не только поло­жительное и непосредственное преимущество учить наших детей, как и всех иудеев вообще, но это и абсо­лютно необходимо для нашего сохранения. Эксперимен­ты показали, что наши молодые люди отдалятся от на­шего народа, если им позволить бесдискриминационно общаться с неиудеями» (стр. 255).

Рассматривая возможности утраты иудеями своей неотесанности, г-н Леви вопрошает: «Каким образом мы достигнем этой цели лучше всего?» Затем он приводит часто даваемый ответ: «Поскольку экземпляры неиудей­ства наиболее часто встречаются среди неиудеев, мы Должны общаться с ними насколько это возможно для того, чтобы отделаться от нашей собственной грубости». Он предлагает выполнить эту задачу следующим обра­зом: «Если люди хотят встречаться со всеми иудеями на равных, поскольку они иудеи, то мы, несомненно, долж­ны извлечь выгоду из подобного положения. Однако, хотя и справедливо, что ни один человек не отказывает­ся от сотрудничества с другим только потому, что этот другой является иудеем, но он, как правило, не связы­вается с иудеем, если тот не джентльмен. Поскольку мы все далеко не джентльмены, мы не можем с достаточным основанием ожидать, чтобы нас приняли как класс в порядочное общество. Поэтому лучше будьте самими собой», - заключает г-н Леви (стр. 260.).

Г-н Леви признает, что это означает желание обще­ства относиться к иудеям на равных условиях со всеми ос­тальными народами, но не на неравных условиях. И по­скольку это так, то г-н Леви утверждает, что им лучше иметь насколько можно меньше и что им лучше держаться в стороне; а в годы становления молодым иудеям следует держаться строго в стороне от неиудеев. Исключитель­ность, на которую сетуют иудеи, является их собственной.

Гетто - это не тот угол, куда неиудеи загнали семи­тов; гетто - это место, вырванное из общества и пред­назначенное для избранного народа и, следовательно, является лучшей частью города в иудейских глазах, при этом остальная часть города является «христианским кварталом», зоной для отбросов общества. Сам г-н Леви на стр. 220 признает, что «в этой стране существует пред­рассудок против иудеев». Некоторые, кто со злыми гла­зами возражал против серии исследований по иудейс­кому вопросу, утверждали, что издательство «Диарборн Индепендент» объявило трусость отличительной чертой иудеев. ТЪ, что это заявление ошибочно в рамках дан­ной статьи, не изменяет того факта, что настоящий предмет обсуждался в основном в армейских кругах и вне их. Если бы его необходимо было обсудить в рамках настоящего исследования, то были бы приведены все доступные факты. Однако сейчас дело заключается именно в том, что г-н Леви мог сказать то, что может быть достойно прочтения: «Физическая храбрость все­гда была случайностью, а не элементом иудейского ха­рактера. Она не независимо существовала при его фор­мировании и всегда зависела от чего-то еще. С некото­рыми исключениями это может быть сказано в отноше­нии всех восточных народов. Чувство боязни опасности высоко развито у них, и никогда не культивировалось безразличие к нему, которое отличает великие нации Западной Европы» (стр. 205).